Немного в стороне от нее, там, где трудился Жан-Ив, содрогнулся большой камень, втрое крупнее человеческой головы. Создавалось впечатление, что кто-то налег на него с другой стороны. А потом послышался натужный мужской рев. Он был словно луч света, пронзивший беспросветный мрак, окруживший Александру.

– Пирс? – закричала она, царапая остатками ногтей валун. – Пирс, это ты? Ответь мне!

Ответ был заглушен каменной преградой и грохотом сердца в ушах. Александра была уверена, что он выкрикнул какой-то приказ. Окрыленная, она попыталась ухватиться за край камня, не в силах больше ни о чем думать и не в состоянии понять обращенные к ней слова.

Жан-Ив схватил ее за плечи и оттащил в сторону как раз вовремя, чтобы ее не раздавило этим самым камнем, который поддался напору и выкатился из завала, увлекая за собой другие.

Александра снова окликнула мужа по имени, и на этот раз его ответ показался ей стоном.

Охваченная паническим безумием, понимая, что выглядит унизительно возбужденной, Александра снова и снова атаковала завал, чувствуя, что другой человек трудится с его противоположной стороны.

И этот человек – ее муж.

Она слышала его голос. Сначала это были резкие команды, потом голос смягчился, в нем появились нотки тревоги и заботы. Но слов она не разбирала. Она знала только одно: надо добраться до него.

В конце концов разделявшая их стена рухнула, камни раскатились в разные стороны. Мужчина и женщина в мгновение ока оказались рядом, вцепились друг в друга, прижались, слились воедино. Они оба желали удостовериться, что больше их ничто не разделяет.

Александра слышала крики и аплодисменты, но не обращала на них внимания.

Ей было все равно. Она слышала только сильное ровное биение его сердца и чувствовала лишь жар его тела. Она нежилась в его тепле, питалась его силой. Она дышала не воздухом, а его запахом. Она не могла дождаться, когда они останутся наедине. Тогда она станет целовать его, а он – ее.

– Александра. – Наконец, она услышала его голос. Он успокоил ее, унял истерику. – Ты не пострадала? Господи, я чуть с ума не сошел – не был уверен, что ты успела выйти.

– А я думала, что ты попал под завал, – пискнула она.

Чьи-то уверенные руки отстранили ее от мужа. Жан-Ив и еще один рабочий отвели Редмейна в сторону и усадили на камень, чтобы он мог перевести дыхание. Александра потащилась за ними, жадно обшаривая его глазами.

Он был весь покрыт пылью и грязью. Толстый слой пыли лежал на его волосах и бороде, она проникла даже вглубь шрамов и тонких морщинок в уголках глаз.

Ничего красивее Александра еще в жизни не видела.

Редмейн взял ковшик с водой, который ему кто-то принес, прополоскал рот, в котором, судя по всему, тоже было полно пыли, и жадно выпил все, что осталось.

Александра маячила рядом, упиваясь его видом, и, в конце концов, заметила, что одно из грязных пятен на его рабочих штанах намного темнее, чем остальные.

Она упала на колени и осторожно прикоснулась к его бедру.

– Боже мой, ты ранен!

Он пожал плечами.

– Ерунда. Мне на ногу свалился острый обломок камня, но не причинил существенного вреда. – Он погладил жену по плечу. – А ты не ранена? У тебя руки ободраны.

– Кто-нибудь, принесите мне воды! – приказала Александра. – Я промою раны его светлости.

– В этом нет никакой необходимости, дорогая. – На покрытом плотным слоем пыли лице его проницательные глаза казались необычайно яркими. В них был укор и нежность. – Жжет довольно сильно, но ничего серьезного нет. Скажи мне другое: почему ты подвергла себя опасности, пытаясь меня откопать?

– У тебя кровь идет! – воскликнула Александра, не обращая внимания на его слова. Все остальное в этот момент для нее не имело никакого значения.

– Ничего страшного, – отмахнулся он.

Но Александра не позволила себе успокоиться. На разорванных штанах мужа и его теле под ними было слишком много грязи, чтобы рассмотреть, глубокая рана или нет.

– Позволь, я посмотрю, – настаивала она.

– Ты не врач, – напомнил он ей.

– Возможно, рану придется зашивать. – Она попыталась заглянуть в дыру. – Мне уже приходилось зашивать раны…

Пирс крепко взял жену за руки, и она сразу почувствовала тепло.

– Не суетись, жена, – тихо, но властно сказал он. – Нет причин так волноваться из-за меня. Сделай несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

Александра вскочила, высвободила руки и шумно задышала.

– Я спокойна, – объявила она. – Я воплощение спокойствия. Будь я еще спокойнее, я бы уже спала.

Даже сидя, Редмейну не пришлось далеко тянуться, чтобы погладить жену по щеке.

– Я все понимаю, Александра. Ты чуть не погибла. Кто угодно разволнуется.

Она досадливо поморщилась.

– При чем тут это! Мне и раньше приходилось чудом избегать гибели.

– Тогда… – Пирс, ничего не понимая, нахмурился. В грязи, покрывшей его лоб и уже начавшей подсыхать, появились трещины. – Тогда из-за чего ты так всполошилась? Если из-за костей, то не волнуйся. Я сумел спасти последний ящик.

– Я думала, что потеряла тебя, ты, неандерталец! – Александра понимала, что кричит, можно сказать, визжит, но ей было все равно. – К черту кости! Неужели ты всегда должен взваливать на себя самые тяжелые ящики? Почему ты все превращаешь в соревнование? Ты мог оставить ящик до завтра! Ты мог сам проводить меня на поверхность! Ты… ты… ты мог умереть!

Рыдания рвались из ее груди и застревали в горле, мешая дышать. Она хватала ртом воздух, но он, похоже, не доходил до легких.

– Не надо плакать, дорогая. – Редмейн мрачно усмехнулся. – Согласись, это было бы не так уж плохо. Если бы я остался под завалом, ты бы в одночасье превратилась в очень богатую вдову. И все твои проблемы были бы решены.

Рука Александры пришла в соприкосновение со щекой Редмейна раньше, чем она успела сообразить, что делает.

В последовавшем ошеломленном молчании она обхватила руками его голову и жадно поцеловала в губы. Она услышала какой-то странный звук и не сразу поняла, что это клацнули их зубы.

После этого она дала ему еще одну пощечину.

Двадцать человек замерли в полном молчании.

Редмейн некоторое время смотрел на жену, сохраняя каменное выражение лица. Его глаза горели, но что в них было – гнев, удивление или что-то другое, Александра не могла сказать. Впрочем, на этот раз ей было все равно.

А потом ее муж сделал то, чего от него никто не ожидал, в том числе и она.

Он засмеялся.

Пирсу пришло в голову, что он должен остаться на месте раскопок и разобраться, что произошло. Тем более что об этом, похоже, никто не думал. Старые катакомбы иногда обрушиваются. Ничего удивительного в этом нет. Возможно, их не слишком хорошо укрепили.