– Я в восторге. Продолжай, пожалуйста, Микаэла.

– Заткнись, ты понял, что я имела в виду.

– Пожалуй, выберу для себя тот вариант, который понравился мне больше всех.

– Даже не буду спрашивать. – Я вскидываю ладони. – Больше никогда не будем об этом, ладно?

В ответ он лишь смеется, и ощущение неловкости куда-то испаряется.

– И вообще это нечестно, я тут сижу и выговариваюсь, ты знаешь мой самый главный секрет, а у меня совсем ничего на тебя нет.

– Значит, хочешь секрет?

– Да.

– Хорошо.

Выпрямив спину, я заправляю волосы за уши и опускаю ладони на колени в ожидании того, что он скажет.

– Только пообещай, что никому не разболтаешь.

– Клянусь.

– Ладно. – Потирая ладонью грудь, Элфорд выдерживает небольшую паузу. – Я уже не девственник.

– Ох, господи, поверить не могу, что правда повелась!

Как бы я ни пыталась, у меня не получается сдержать смех, и в этот момент я чувствую легкость не только в груди, но и в голове, потому что окончательно избавилась от сомнений по поводу смены школы.

Не понимаю, как утро на кладбище может быть приятней празднования восемнадцатилетия, но это так.

***

– Может, хочешь зайти? – спрашиваю я, когда мы останавливаемся у машины Элфорда. – Но не уверена, что остался торт, дети Рут уже могли съесть его.

– Я бы рад, честно, но есть неотложное дело, – отвечает Джейк, закидывая скейт в багажник.

К своему ужасу, я действительно расстраиваюсь из-за того, что он не может остаться. Зажав доску под мышкой, я судорожно пытаюсь придумать, что сказать на прощание. Поблагодарить за то, что сорвался и приехал, чтобы поддержать? Беззаботно попросить зайти в гости в другой раз? Бросить стандартное «Увидимся»?

– Погоди, у меня для тебя кое-что есть. – Открыв заднюю дверцу, Джейк достает большой картонный пакет красного цвета. Красный, как этикетка Кока-Колы.

– С днем рождения, Микаэла.

– Не стоило…

– Ты не можешь не принять подарок от твоего Джейка. – Он делает издевательский акцент на последних словах.

– Ох, заткнись. – Разрываемая интересом, я забираю пакет. – Что бы там ни было, спасибо. Не только за подарок, а вообще.

– Брось, я так и расплакаться могу. – Шагнув ближе, Джейк опускает руку на мои плечи и, на секунду прижав к себе, целует в висок. – Увидимся позже, Рамирес.

Он уезжает, оставляя меня ошеломленной. Все утро, начиная от появления Джейка Элфорда в трейлер-парке и заканчивая откровенным разговором, кажется мне чем-то призрачным. Будто я только проснулась после реалистичного сна и все еще не понимаю, было это в самом деле или же лишь приснилось. Кожа на виске горит, словно Джейк все еще касается меня губами – доказательство того, что это не было сном.

Глава 27 Летучие мыши

Как только захожу в трейлер, чувствую запах кофе и поджаренных тостов. Мама сидит на кухне и смотрит утренние новости, ее глаза опухли от слез, и я подозреваю, что ночью она тоже плакала. Я ненавижу чертову Пайпер Майерс.

Увидев меня, мама тепло улыбается и двигает тарелку с тостами на середину стола, приглашая присесть.

– Я была с Джейком, – говорю я, предвидя вопросы.

– Знаю. Рут сказала. – Загадочно улыбнувшись, она делает долгий глоток кофе. – Разве он не должен сейчас быть в Батон-Руж с Долли и Сэмом?

– Да, но они выгнали его из семьи, поняли, что только зря тратили на него время.

– Что в пакете? – спрашивает она, пропустив мой сарказм.

– Сама не знаю.

Сев за стол напротив мамы, я опускаю пакет на колени и заглядываю внутрь. Там две коробки, и я догадываюсь, что в подарок Джейк выбрал кеды. Поверх коробок лежит маленькая открытка, которую я достаю первым делом:

«Главное, что плеер цел»

Впервые я сказала ему эту фразу, когда грохнулась в боул и первым делом переживала не за себя, не за телефон или порванную обувь, а за плеер, в котором я могла слушать голос Оливера на повторе. И эта фраза сейчас как нельзя кстати, потому что напоминает о том, что даже в самых плохих ситуациях нужно уметь видеть плюсы. Банально и просто, но этот так. Удивительно другое – во всей темноте последних суток моим светом стал Джейк Элфорд.

– Что там? – Мама нетерпеливо барабанит пальцами по столу.

Я достаю обе коробки и открываю первую. Внутри меня ждет пара классических черных «Ванс» и записка:

«Для катки. Убей их»

Во второй коробке пара белоснежных «Конверс», а записка гласит:

«На каждый день»

– Он подарил тебе кеды. – Ошеломление на лице мамы такое, будто мне сделали предложение выйти замуж. – Целых две пары!

– Он помешан на обуви. Ему только дай повод лишний раз купить пару, – зачем-то выдаю я небрежным тоном, хотя внутри радуюсь как ребенок. Меня буквально разрывает от желания примерить кеды, но при этом я не могу оторвать от них взгляда, не могу надышаться запахом новой резиновой подошвы. – Я не… Зачем он так со мной, мам?

– Что ты имеешь в виду, Микки?

– Я смирилась с тем, что он ушел из моей жизни, а теперь он появляется, говорит и делает вещи, которые… Боже! – Закрыв коробки, я упираюсь локтями в стол и накрываю ладонями лицо.

– Он начинает тебе нравиться? – осторожно спрашивает мама. – И не только как друг?

Не открывая лица, я качаю головой, затем киваю, а после пожимаю плечами и снова качаю головой.

– Это невозможно. Я же люблю Оливера уже много лет, а с Джейком общаюсь всего ничего. Так не бывает.

– Ты знаешь его с детства.

– Для меня это словно два разных человека. Взрослый Джейк часто ведет себя как полный придурок, которого хочется ударить. – Убрав руки от лица, я смотрю на маму в поисках ответа и чувствую себя самой беспомощной на свете. – Но сегодня он обнял меня, и у меня в животе начало происходить что-то странное.

– Бабочки? Тепло?

– Не знаю, может быть, но предпочитаю думать, что это была изжога. К тому же Джейк Элфорд не может вызвать бабочек в животе, разве что летучих мышей.

Мама смеется, а мне хочется разреветься от бессилия. Я не понимаю, что происходит с моими эмоциями, разумом и телом. Я не хочу этого. Действительно не хочу.

– Мне нужно избавиться от этих мыслей, убить это чувство в зародыше. – Сжав кулак, я похлопываю ладонью по своему животу. – Я просто расстроена, а он оказался рядом, поддержал. А еще в последнее время я слишком часто возвращаюсь мыслями в прошлое. Это мимолетная слабость нервной системы и обманутого мозга, только и всего. Да?

Протянув ладонь, мама сжимает мои