Взяв пару яблок и ломоть хлеба, Бринк отошел к дверям, подальше от мертвого Эггерса. Аликс и Кирн остались рядом с грузовиком.

Бринк посмотрел на часы. Четверть пятого.

На то, чтобы добраться из Порт-ан-Бессена до сарая Тардиффа, у них ушло несколько часов. По дороге они то и дело были вынуждены прятаться под деревьями, с листьев которых на них капала вода, или сидеть пригнувшись за невысокими каменными оградами молчаливых домов. Впрочем, стены эти тоже не спасали от дождя. По пути им повстречалась кучка немцев, направлявшихся в город, а потом пару раз они были вынуждены прятаться от бродивших по сельским дорогам патрулей. Причем в последний раз Бринк по неосторожности приземлился на больную лодыжку.

Бринк выбросил в мокрую траву второй огрызок и вновь шагнул под крышу сарая. Аликс сидела, прислонившись спиной к грязному колесу машины. Заметив, что он вошел, она подняла глаза, но ничего не сказала. С того момента, как они покинули рыбацкий городок, она предпочитала хранить молчание. Она даже не указывала им дорогу. Впрочем, все равно почти ничего не было видно, лишь среди струй дождя серела тонкая полоска дыма. И никаких звуков, кроме стука дождевых капель по листьям деревьев у них над головой или в живых изгородях, что тянулись вдоль дороги.

— Это постарался жирный Адлер, — сказал сидевший рядом с Аликс Кирн, указывая на Эггерса. — Это он убил твоего младшего брата, задушил, если быть точным. Судя по всему, это его любимое занятие.

Эггерса пытали и убили — то ли потому, что он сказал все, что от него хотели услышать, то ли потому, что он ничего не сказал. Интересно, задумался Бринк, раскололся старикан или нет? Впрочем, какая разница. Ведь он сам уже выдал Кирну самый главный секрет. А Кирн в свою очередь открыл его Волленштейну, который к этому моменту уже вполне мог передать это известие в Париж, а то и дальше.

И он вновь посмотрел на часы. Двадцать пять минут пятого. До рассвета, а значит, до высадки десанта, осталось часов тринадцать-четырнадцать. Какая им польза от того, если за это время они обнаружат логово Волленштейна? Бринк посмотрел на Аликс — она и Кирн о чем-то беседовали, пригнувшись друг к другу, — и задался мысленным вопросом, размножаются ли в ее теле бациллы чумы. Как, впрочем, и в его собственном. Если да, то уже слишком поздно.

И все равно у них еще было время уничтожить созданную Волленштейном заразу. Правда, одновременно они уничтожат и найденный эсэсовцем антибиотик. Но теперь и это тоже уже не играет роли.

Бринк прошел дальше под крышу сарая, к рюкзаку, который таскал с собой Уикенс. Подойдя, открыл его и принялся вытаскивать содержимое. Длинные металлические магазины для «стэна», сверток сухой одежды, одну консервную банку, затем другую — первая, судя по этикетке, с колбасным фаршем. На второй этикетка отсутствовала. За жестянками последовало несколько бумажных свертков. Моток проволоки, веревка и карта. Карту он расстелил на земляном полу. Заглянув в рюкзак, увидел принадлежавший Уикенсу «веблей» и машинально потянулся за ним.

— Какого черта ты там делаешь? — раздался у него за спиной голос хозяина револьвера. От неожиданности Бринк вздрогнул. — Быстро отойди. Нечего рыться в чужих вещах.

Бринк встал и отошел от рюкзака.

