Итак, с 1969-го в авиации наступил откровенный и неприкрытый застой. Так и не возникли ни легкие авиакосмопланы, ни флот экранопланов, ни принципиально новые способы передвижения в небесах — например, гравилеты. Но застой охватил не только авиацию, еще вчера почитавшуюся как образец динамизма и дерзновенного порыва…

Есть два типа научно-технического развития. Первый — наш, русский. Это когда Фридрих Цандер или Сергей Королев, кутаясь в телогрейки, с горящими глазами твердят: «Вперед, на Марс!». Это когда люди бьются над проблемами создания «вечного хлеба» или новых видов энергии. И есть прогресс иного типа: когда лучшие умы заняты созданием новых щеток для пылесосов, способных лучше справиться с клочками кошачьей шерсти…

При взгляде на мир начала этого века рождается впечатление научно-технологической исчерпанности, опустошенности, топтания на месте. И еще — яркие аналогии с брежневскими временами. Нам, жившим в Советском Союзе 1980-х, тоже казалось, будто мы забуксовали. Казалось, страна достигла какого-то уровня и самоуспокоилась. К концу 1980-х мы уже много лет подряд ездили на одних и тех же «Жигулях», летали на тех же самолетах, что и наши родители, стучали на тех же пишущих машинках. Но ведь нечто подобное происходит и в нынешних США.

Каким виделось начало Третьего тысячелетия, скажем, в 1970 году? Жизнь людей, казалось, совершенно изменится. Прогнозисты рисовали города будущего: чистые, похожие на гигантские пирамиды или башни, белоснежным чудом стоящие среди зеленых лесов. Или города-плавучие острова, где все продумано и гармонично. Вместо стад бензиновых, экологически грязных автомобилей — электромобили, машины, работающие на водороде, на каталитическом разложении воды, на спирту, получаемом из растений. Или на газогенераторах, где газ получается из обычной древесины. В воздухе нет удушливых бензиновых выхлопов — только пар. Бегают по земле и экипажи с аккумуляторами движения — маховиками. В небе городов полно экологически чистых аэротакси. Эти летающие лодки получают электроэнергию дистанционно, от наземных станций.

Промышленность ушла под землю. Она чиста и почти полностью автоматизирована. Биотехнологии развиты до невозможности: в подземных спиральных автоматизированных заводах синтезируются белки и аминокислоты. Компьютеры быстро учитывают потребности людей и дают команды на выпуск небольших партий товаров. Лишних усилий, чрезмерной затраты ресурсов нет.

Энергетика отказалась от сжигания невозобновляемых, экологически грязных минеральных ресурсов. Ей больше не нужно высасывать миллиарды тонн нефти, насилуя и коверкая природу, загаживая моря жирными пятнами, взрывая тундру стальными гусеницами, выбрасывая в атмосферу миллиарды тонн окислов углерода. Люди овладели термоядерными управляемыми реакциями, они черпают энергию из ионосферы с помощью МГД-генераторов, вовсю используют внутреннее тепло земли, энергию рек, приливов и прибоя, солнечный свет и ветер. Огромные количество энергии экономится на освещении мегаполисов: по ночам их озаряют космические зеркала, посылающие отраженный свет Солнца на нужные площади. Часть энергии люди получают, прямо под землей перерабатывая низкосортные угли в газ, почти полностью чистый экологически. В безопасный биогаз перерабатываются и органические отходы жизнедеятельности больших городов.

Транспорт, как ожидалось в 1970 году, совершенно изменится. В морях перевозкой грузов занимаются громадные подводные корабли. Не ведая штормов, помех в виде льдов и волнового сопротивления, они с огромными скоростями идут в порты назначения. Полно современных парусников — с парусами, похожими на самолётные крылья, сконструированных по последнему слову аэродинамики, с компьютерным управлением. Все они экономят миру миллионы тонн горючего. Над волнами скользят громадные пассажирские и грузовые экранопланы, которые совмещают корабельную грузоподъемность с самолетной скоростью, но во много раз дешевле самолетов и кораблей на воздушной подушке.

В воздухе — множество дирижаблей, похожих то на катамараны с двумя корпусами-«сигарами», то на летающие диски. Пожаробезопасные, сделанные их легчайших синтетических материалов, отличающиеся невероятной экономичностью, они заменяют собой чудовищно прожорливые и шумные вертолеты. Дирижабли таскают тяжеленные конструкции при монтаже на стройках, перевозят огромные грузы вроде турбин ГЭС с заводов-изготовителей до электростанций. Тем самым они экономят немыслимые деньги, которые должны уйти на строительство автодорог и железных магистралей, берегут природу, заменяют собой тысячи грузовиков. То же самое делают и сухопутные экранопланы. Да и у частных лиц полно экологически чистых средств воздушного передвижения — флаеров, гибкокрылых парапланов и мотодельтапланов, небольших автожиров, в которых крылья заменяются большим свободновращающимся винтом. Под стать всему и новые пассажирские лайнеры: огромные, с экономичными двигателями, они заменили собой привычные «боинги», «илы» и «ту».

Оживлен и ближний космос. Помимо чисто исследовательских кораблей, с 1981 г. уходящих в экспедиции к Марсу, на орбите Земли полным-полно орбитальных станций-заводов, производящих сверхчистые вещества для фармацевтики и тонкой электроники. Облик орбитальных станций прекрасен и необычен: они похожи на гигантские вращающиеся колеса. Ось «колес» — лаборатории, где нужна невесомость. А «ободья» — жилые отсеки, где за счет вращения и центробежной силы создается небольшая сила тяжести, которая позволяет экипажам станций жить на орбите с земными удобствами.

Экологически грязные одноразовые ракеты-носители заменены космической авиацией — самолетами, способными выходить в космос, не пользуясь чудовищно дорогими космодромами.

А гидрокосмос? Люди обживают шельф материков. На нем развернуты целые плантации немыслимо урожайных аквакультур, примитивное рыболовство ушло на второй план — люди выращивают миллионы тонн моллюсков, крабов и полезных водорослей. На столы человечества поступают свежие мидии, гребешки и устрицы, салаты из морской капусты, крабовые яства и трепанги. А еще — тысячи тонн полезнейших, целебнейших веществ, синтезированных из морских растений и живности. Мечты Жюля Верна о том, что человечество, как и капитан Немо, припадет к чаше океанского изобилия, исполняются. Люди работают в подводных домах, давление дыхательной смеси внутри коих равно забортному, и потому люди могут оставаться в этих жилищах на больших глубинах сколь угодно долго. Подводные заводы добывают дейтерий для термоядерной энергетики, разрабатывают россыпи железных конкреций на дне морском. Сконструированы искусственные жабры, которые позволяют получать кислород прямо из морской воды, специальные мембраны, снабжающие подводные жилища воздухом прямо из моря. Специальные скафандры, в которых люди дышат особой, насыщенной кислородом жидкостью, позволяют акванавтам уходить на километровые глубины.

Знаете, мы ведь не придумываем, а просто пересказываем книгу Владимира Чернова «Гомо акватикус», вышедшую в свет в семидесятом. И ведь надежды эти были небеспочвенны: в 1960-е годы мир познает бум подводных домов и лабораторий. «Преконтинент» француза Кусто и американские «Силэб», русские «Черномор», «Садко» и «Спрут-У». Все затем было свернуто и забыто, и даже не верится, что это когда-то существовало.