— Уф! — раздраженно топнула ножкой богиня любви. — Вот никогда она ничего не объяснит!

Мирана перевела взгляд на стоящую соляным столпом Стефи и нахмурилась.

— Слышала, что тебе было сказано? — сварливо спросила она. — Ты должна сделать все правильно!

Несколько секунд она ждала ответа, но поняв, что в ближайшее время от окаменевшей девушки ждать его бессмысленно, искривила губы, хмыкнула, дернула плечиком и тоже исчезла.

У фонтана осталась одна Стефи.

Эри.

Понападавшая с деревьев листва и хвоя, напитавшаяся влагой под постоянным дождем, чуть шипела под моими сапогами.

«На глине, что ли, тут все растет, — подумал я, — совсем земля ничего не впитывает…»

Пошел уже четвертый день моей принудительной пешеходной прогулки. Все это время, днем и ночью, постоянно шел дождь, прекращаясь иногда на полчаса лишь за тем, чтобы начаться вновь. Было сыро, противно и скользко. Если бы не Абасовская палатка, я бы уже начал плесенью покрываться. А так еще как-то можно жить… Вообще за эти дни у меня было вдоволь возможностей попрактиковаться в знаниях, почерпнутых из книги давно умершего натуралиста. Поймал я пару каких-то диких птиц, используя заклинание сумрачного охотника. Два серых шара, мотаясь друг вокруг друга, унеслись куда-то за деревья и минут через пятнадцать вернулись, неся зажатыми между собой птичью тушку в светло-коричневом оперении. Птичку я ощипал, тоже используя заклятие из книги натуралиста.

Раз — на секунду в воздухе повисла шкурка, утыканная перьями.

Два — она отлетела в сторону.

Сходил, поднял, посмотрел. Целая кожа, вся сплошь утыканная перьями. Один разрез вдоль всего тела по спинке.

Я держал шкурку на весу двумя пальцами и рассматривал полученный результат. Вообще-то я рассчитывал, что будут выдраны только перья, а кожа останется. Запекать оно лучше в коже… Но если делать чучело, то весьма удобно. Наверное, Абасо заточил заклинание именно под это. Под чучелки…

Птичку я зажарил, используя заклинание духовки. Получилось так себе. Не, все замечательно прожарилось и приготовилось, но мясо оказалось с каким-то странным привкусом. Куснул пару раз, да и выкинул. Не понравилось. Еще я рыбу ловил. Тоже используя магию. Привлек приманивающим заклинанием. Приплыла. И не одна. Таращится на меня из-под воды, а я таращусь на нее с берега. Как ее достать? Не лезть же за ней в воду? Но тут я вспомнил про свои телекинетические руки и, подхватив ими две крупных понравившихся мне рыбины, выдернул их из реки. Ничего так оказалась рыбка, единственно — костлява чересчур. Можно было бы ей иметь костей и поменьше… В общем, в лесу пропасть мне было сложно. А точнее, невозможно. Если только упасть в берлогу и свернуть в ней шею… И то вряд ли. Знания врачевания, полученные от эльфийской богини, никуда не делись. Проверил и даже поэкспериментировал на практике. Выскочил тут на меня два дня назад какой-то раздраженный медведь. Здоровый. Уж не знаю, что там у него приключилось в жизни и чего он такой нервный был, но, увидев меня, он резво рванул в мою сторону, намереваясь, видно, поправить себе настроение. Ни секунды не раздумывая, практически на автомате, я засадил ему в морду «шок любви». Миша, взрыкнув, с разгону плюхнулся на пузо и пошел юзом по мокрым листьям, раскинув лапы в стороны. Я по-быстрому добавил ему еще пару раз и, убедившись, что агрессор попыток встать не предпринимает, стал смотреть — чего он там?

Медведь лежал неподвижной мохнатой горой темного мокрого меха, полузакрыв глаза.

