– Надо сказать, что большей глупости тебе еще слышать не доводилось. Парень наверняка просто участвовал в поножовщине, а теперь ищет козла отпущения.

Она перестает всхлипывать. Собирается.

– Да, конечно… вероятно, так и есть.

– Разумеется. А потом скажи, что, если они не заставят парня забрать заявление, ты заберешь Сару из их школы и прекратишь оказывать им материальную помощь.

Она просияла. Засмеялась.

– Фредрик, дорогой… Не знаю, что бы я без тебя делала. «Да, действительно», – думаю я.

Он с такой силой бросил на стол перед ней толстую пачку бумаг, что ножки ее маленького столика затряслись.

– Это новые тезисы – или, скорее, новые части. Они дополняют первые тезисы.

София посмотрела на эту пачку, надеясь, что он объяснит ей, что от нее ожидается.

– Это лекции, которые я читал персоналу осенью и зимой. Мадде все распечатала, но кое-какие проблемы остались, и тут подключишься ты. – Он показал на верхний лист пачки. Одно предложение было подчеркнуто красной ручкой. – Прочти это.

София молча прочитала про себя: «…но это, наверное, превосходит ваши умственные способности».

– Это не имеет отношения к части тезисов, верно? Это просто комментарий, касающийся общего умственного уровня группы. Ясно?

Она кивнула.

– Немного такого кое-где попадается. Лекции требуется просто-напросто переписать начисто. Их издадут в качестве приложения к четвертому тезису. К моменту чтения этого наши новые гости уже будут полностью подготовлены.

«Он просто-напросто хочет, чтобы я убрала его ругательства и унизительные высказывания о персонале, – подумала София. – Их тут, наверное, наберется порядком…»

– Каждая лекция станет частью тезиса, – продолжил Освальд. – Только и всего. Но ты должна суметь различить, когда я рассуждаю, а когда просто с кем-то переговариваюсь.

София открыла другую страницу, где он провел на полях красную черту около фрагмента текста. Здесь Освальд набрасывался на кого-то за их грязную форму.

– Это не входит в рассуждения, но ты же сама понимаешь…

Она кивнула.

– Соответственно, твоя работа заключается в том, чтобы просто выбрать из всего этого настоящие части для тезисов.

– А как это соотносится с пятым тезисом, еще не выпущенным?

– Дурья башка, это и есть пятый тезис! Я просто его развил. Разделил на несколько частей, как делают в музыкальном произведении. Понимаешь?

София кивнула и приняла инструкции, мысленно глубоко вздохнув, но тут у нее возникла идея: она сохранит то, что будет убирать из текстов, создаст папку со всеми оскорбительными словами о персонале, которые он употреблял в лекциях. Конечно, это рискованно, но она всегда сможет сказать, что приберегла их на случай, если ему захочется сохранить что-нибудь из того, что она уничтожила.

– Ты слышала, что я сказал, София?

– Да, конечно, сэр, каждое слово.

– Значит, ты знаешь, что надо сделать?

– Безусловно.

– Покажешь мне, когда закончишь первую часть, и тогда пойдем дальше.

Она проработала с первым документом до ланча. Освальд сказал, что пойдет к себе в комнату, и исчез на остаток первой половины дня. В процессе работы София иногда посматривала через большие окна на море. Возле горизонта тянулась сверкающая полоса солнечного света, но в целом вода была серой и неподвижной. Внутри у нее все трепетало, хотелось размять ноги, выйти и прогуляться по острову. Внимание рассеивалось, мысли бесцельно блуждали, и она начинала пропускать слова в документе, поэтому ей приходилось беспрерывно возвращать мысли обратно к работе.

Освальд пришел из своей комнаты перед самым ланчем. Когда София показала ему то, что сделала, он удовлетворенно закивал.

– Хорошо; ты поняла, чего я хочу добиться. Теперь звучит по-настоящему хорошо, согласна?

– Очень хорошо, сэр.

Освальд вздрогнул. В глазах у него сверкнула внезапная бдительность.

– После возвращения ты стала такой приятной и услужливой… Даже немного чересчур. Надеюсь, с тобой всё в порядке?

– Сэр, я хорошо себя чувствую.

* * *

Снова есть в столовой казалось странным. В последние месяцы Бенни приносил им еду в конюшню, преимущественно уже холодную. София подсела к Моне, одиноко сидевшей за одним из столов. Они заговорили о библиотеке.

– Я стараюсь поддерживать там порядок, – сказала Мона. – Но туда больше никто не приходит. Гостей у нас нет, а персонал слишком занят. Поэтому я в основном работала с другими проектами.

– Но разве библиотека не должна быть в идеальном порядке? Ведь скоро приедут гости…

Мона вздохнула.

– Да, но всегда находятся более важные вещи.

София решила сменить тему разговора. Ей не хотелось знать, насколько запущена библиотека, это лишь испортило бы хороший день.

– Эльвира переехала в новую комнату?

– Значит, ты не знаешь? – с удивлением спросила Мона.

– Нет, я почти ничего не знаю о том, что произошло за время моего отсутствия.

– Она на материке и ходит в школу. Ее отправил туда Освальд. Собственно, это было неизбежным, и вот наконец произошло.

– Как хорошо! А почему же ты не там? С ней Андерс?

– Нет, она живет в Лунде, у моей сестры.

Мона выглядела смущенной и явно не испытывала облегчения, как ожидала София.

Она лжет. О чем-то умалчивает.

Остатки риса и бобов они доедали, не разговаривая. После Мониной лжи в воздухе плотно повисло неловкое молчание.

После ланча Освальд по-прежнему отсутствовал в офисе. София продолжила переписывать документы. За время ее отсутствия в его лекциях персоналу появился совершенно новый тон. Теперь он говорил о реинкарнации и о том, что тело является вместилищем души, но постоянно движется дальше. Софии казалось, что это звучит натужно и старомодно и совсем не походит на его первые, более простые лекции. Папка, где она сохраняла ругательства, брань и ворчание, начала расти. София сделала перерыв и прошлась по офису. Опять почувствовала неугомонное желание выйти погулять.

В кармане у нее завибрировал пейджер.

«Уезжаю пятичасовым паромом. Вернусь завтра».

Она знала, что Освальд давно не покидал «Виа Терра». Говорил, что останется до тех пор, пока не закончат подготовку для гостей. И все-таки решил уехать. В первый день ее возвращения на работу. Вероятно, это что-то означает. Некий знак, что ей надо воспользоваться случаем.

Около четырех София встала у окна и следила, пока его машина не скрылась за воротами. К этому времени она уже выключила компьютер и прибрала на письменном столе. Заставив себя немного помедлить, спустилась во двор – просто размять ноги и подышать свежим воздухом.