Нянь Бо заинтересованно взглянул на малыша, но комментировать его слова никак не стал. Вместо этого он вернулся к разговору об освобождении правителя и его товарищей по несчастью:

– Тогда получается следующий расклад. Я смогу подготовить необходимое количество людей через… день. Значит, освобождение ваших… друзей надо будет провести… – он секунду помолчал, что-то уточняя в уме, и закончил, – В первый день праздника!

– Но Великолепный Цзя к этому времени будет в усадьбе! – воскликнула Шан Те.

– Мы начнем действовать сразу после начала праздника, – ответил ей Нянь Бо, – Праздник, как ты знаешь, начинается с внесения Дани великими магами Поднебесной, значит Цзя Шун будет на площади Нечаянной Радости, а вместе с ним большинство его… помощников. Самое подходящее время – у Великого мага не будет времени самому следить за своими пленниками. А вот куда их после освобождения отвезти?!

– В резиденцию Цзя Лянь-бяо!.. – немедленно подсказала Шан Те, – Там их не достанет и сам Великолепный Цзя!

– Через полгорода?.. – с сомнением произнес Нянь Бо и покачал головой, – А если правитель Тянь Ши или кто-то другой из узников не сможет… передвигаться?

Тут «старший брат» взглянул на побледневшее личико Шан Те и пожал плечами.

– Если удастся уничтожить всю охрану, то узников можно переправить в «Полет Зимородка», – предложил я, – Туда их можно просто перенести, а в усадьбе все подготовить для бегства из города! Надеяться на Цзя Линь-бяо, по-моему не стоит, ему, как и Цзя Шуню в тот момент не будет дела ни до кого!..

– Да, это разумно… – немного подумав, согласился Нянь Бо, – А теперь мы разойдемся. Вам пора возвращаться в свою усадьбу, уже поздно, и госпоже пора отдыхать. А я позабочусь, чтобы ваше пристанище было под надзором. У вас будет два дня, чтобы подготовить все необходимое для бегства правителя из города. Я буду заниматься подготовкой освобождения его из плена.

– Уважаемый Нянь Бо, – обратился я к нему, – Ты еще не назвал цену своей помощи…

Шан Те, Поганец и я, вопросительно смотрели на «старшего брата», и даже Гварда вылез из-под стола и уставился на Нянь Бо.

Тот как-то криво усмехнулся и проговорил:

– Учитывая заинтересованность Школы Хун, вам наши услуги обойдутся в… ну, скажем, в два золотых тана…

Шан Те растерянно посмотрела на Поганца, а затем на меня. Поганец загадочно усмехнулся, а я переспросил:

– Если мы не найдем достаточно золота, тебя устроит в качестве платы… слеза черепахи Ао вот такого размера?..

И я показал ноготь большого пальца.

Глаза «старшего брата» хищно блеснули, и он качнул головой:

– Вполне!.. Вот только откуда ты возьмешь такую слезу?..

– Это моя забота… – ответил я.

– Ну что ж, тогда, значит, договорились… – Нянь Бо довольно улыбнулся, – Послезавтра к вечеру ждите моего человека, он придет к вам в «Полет Зимородка» с… в цветами для госпожи, – «старший брат» бросил быстрый взгляд в сторону девушки, – С ним вы окончательно оговорите детали… и расплатитесь.

Не дожидаясь ответа на свои последние слова, Нянь Бо встал, одним махом допил вино из своей чашки и быстро пошел к выходу. Когда дверь за ним закрылась, мы трое, словно по команде, тоже поднялись со своих мест.

Вернулись мы в свою усадьбу без всяких приключений, когда день уже начал угасать. Двор «Полета Зимородка», как и павильон «Облачный Лепесток» казался совершенно безлюдным – нигде не было слышно ни звука, ни один луч света не разгонял опускавшийся на землю вечерний сумрак. Однако, стоило нам переступить порог павильона, как из столовой донеслось ворчание матушки Лю:

– Вернулись, гуляки!.. Придется вам ужин холодным есть! Видано ли дело молоденькой порядочной девушке шляться по городу до самой темноты?! Ладно эти… охламоны, им ничего не будет, а тебе надо пораньше возвращаться!..

Матушка Лю вынырнула из глубины дома с небольшим бумажным фонарем в одной руке и мягкими войлочными туфельками в другой:

– Вот, красавица, переобуйся, натрудила ноги-то по городским колдобинам, – Она наклонилась и положила туфельки к самым ногам Шан Те, а выпрямившись, – погрозила пальцем в мою сторону:

– У-у-у, остолоп безголовый, чем ты думал, таская девочку по улицам до ночи?!

– Ничем он не думал!.. – пискнул нахальный Поганец, – И потом… с чего бабуля, ты взяла, что наша подружка… э-э-э… молодая порядочная девушка? Может она как раз… э-э-э… наоборот!..

– Что наоборот?! – грозно повернулась в его сторону матушка Лю, – Что наоборот?! Это у тебя все наоборот!! Ты посмотри на себя в зеркало – «наоборот», и нечего мне тут загадки загадывать, мне ли не понять, какая девушка порядочна, а какая… наоборот!!

Можете себе представить, что ответил бы Поганец на такую тираду, но Шан Те не дала ему такой возможности. Повернувшись к нам, она с извиняющейся улыбкой произнесла:

– Господин ученик, я очень устала и, так что прошу меня извинить… матушка Лю, – улыбнулась она служанке, – Проводи меня в мою спальню…

Матушка Лю, все еще что-то ворча себе под нос, двинулась вперед со своим фонарем, нисколько не заботясь о том, что мы с Поганцем остаемся в почти полной темноте. Шан Те последовала за ней, а синсин потрусил за девушкой. Мы с Поганцем остались вдвоем.

– Ну что, ученик, ты будешь спать в моей комнате или подыщешь себе отдельную? – с улыбкой поинтересовался я.

– Нет!.. – маленький Сю помотал своей кудлатой головой, – Мне еще рано укладываться спать, я еще прогуляюсь к этим самым «Яшмовым Воротам», посмотрю что и как!..

И он исчез.

«Может мне тоже… прогуляться?..» – подумал я, но мои усталые ноги сами понесли меня в сторону выбранной спальни, и через несколько минут я не раздеваясь, только сбросив халат и кроссовки, улегся на теплый кан, и плетеный из бамбука подголовник ласково принял мою голову.

Будьте бережливы и благоразумны, чтобы не растратить свое состояние.

Шестнадцать наставлений народу императора Канси. XVII в.

Я проснулся посреди ночи. Вокруг стояла совершенная тишина, необычная тишина для такой светлой ночи. Полная луна, висевшая высоко в небе, была похожа на плоское серебряное блюдо, расписанное мелкими чернеными узорами, а совсем рядом с этим блюдом висела небольшая медная монета – вторая луна гораздо меньшего размера и угрожающе красного цвета. Именно она добавляла в сияющее ночное освещение некий зловещий красноватый тон.

В моей освещенной ночным светилом спальне, помимо кана, на котором я лежал, находился еще небольшой столик, со стоявшими на нем тазом и кувшином. По-видимому это было место для умывания. Висевшее над этим столиком небольшое зеркало в тоненькой деревянной окантовке отбрасывало лунный луч, ложившийся на пол серебристым бликом, показавшимся мне… необычным. Сначала я не понял, что меня смутило, а потом до меня дошло – зеркало было прямоугольным, а отбрасываемый блик… овальным!