Когда приходила Надя, Глеб даже радовался ей, зная, что она может занять Лену. Он всегда говорил:

– Ну, я пойду, немного поработаю, не буду мешать вам общаться.

На что Надя замечала:

– Лена, у тебя муж – олицетворение интеллигентности.

– Да, – отвечала Лена, зная истинную причину его галантного поведения.

Вот и сейчас к ним зашла Надя, вернее, показался вначале ее живот, а потом и она сама.

– Надя, у тебя там не двое? Уж очень большой живот.

– Да кто его знает? Но мне осталось до родов всего три недели, так что плод уже достиг своего максимального размера. Думаю, что живот больше расти не будет. В нашем роду все рожают крупных детей, и, видимо, я не исключение.

– Может, ты пьешь много воды?

– Отеков у меня нет. Гинеколог находит, что беременность протекает нормально. Слушай, а где твой Ванька?

– Да он постоянно у деда. Иван Антонович готов с ним проводить день и ночь.

– А как же работа?

– Он сейчас в отпуске до конца августа. А раньше была в отпуске Вера Сергеевна, так он все лето у них и пробудет. В сентябре я пойду в отпуск, чтобы побыть с Ваней. Галя ушла, так что первые дни я буду с ним заниматься, а то он за лето все забыл.

– На то и лето, чтобы дети полностью отошли от учебы и только отдыхали. А как Глеб?

– Он весь отпуск просидел дома за рабочим столом.

– Лена, тебе не жаль своей молодости? Всегда одна.

– Почему одна? У меня есть Ваня, да и Глеб ко мне относится с нежностью и вниманием.

– Только этого внимания, как я понимаю, очень мало.

– Надя, я знала, за кого выхожу замуж! Я его полюбила таким, какой он есть, и давай прекратим этот разговор относительно меня и Глеба.

– Хорошо, это твоя жизнь.

Надя после этого ушла.

Лена прилегла на диван и задумалась. Она почему-то вспомнила Антона в тот момент, когда впервые увидела его в школе, вернее, в классе, куда ее привел директор. Они серьезно и с любопытством взглянули друг на друга, и больше Лена уже никого не замечала. Прошло столько лет после гибели Антона, но она почему-то все время вспоминала именно этот его взгляд. У Вани глаза другие, и цвет другой. Лене вдруг отчетливо показалось, что Ваня похож на ее маму, и она улыбнулась.

– Леночка, Надя уже ушла? – прервал ее мысли Глеб.

– Да, ушла. Ей теперь больше надо бывать на воздухе. Она перед сном прогуливается с Олегом в парке. У нее последние деньки беременности, скоро появится малыш, тогда и ко мне не будет времени заглянуть.

– Леночка, может, и нам погулять перед сном?

Лена с радостью согласилась.

Они гуляли по парку, Глеб обнимал Лену, и ей было так хорошо, что она цвела от счастья. Домой вернулись отдохнувшие и посвежевшие. Лена хотела пожелать Глебу спокойной ночи, но он опередил ее:

– Леночка, после ванны я зайду к тебе, мне хочется побыть с тобой. – И он поцеловал ее.

– Хорошо, Глеб, я пока приготовлю постель.

И снова им было хорошо вдвоем. Они любили друг друга, и казалось, что так будет всегда. Утром Лена проснулась, когда Глеба уже не было рядом. Она взглянула на часы: «Девять утра, но мне сегодня во вторую смену! А вот где Глеб?»

В это время зашел Глеб, он наклонился, поцеловал ее, и Лена почувствовала запах мужского одеколона. Как бы отвечая на ее вопрос, он сказал:

– Я давно встал, успел освежиться и приготовил завтрак.

И он ласково поднял Лену с кровати за руки.

– Иди, умывайся – и в столовую. Нас ждет царский завтрак!

Лена поцеловала его и ушла в ванную.

