советы, но подумай об этом. Кристофер увяз в тебе по уши. Стоит оно того, чтобы потом вырвать его сердце из груди и растоптать своими каблуками?

Я оставил ее за столом и выскочил на улицу, вытаскивая сигарету из пачки. Мое сердце лихорадочно колотилось, пока я пытался щелкнуть зажигалкой. В моей голове оформилась мысль, которая не давала мне покоя. А что мешает мне подойти к Элизе?

Хотя нет, я знал ответ на этот вопрос.

Я был уверен, что она отвернется от меня.

Я импульсивный, неуравновешенный, с жаждой насилия и безумным желанием творить хаос вокруг себя.

Зачем ей такой, как я?

Уверен, что с нее хватит насилия и безумия.

Все, в чем она может нуждаться — это покой.

Могу ли я дать ей то, что ей необходимо? В любом случае мне стоит вытащить голову из своей задницы и уже решиться сделать какой-то шаг.

Поэтому я снова отправился в сторону полигона, выжидая момента, пока зал опустеет, чтобы наблюдать из темноты за тем, как Элиза отстреливает мишени. Я знал, что она приходит сюда каждую ночь, хотя ей предполагалось быть здесь дважды в неделю.

Не то, чтобы я считал или еще что-то.

Хотя нет, я определенно поинтересовался ее расписанием.

Но сегодня я не хочу быть молчаливым наблюдателем. Сегодня я сделаю шаг, и посмотрим, куда он может меня завести.

Я вышел на соседнюю дорожку и зарядил пистолет, затем отстрелил каждый патрон, наблюдая, как все они ложатся в радиусе внутреннего круга. Элиза опустила свое оружие и теперь молча наблюдала за тем, как я перезаряжаю свой ствол.

— Неплохо, — тихо произнесла она, кивнув головой на мою мишень.

— Но не так, как у тебя, — я покосился на огромную дыру по центру ее плаката. Элиза раз за разом доказывала свое мастерство.

— Ты слишком дергаешь рукоятью, когда стреляешь, — она пожала плечами, возвращаясь к тому, чтобы аккуратно заряжать обойму.

— Да? — я повертел ствол в своей ладони, затем шагнул на ее дорожку. — Никогда не задумывался об этом.

— О, — она нервно сдула прядь волос, которая выбилась из пучка на ее голове, — это не слишком заметно, и на самом деле, мало кто обращает внимание на такие детали.

— Но ты замечаешь, — я приподнял брови, кивнув на пистолет в ее руках.

— Потому что это то, в чем я хороша, — она слегка улыбнулась и пожала плечами.

Ее щеки уже не казались такими впалыми, а в глазах медленно появлялся блеск, несмотря на то, что ее фигура все еще оставалась слишком худой. Вес ее тела почти полностью перешел на одну ногу, в то время как поврежденная касалась пола только носочками. Я шумно сглотнул, отгоняя из сознания непрошенные воспоминания. Возможно, мне стоит проявить больше такта и поинтересоваться ее здоровьем? Черт возьми, я уже ни в чем не уверен.

— Тогда, может, ты научишь меня? — я потер подбородок ладонью. — Я хорош в рукопашном бою, и мне всегда казалось, что я неплохо стреляю, но сейчас вижу, что я ошибался.

— Ты хорошо стреляешь, — Элиза нервно улыбнулась, — так что тебе не обязательно дополнительно тренироваться.

— Можем заключить пари, — предложил я, склонив голову на бок, — если тебе удастся усовершенствовать мое мастерство в стрельбе, я помогу тебе стать сильнее в рукопашном бою.

Элиза нерешительно переминалась с ноги на ногу, лихорадочно осматривая помещение. Мне казалось, что она начинала нервничать в моем присутствии.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — наконец выдохнула она, — я никогда не была сильна в рукопашном бою, и сейчас не думаю, что смогу тренироваться. Я уже пыталась с Уиллом, но ничего не вышло.

Ну конечно, Уилл, мать твою.

— Ну, я лучше Уилла, поверь мне, — я лукаво ухмыльнулся и протянул ей ладонь, — так что, по рукам?

Она уставилась на мою ладонь, широко раскрыв свои серые глаза. Я пытался скрыть нервную дрожь, маскируя ее глубокими выдохами. Элиза робко протянула ладонь и коснулась моей руки своими холодными пальцами. Облегчение затопило меня изнутри, угрожая выплеснуться наружу. Я слегка сжал ее пальцы и отпустил руку, позволяя ей упасть сбоку.

— Возьми винтовку, — Элиза махнула рукой в сторону своей винтовки и чуть шагнула назад, освобождая мне место.

Я поднял тяжелое оружие и установил его высокой столешнице.

— Что ты видишь?

— Вижу мишень, — я прикрыл глаз и уставился на центр дальнего плаката.

— Она должна находиться точно по центру твоего прицела. Теперь, тебе стоит задержать дыхание, потому что прицел сбивается под воздействием твоего дыхания. Когда ты зафиксировал цель, сделай вдох, затем выдох и задержи воздух. Убедись, что центр цели все еще там, где ты его установил, и только после этого начинай плавно жать на курок.

Я задержал дыхание и несколько секунд наблюдал за целью, пока, наконец, не сделал первый выстрел. Элиза нажала на кнопку, придвигая мой макет ближе к столу. Выстрел точно поразил центр головы черного человечка, изображенного на плакате. Конечно, я большей частью отстреливался в цель, но такого ровного и аккуратного отверстия точно по центру лба и с такого дальнего расстояния — у меня не было никогда.

— Это было круто, — я радостно присвистнул, снова выравнивая свой прицел. Вторая пуля вошла рядом с первой, но третья ушла слишком низко, и я с досадой покачал головой.

— Ты слишком спешишь, — Элиза встала рядом и положила руку на винтовку, — не бойся потратить время, чтобы выровнять прицел. Поверь, это важно. Сейчас ты в закрытом зале, и твоя мишень неподвижная, но если ты стреляешь снаружи, тебе нужно учитывать не только быстрое перемещение объекта, но и скорость ветра, а это уже сложнее.

Я молча смотрел на шевеление ее пухлых губ, когда она поясняла мне теорию, которую, я уверен, не раз слышал в учебном центре, но сейчас я не улавливал и половины из того, что она говорила. Вместо этого я наблюдал за тем, как ее глаза вспыхивают, а розовый румянец пополз с щек на шею, буквально умаляя меня последовать за ним. Она настолько была воодушевлена, с любовью поглаживая штурмовую винтовку,