Продажа романов Плоского мира в Америке иногда вызывала недоумение – скажем, в пресс-релизах о «Дамах и господах» говорилось о танцорах морриса как о «футбольной команде». Распространение книг в США было таким отвратительным, что книги, подписанные Пратчеттом на конвентах, часто оказывались импортированными британскими изданиями. Бессистемное расписание изданий приводило к тому, что у него не было шансов выиграть самые престижные награды НФ. Пратчетт стал первым почетным гостем «Ворлдкона», так и не получившим столь желаемой «Премии Хьюго».

К 2000 году в издательском гиганте HarperCollins, который выпускал книги Терри в США с 1994 года, сменилась команда, и его редакторы и агенты наконец сумели убедить компанию, что автор, продающий каждый год по всему миру миллионы книг, стоит того, чтобы его поддержать. Ситуация постепенно начала улучшаться. Пратчетт всегда являлся культовым автором в США, но стал постепенно развиваться, как уже вышедший на рынок со стильной новой обложкой, к тому же к прежним добавлялись новые книги, выпуск которых был синхронизирован с Великобританией. В 2004 году Пратчетт являлся почетным гостем «Ворлдкона», к 2005 году попал в список бестселлеров The New York Times, а к 2009-му Америка уже сама принимала конвенты Плоского мира.

Теперь его уже больше нельзя было называть культовым автором, хотя частью его нараставшего успеха являлся отказ вести себя соответствующим образом. Его отношения с фанатами оставались как у жанрового писателя, и на конвентах и вечеринках по поводу годовщин Плоского мира он предпочитал проводить время, беседуя с поклонниками, – Пратчетт настаивал, чтобы их непременно приглашали на такие события, – а не с прессой или представителями книжного бизнеса. Никто не мог отрицать, что он достиг статуса, превосходившего звание «просто популярного автора». Как сказала Джо Флетчер, «он стал витриной магазина, писателем, чьи книги лежат у входа. Так Стивен Кинг перестал быть автором книг ужасов, превратившись в “Стивена Кинга”. И Терри Пратчетт больше не был просто автором фэнтези, он стал “Терри Пратчеттом”». Его книги были не только удивительно успешными, их положительно принимали критики (хотя всегда находились те, кому они не нравились). К тому же сильно помогало то, что он начал писать на более высоком уровне, чем прежде. Немногие могли прочитать сложную и трогательную книгу «Ночная стража» или захватывающие приключенческие истории о Тиффани Болен, вроде «Шляпы, полной неба», и не признать их увлекательными и впечатляющими.

В 2006 году встал на место последний, давно ожидаемый кусок головоломки Плоского мира – на Рождество по Sky TV показали мини-сериал по «Санта-Хрякусу» с участием телезвезд и большим бюджетом. Фильм, созданный манчестерской компанией The Mob, снимали при активном участии Пратчетта (очевидцы рассказывали, что он «ходил кругами» возле сценария), и он получился верным духу оригинала, приятным и роскошным. «Санта-Хрякус Терри Пратчетта» (Terry Pratchett’s Hogfather) стал огромным успехом канала, и было решено сделать еще один мини-сериал, адаптацию «Цвета волшебства». Пратчетт уже давно выкупил права у Catalyst, компании, ответственной за неудавшуюся экранизацию романа десять лет назад. Ярый фанат Плоского мира, Дэвид Джейсон играл Ринсвинда – и ему пришлось побороться за эту роль[240] (несмотря на то что он играл Альберта – при куда более удачном распределении ролей – в «Санта-Хрякусе»), а съемки были назначены на следующий год.

Между тем Пратчетт собирал почетные докторские степени, как школьник футбольные наклейки, и даже получил приглашение в Белый дом. Ко всему прочему, его наградили знаком «Голубого Питера» в честь новой экранизации на BBC «Джонни и бомбы», о чем он мечтал с самого детства. Мальчишка из Форти-Грин, неотесанный пресс-атташе, любитель живого пива, занудный автор фэнтези с армией Кевинов в куртках с капюшонами, теперь имел право совершенно законно считать себя подлинным национальным сокровищем.

Во вторник, 11 декабря 2007 года, Терри Пратчетт сделал заявление на сайте Сандры Кидби PJSMPrints.co.uk – обычно его использовали для рекламы произведений искусства, связанных с Плоским миром, и сувениров – под заголовком: «Препятствие на пути прогресса»:

Заявление было сделано для того, чтобы успокоить поклонников и сообщить, что две новые книги, «Народ, или Когда-то мы были дельфинами» и «Незримые академики», уже почти готовые к печати, выйдут вовремя, и все остальные обязательства будут выполнены. И еще в нем содержалась просьба о том, чтобы любые предложения о помощи исходили только от тех, кто на самом деле понимает, о чем идет речь.

Реакция последовала мгновенно – как и следовало ожидать. Тем не менее оцененное по достоинству сочувствие и поддержка поклонников заполнили почту Терри – в первые несколько дней по электронной почте ему пришло целых 150 тысяч писем. Его заявление появилось в средствах массовой информации по всему миру, стало «главной новостью часа» в телевизионных официальных сообщениях и появилось на первых страницах газет. Банально было сказать, что его жизнь уже никогда не будет прежней, когда речь идет о прогрессирующей и неизлечимой болезни мозга; однако для Пратчетта она стала больше, чем только вопросом собственного здоровья. Альцгеймер будет определять его профессиональную жизнь и наследие так, как он не мог предвидеть.

Эксперты согласились, что данный вариант болезни Альцгеймера у Пратчетта – задняя корковая атрофия (ЗКА) – начала развиваться за десять лет до того, как ему поставили диагноз. Позднее Терри и его личный помощник Роб Уилкинс отследят первые симптомы до 2005 года, когда Пратчетту начало казаться, что буква «Е»[241] исчезла с его клавиатуры, и, несмотря на все попытки, он не мог ее найти. Уилкинс также отметил, что в 2005 году появились едва заметные ошибки в правописании и при работе на клавиатуре. Для опытного мастера печати слепым методом и журналиста это были тревожные сигналы, но Пратчетт приближался к шестидесятилетию и посчитал их признаками надвигавшейся старости.

По правде говоря, его здоровье начало ухудшаться в течение последних нескольких лет, и это – как сказали бы многие – в сочетании с «естественным течением времени» маскировало и отвлекало его от медленного наступления ЗКА. В 2004 году после рецидивирующих приступов стенокардии Пратчетту провели чрескожное коронарное вмешательство для того, чтобы снизить ненормально высокое давление. Это сравнительно легкая операция, при которой в просвет артерии вводят стент для ее расширения. Во время операции возникли осложнения: Пратчетт плохо отреагировал на введение рентгенконтрастного вещества в кровеносную систему, что привело к артериальному кровотечению. Он помнил, что у него возникли галлюцинации – ему казалось, будто рядом стоит человек, продающий бутерброды, что удивило проводившего операцию хирурга – его пациент вдруг начал что-то кричать про ланч. В то время эта история даже попала в газеты[242], хотя и в сильно искаженном виде. Пратчетт стал принимать гипотензивные препараты после неудачного эксперимента с бета-блокаторами, и его проблемы с сердцем исчезли.