— Ты говорил, что у тебя есть рация, — сказал он и указал на наушники, что по-прежнему болтались на шее у англичанина. — Что с ней? Мы могли бы связаться с бомбардировщиками. Ему известно местоположение лаборатории, — с этими словами Бринк ткнул пальцем в карту. Пока они шли сюда, он объяснил Уикенсу, что немец с ними идет потому, что ему известно, из каких стен вырвалась и пошла гулять на свободе чума. Но сверх этого — ничего. Разумеется, он предпочел умолчать о том, что разболтал самую главную тайну, и даже о том, что Кирн хочет уничтожить чуму. Умолчал, потому что не доверял Уикенсу. — Думается, бомбардировщики могли бы сбросить там бомбы.

Уикенс сорвал с себя наушники и, швырнув их в ворох сена позади Эггерса, встал с места.

— У наших ребят и без того работы выше крыши, — буркнул он.

Бринк попытался представить себе эту картину, и будь его голова не такая мутная, у него наверняка бы получилось.

— Кто, по-твоему, навел их на Порт-ан-Бессен, — пояснил Уикенс и потянулся за вещами, которые Бринк только что достал из рюкзака. — И как тебе их работенка? Согласись, что неслабо, — добавил он, закрывая рюкзак.

Значит, предполагалось, что Уикенс при помощи рации наведет британские бомбардировщики на тайную лабораторию немцев. Бринку тотчас же вспомнился разработанный на Бейкер-стрит план. Теперь он стал ему предельно понятен. По крайней мере, так он думал. Уикенс при помощи радиопередатчика навел британские самолеты на Порт-ан-Бессен. Бринк теперь даже знал, почему.

— А откуда вам было известно, что бомбы помогут нам освободиться?

Англичанин рассмеялся.

— Ну ты и туп! У меня и в мыслях не было спасать тебя. Я понятия не имел, что ты тоже там. В церкви, я хочу сказать. Я всего лишь подкрался к ней и приставил рацию к внешней стене. Наши «москиты» тотчас уловили сигнал.

И тогда до Бринка дошло.

— Ты сумасшедший!

— Я же говорил, что у меня имеется приказ, причем отданный с самого верха, — произнес Уикенс. — Я тебе это сказал, когда мы были в доме того лягушатника.

— Остановить чуму. Не дать ей распространиться дальше.

Значит, убить всех, кого согнали в церковь, понял Бринк. О боже!

Уикенс кивнул, и на его физиономии расплылась улыбка.

— Тянуть дальше было нельзя… Первые парни начнут высаживаться из десантных ботов через… — он посмотрел на часы — менее, чем через восемь часов. За это время нам не найти никаких бацилл. Вот я и решил…

Не застав их в доме Клаветта, Уикенс стал свидетелем того, как немцы сгоняют людей в церковь. Сами того не подозревая, они существенно облегчили ему задачу. И он при помощи рации наслал на городок британские самолеты.

— Но ведь нам нужно уничтожить источник заразы, — тихо возразил Бринк и вновь посмотрел на Аликс. Да куда угодно, лишь бы не смотреть на Уикенса, потому что стоит ему это сделать, и он за себя не ручается. Он выскажет англичанину все, что думает, что этот мерзавец пытался убить их, его, Аликс и Кирна. Только на этот раз у Уикенса не будет при себе настроенной на нужную частоту рации, и тогда он придушит гада собственными руками.

— Времени у нас в обрез, я сделал все, что мог, — произнес англичанин, буравя Бринка глазами. — Мы останемся здесь и носа отсюда не покажем, — добавил он. — Остается только дождаться, когда наши парни высадятся на берег. Или же нас отыщут парашютисты.

С этими словами он взял в руки «стэн», который до этого болтался у него через плечо на холщовом ремне. Дуло было направлено в земляной пол, но скорее, для выпендрежа.

— Ты, она и вот он, — произнес Уикенс, и ствол «стэна» слегка качнулся, как будто в поисках новых мишеней, но не найдя, вернулся на место. — Вы никуда отсюда не выйдете. Вы ведь все там были, разве не так? Значит, наверняка подхватили заразу. Когда наши парни придут сюда, я найду способ отправить домой сообщение. Начальство решит, что с вами делать.