Завтрак действительно был царский. Яичница-глазунья с ветчиной, кисть винограда и чай с ватрушками.

– А где ты это все взял?

– Я уже с утра сходил в магазин и все это купил практически без очереди, лишь потом набежали люди.

Они с удовольствием позавтракали.

– Глеб, ты сегодня не идешь в университет?

– Почему? Пойду, но позже. Так что я вполне успею неспешно собраться. Пожалуй, мы вместе с тобой выйдем из дома.

Лена любила эти редкие совпадения, когда они рука об руку шли на работу. Но в метро их пути расходились. Лена ехала в одну сторону, а Глеб – в другую. Однако это ощущение идиллии еще долго не покидало их обоих в течение дня. Вот и сейчас Лена крепко держала за руку Глеба, шедшего с ней рядом. Она не заметила, как пришло время прощаться.

– До вечера, родная, – поцеловав Лену, сказал Глеб.

– До вечера.

И Лена, оглядываясь и махая ему рукой, пошла на противоположную сторону метро. Она заметила еще издалека, что подходит ее электричка. Лена быстро зашла в вагон, но садиться не стала. Все равно придется уступить место пожилым. И вдруг ее обдало жаром: ведь ее Глеб тоже уже пожилой! Она стала посматривать по сторонам, чтобы сравнить его с уже не молодыми мужчинами. «Нет, мой Глеб, несмотря на годы, еще очень молодой! И я люблю его. Но сколько лет еще это продлится? Нет, лучше об этом не думать! Пусть все идет своим чередом».

Андрей Павлович после того дня, когда он случайно встретил Лену, понял, что эта молодая женщина ему небезразлична. Уже тогда, в дни обороны Москвы, он почувствовал это, но в то время он не имел права заниматься личными делами, задачи стояли жизненно важные – удержать врага на подступах к Москве. В конце войны он иногда задумывался над тем, что неплохо бы ее увидеть. Конечно, он мог навести о ней справки, зная, что она училась в одном из московских медицинских институтов. У него в записной книжке значились ее фамилия, имя, отчество, но потом его закружила круговерть: победа, послевоенное восстановление жилого фонда… И вот случилась неожиданная встреча в больнице, потом они вновь столкнулись на улице… «Нет, я не зря ее встретил, в этом есть что-то предопределенное». Он понял, что любит эту девушку. Первый раз он влюбился в свою однокурсницу Валю Чайковскую, голубоглазую красавицу, но она не стала заканчивать институт – не вернулась на учебу после очередных летних каникул. Он, как и все его однокурсники, не знал, что с ней случилось, потом все ее забыли, в том числе и Андрей. Он не предпринял ни одной попытки узнать хоть что-либо о ней. Значит, это была не любовь! А вот о Лене он желал знать все. Ему так остро захотелось ее увидеть, что он решил позвонить в больницу, где она работала, а он лечился, куда он ее однажды провожал.

У него выдались три выходных дня – в отпуске он уже два года не был. Решались грандиозные вопросы в плане градостроительства послевоенной Москвы. Совершенно не оставалось времени на личную жизнь. Но именно сегодня ему очень захотелось увидеть Лену. Он почему-то думал, что она не может любить пожилого мужчину, по его мнению, здесь сыграл роль материальный фактор. Ей, одинокой женщине с ребенком, требовалась забота мужчины, да и жилья своего она не имела. «А я могу ей все это дать. Нет, я должен увидеть ее, в конце концов, пригласить в театр, чтобы это была не мимолетная встреча, как в последний раз, чтобы можно было поговорить и больше узнать друг о друге. Так, домой звонить ей не надо! Я позвоню в больницу и приглашу ее в театр, билеты, надеюсь, я достану. Лучше в Большой театр. Надо постараться их купить, надеюсь, она не откажет. Сейчас я позвоню ей в больницу, договорюсь, а потом куплю билеты, они всегда есть в неприкосновенном запасе театра для высокопоставленных лиц».