Они постелили себе на полу — мебель купят завтра. Сегодня слишком устали. Мик ещё долго слушал, как трещат догорающие головешки дров. Свечи давно потушены, а с улицы вдалеке лаял одинокий пёс.

Утро он встретил один. Окликнул мать и, не дождавшись ответа, он судорожно полез в кошелёк и недосчитался шести фалеров. Опять! Опять он развесил уши и поверил ей. Мик стал мерить комнату шагами, сжимая и разжимая кулаки. Он готов был расплакаться от обиды и злости. Неужели ей нужны были от него только деньги? Он настолько вышел из себя, что ударил в стену кулаком. Правда, чуть не сломал руку и потом долго приходил в себя от нахлынувшей боли. Тупица. Какой же ты нелепый, подумал он про себя.

У двери раздался стук. Мик, баюкая руку, открыл и увидел снаружи целую процессию из грузчиков, а во дворе стояла большая телега, гружёная всяким скарбом. Мать командовала, что заносить первым.

— О, ты проснулся. — Она перевела взгляд вниз. — Что с твоей рукой, дорогой? Она вся покраснела.

На ней красовался новый наряд. Простое без излишеств удобное платье и обувь.

— Подожди меня, я сейчас.

Она куда-то исчезла и через четверть часа уже обрабатывала его руку вонючей мазью. Рабочие занесли всю мебель в комнаты, и жильцы принялись вдвоём развешивать шторы, взбивать белые одеяла и подушки. Родной дом потихоньку преобразился.

— Завтра я ещё схожу купить кое-каких мелочей. Давай ложиться спать.

День опять прошёл в бесконечной беготне, но сегодня Мик засыпал на свежих простынях в своей старой комнате. Стены чем-то замазали — оттёрли или что там они делали, — но теперь они словно чистый лист. Погасив свечу, Мик заснул с мыслью, что каждый достоин второго шанса. Представлял, как по выходным будет заходить сюда с гостинцами и помогать по хозяйству. Гург уже что-то поговаривал насчёт обучения Мура и Бефальта, может, и ему найдут применение. Коррус будет поступать в академию при картеле. Мику со своими грошами маны о таком только мечтать. Ничего, он докажет всем, что полезный. Он уже стал сильнее, занимаясь на перекладине, а стоит только…

Следующее утро он встретил также в одиночестве. Чуть позже пришла пара рабочих и занесла покупки в дом. Мику передали записку. В ней мать писала, что сегодня задержится, будет только к вечеру и просила рассчитаться, так как взяла лишнего, но все вещи крайне нужны в хозяйстве. Мик отдал деньги и отнёс покупки на кухню.

Он потратил свои сбережения не так как хотел, но, глядя на новую атмосферу в доме, Мик ничуть об этом не жалел. Заперев дверь, он вышел за покупками. В несколько заходов набрал продуктов, разложил по своим местам и даже успел перекусить в одиночестве. Давно с ним такого не было. В доме у Лавии всегда кто-то находился, и он сам осознанно стремился принимать пищу в чьей-то компании. Так спокойней.

Сполоснув посуду в ватерболе, Мик в полной тишине поднялся наверх. Четвёртая ступенька больше не скрипела. Запах древесины временами прорывался в ноздри. Открыв окно, он смотрел, как солнце медленно исчезает. Отсюда видны два подхода к дому. Сколько же лет он так провёл в ожидании? Скрипнула кровать. Перед глазами старый добрый потолок. Мик положил предплечье на глаза и не заметил, как уснул.

Она не пришла ни на этот, ни на следующий день, и когда Мик уже собрался уходить, на улице неожиданно раздался звук цокающих копыт и катящихся по мостовой деревянных колёс. Затем — стук в дверь, и Мик, запыхавшись, уже открывает. Солнце тут же бьёт в глаза. Сощурившись, Мик увидел перед собой степенного бородатого голюдя с каким-то барахлом на голове вместо причёски. Они пожали друг другу руки.

— Здравствуйте. Вы, наверное, Микульп? Ваша матушка сдала нам в наём этот дом. Вот. — Морщинистые тёмно-зелёные руки протянули листок бумаги в растерянные руки подростка. — Очень хорошее место, вы позволите?

Мик отошёл в сторону, и глава семейства с женой и целым выводком просочились внутрь. Пока детишки радостно топотали, он пытался прочесть какой-то документ о том, что дом такой-то такой-то сдаётся в наём тому-то тому-то, подпись его матери, заверение об оплате и печать. Он посмотрел с обратной стороны, но для него там ни строчки не было. Мик скомкано улыбнулся, оставил листок на столе кухни и в расстроенных чувствах ушёл прочь.

Пустота медленно заполнялась гневом. Его просто использовали, но как она могла? Зачем так поступать с тем, кто тебе помог? Со своими родными. Нет, его никогда не любили, что бы он ни делал. Почему этот дом так отличается от семьи Лавии? Когда-то он думал, что его новая семья ненормальная, что это подвох и везде искал второе дно. Он перестраховывался, пытался быть удобным всем, но ему прощали почти всё и давали, не прося ничего взамен. Это было так дико, но сейчас Мик понял, что дико как раз поступать наоборот. Мик хотел спросить, что он такого ей сделал? Посмотреть прямо в глаза, увидеть страх или даже стыд за своё поведение.

Теперь он понял, почему она выхватила его из рук Лавии. Новая одежда. Она поняла, что у него есть деньги. Как это мерзко. Мик обходил одну таверну за другой, заглядывая в мутные окна — её нигде не было. Наконец, ближе к купеческому району он увидел эту женщину в довольно приличном с виду кабаке. Ну да, она же ведь никогда не выбиралась из привычных дешёвых мест. Он видел её в профиль, она была с новой компанией. Заведение с большими прозрачными окнами с улицы хорошо просматривалось.

Удобные столики без привычных царапин или углублений от втыкаемого ножа. Нет, подобного тут не позволяли делать, ведь тогда отойдёт лаковое покрытие. Забулдыг в таком заведении быстро приводили в чувство. Сейчас она смеялась, кидая в себя солёные орешки, волосы на удивление чистые и опрятные, нога куда-то полезла под стол. Мужчина напротив еле заметно поднял в удивлении плечи, и тут Мик встретился с ней взглядом. Улыбка ещё не успела сойти с лица, но брови поползли вверх. Он развернулся и пошёл прочь, ускоряя шаг. Дверь сзади открылась.

— Микки!

Он быстрее переставлял ноги, сзади приближались.

— Микки, стой, ты куда?

Перешёл на бег.

— Да куда же ты, Микки? Микки!

Чтобы не слышать этот голос, он включил пневмодвижение, активировав кристалл на поясе, и быстро разорвал дистанцию. Купеческие дома один за другим оставались позади и вот, когда он почти израсходовал весь свой запас маны, Мик остановился, тяжело дыша. Почему он вообще убежал?