Взрыв был настолько мощным и громким, что «показалось, будто на крышу упал вагон поезда», как рассказывала Барбара Лоури, которая жила через улицу. Лори Уордл, кассир из ресторана «Мари Каллендер», который располагался напротив «Тони Рома», рассказывал: «Я выбежал на улицу, вся парковка была заставлена машинами. Автомобиль Розенталя подлетел прямо в воздух, а пламя поднялось на высоту двух этажей. Рвануло очень сильно. Взрыв выбил окна даже в задней части ресторана».

Новостная бригада с местного ТВ пила кофе неподалеку, когда прозвучал взрыв, поэтому им удалось заснять Розенталя спустя считанные минуты после взрыва, он растерянно брел по парковке, прижимая платок к окровавленной голове. Кровоточили также раны на левой руке и ноге. Все видели, как он просил Марти Кейна и остальных друзей позвонить его доктору, сообщить его детям, что с ним все в порядке, и привезти их к нему в больницу.

Джон Райс, действующий агент из Бюро алкоголя и табака, который занимался этим делом вместе с городской полицией Вегаса, рассказывал, что Левше «крупно повезло» остаться в живых после взрыва.

«В девяноста девяти случаях из ста подобная бомба убила бы его, – рассказывал Райс. – Однако в его модели кадиллака, Эльдорадо, производитель установил стальную напольную плиту под водительским местом для большей устойчивости. Именно эта пластина под креслом спасла Левше жизнь.

Стальная пластина направила взрывную волну поперек автомобиля, не позволив ей ударить вверх. Ему следовало сменить прозвище с Левши на Везунчика».

Журналисты и полиция прибыли в приемное отделение, где Левше обрабатывали раны и ожоги. Когда Левша немного пришел в себя, он приподнялся с больничной койки и обнаружил вокруг себя кучу любопытных лиц, смотрящих на него.

«Там было полно важных ребят из Бюро и местной полиции, – рассказывал Розенталь. – И они пришли не из дружеских побуждений.

Мне еще оказывали помощь, когда в палату зашли первые два агента ФБР. Они вели себя вежливо. Они сказали: “Боже, нам так жаль. Мы можем чем-то помочь?”

Я ответил:“Нет, не можете. Пожалуйста, оставьте меня в покое”. Они спросили: “Вы уверены?” Я сказал, что уверен. Они ушли.

Затем пришли парни из городской полиции. В то время шерифом был Джон Маккарти. Они зашли в палату и спросили: “Готов поговорить?” Я ответил: “Пошли на хер отсюда”. Так и сказал. “Пошли на хер отсюда”.

После того как мне обработали раны, я попросил у своего доктора о помощи. Мне было нужно больше обезболивающих. Я мучился от дикой боли. Он сделал мне дополнительный укол и помог покинуть больницу через известный только ему черный ход, чтобы помочь мне избежать встречи с репортерами, скопившимися в лобби и перед входом в здание. Когда я добрался до дома, моя домработница была на месте, и я был благодарен ей, что она успела уложить детей спать.

Примерно через полчаса после моего возвращения зазвонил телефон. Это был Джоуи Кусумано.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Да, а что? – сразу ответил я.

– Слава богу. Слава богу, – выдохнул он. – Я могу чем-то помочь, Фрэнк?

– Спасибо, Джо, – ответил я. – Если мне что-то понадобится, я первому тебе позвоню.

Я морочил ему голову, поскольку знал, что Тони Спилотро стоял рядом с ним. Кусумано говорил в трубку, но вопросы придумывал Тони. Но вскоре я перестал нервничать. Я начал обдумывать ситуацию. Ну, вы понимаете. К тому моменту боль уже отступила. Морфин продолжал действовать. Я пытался воспроизвести случившееся и думал о том, кто за этим мог стоять».

Взрыв поставил прессу на уши. Он стал главным сюжетом для газет и телевизионных новостей на много дней вперед. Разговоры о причастности Спилотро к взрыву не заставили себя ждать, как и рассуждения о том, что поджечь фитиль взрывчатки могла ссора между двумя старыми друзьями из-за интрижки Спилотро с ушедшей от Левши женой.

Агент ФБР Чарли Парсон рассказал журналистам, что за покушением на убийство, вероятнее всего, стояли Спилотро и Чикагский синдикат. Он предположил, что давние обиды и напряженные отношения между Спилотро и Розенталем из-за Джери могли привести к закладке взрывчатки.

Парсонс сказал, что он даже предложил Розенталю стать главным свидетелем: «Левша, синдикат не будет рисковать и надеяться, что ты не заговоришь. Они охотятся за тобой. Тебе тоже не надо рисковать. Присоединяйся к нам. Мы защитим тебя и твоих детей».

Джозеф Яблонски, глава отдела ФБР в Лас-Вегасе, назвал спасение Розенталя «чудом» и сказал, что «убийца, скорее всего, не местный – несмотря на то, что в Лас-Вегасе хватает мастеров, способных изготовить подобное устройство».

Левша рассказывал, что на следующий день после взрыва к нему домой постоянно стучались местные копы и агенты бюро с вопросами. Левшу интересовало, каким образом полиция собирается обеспечить защиту ему и его семье, но копов интересовали только его отношения со Спилотро и подробности вражды между двумя мужчинами. Левша сказал, что Парсон даже предложил ему полный карт-бланш по программе федеральных свидетелей.

«После того, что мир организованной преступности с тобой сделал, – настаивал Парсонс, – ты должен забыть о преданности».

Глава оперативно-розыскного отдела городской полиции Кент Клиффорд выразился максимально прямолинейно: «Левша, – сказал он, – ты ходячий мертвец, можешь не рассчитывать на полицейскую защиту, если не поделишься с нами нужной информацией».

В ответ на слова Клиффорда Розенталь позвонил шерифу и журналистам, чтобы пожаловаться на угрозы с его стороны – он сделал акцент на том, что, будучи законопослушными налогоплательщиками, он и его семья имеют право на полицейскую защиту вне зависимости от личных предубеждений главы оперативно-розыскного отдела.

На следующий день угрозы Клиффорда были раскритикованы на передовицах газет Вегаса, а шериф Джон Маккарти публично извинился за слова подопечного. Он сказал, что Розенталь имеет право на полицейскую защиту вне зависимости от своих личных качеств или нежелания сотрудничать с правоохранительными органами. Репортеры и телевизионщики вступились за Левшу в своих главных новостных сюжетах, упирая на то, что вместе с Левшой в машине могли находиться дети и домработница, а также на то, что все граждане имеют право на полицейскую защиту по законам страны.

Кент Клиффорд совершил подвиг, о котором Левша Розенталь мечтал все эти годы, – он выбил для него положительные отзывы в прессе.

Внимание журналистов и полиции к инциденту и не думало ослабевать, поэтому Левша решил провести пресс-конференцию у себя дома и положить конец самым провокационным и опасным суждениям, которые крутились в газетах. Он предстал перед шестью журналистами в своей шелковой пижаме. Голова и левая рука до сих пор были перебинтованы.

Во время интервью, которое продлилось сорок пять минут, Левша заявил, что федералы и местные копы «полностью убеждены» в причастности Спилотро к организации взрыва. Отметив, что бомбу «вряд ли подложил отряд бойскаутов Америки», Левша отказался обвинять в преступлении людей, которых он знал лично.