— Ну ты… животное, — сказал я, неспешно подходя к нему, — сдать бы тебя на окорока, но вот только мясника рядом нет… Повезло тебе, чучело…

Тот в ответ лишь слабо шевельнул ухом. От него сильно пахло мокрой шерстью и зверем. Я присел на корточки рядом, несколько секунд рассматривал, а потом легонько потыкал указательным пальцем ему в черный мокрый нос. Мишка шумно выдохнул. Но попытки встать даже не изобразил.

— Что, тащишься, зверюга? — понимающе усмехнулся я. — Вот уж обломилось тебе сегодня… Ладно, коль ты попался на моем пути, проведу я с тобой пару смелых опытов… Не пропадать же добру? Проверю, как там у меня со знаниями от эльфийской богини…

Используя свои новые умения, я не спеша по слоям просмотрел медведя. Кожу, мышцы, внутренние органы. Как бьется сердце, заставляя бежать по артериям кровь, как расширяются и опадают легкие, насыщая текущие сквозь них кровь кислородом. Даже сам процесс сброса углекислоты и забора кислорода подсмотрел. Так интересно! Я себе организовал кресло-облачко и устроился рядом с объектом своего исследования в сухости и комфорте. Мишка несколько раз приходил в себя и пытался проявить двигательную активность, но я ему вкатывал еще одну дозу «наркоза», и он затихал до следующего раза. Очень понравилась мне реакция в его мозгу в момент «шока». Какие-то просто фейерверки. Разноцветные пульсации и цветные взрывы в его разных частях. На первый взгляд, совершенно хаотичные, но после третей «анестезии» стала заметна повторяющаяся картина. И еще голубые волны по позвоночнику, вдоль спинного мозга. Очень красиво.

«Нужно обязательно будет попробовать это нарисовать!» — сделал я себе заметку на память.

Я долго развлекался, изучая медведя. Часа два с лишним потратил. Наконец я почувствовал, что засиделся и, пожалуй, пора бросать заниматься натурализмом и двигать дальше.

— Ладно, животное, — сказал я, вставая на ноги, — пошел я. Недосуг мне. Могу сказать напоследок, что здоровье твое отменное и все внутри у тебя нормально (ну, по крайней мере, мне так кажется!). Так что прожить ты должен долго, если, конечно, будешь себя беречь. Не попадайся охотникам, не дерись с другими медведями и хорошенько чисти зубы на ночь! Будешь следовать моим рекомендациям — проживешь сто лет. Ну бывай, животина! — Медведь в ответ на мой спич лишь слабо пошевелил ушами.

Еще раз на прощание сделал я ему «шок любви» (так сказать, «на посошок») и пошлепал прочь по мокрому лесу, размышляя над вопросом — а чего я его не грохнул? Скастовал бы вместо «шока» «копье праха» — и от миши бы только когти на земле остались бы. Или «паралич». Правда, он парализует все мышцы, и объект воздействия банально задохнется через пару минут, если не снять заклинание. Ну в принципе медведем больше, медведем меньше! Какая разница? Может, я действительно добрый, как уверяла меня Стефи? Гуманист-природовед… Да и Амали тоже об этом говорила… У нее медвежонок тряпочный есть. Любит она с ним таскаться… Кошмар какой-то! Это что, на меня так сильно тела влияют? Не приведи Сихот, если это правда…

Поздно ночью, встав на ночевку, я был разбужен своей охранной системой, установленной вокруг поляны. Судя по вибрации, там было что-то крупное.

«Ну и кого там несет», — подумал я, сонными глазами смотря в направлении приближающего гостя и одновременно слушая ментал, пытаясь понять — чего ожидать?

Большое. Темное. Сопит. Агрессии не чувствую… Скорее добродушие. Медведь! Блин… Все ясно!

Мише, видно, понравилось его дневное приключение, и он отправился по моим следам с целью продолжить «приятное знакомство». Но в этот раз настроение у меня добродушным не было. Вот еще, будут тут меня будить по ночам всякие очарованные медведи!