– Я одна полечу на Персерону?

– Нет. Но будь готова к тому, что на Липуту тебя встретит Лерих. Он знает, что ты на «Звезде». Я анонимно послал ему видео с концерта Тины Вернер.

Я в неверии уставилась на Матвея. Неужели он на самом деле воспользовался камерой Ивара, заснявшей меня в ложе с синевласками, и отправил запись моему врагу?

– Как ты мог?!

– Лериху позарез нужно, чтобы ты оказалась в его руках. Сейчас он в переписке с твоим отцом блефует, и боится, что обман может вскрыться в любую минуту. Инки думали, что надежно спрятали тебя, продав шахтеру, но ты сбежала. Поэтому Лерих сам прилетит за тобой. Он никому не доверит твое возвращение.

– И ты отдашь ему меня?!

– Нет, конечно. Но мне очень хочется лично набить ему морду.

– А что скажет папа?

– Я думаю, папа присоединится.

– Бить морду?

– Встречать тебя на Липуту. Ты же дала мне от ворот поворот до двадцати одного года, поэтому я должен передать тебя в надежные руки.

Я закрыла рот. Сто раз я мысленно прокручивала нашу с папой встречу. И всякий раз видела разные варианты. То он плачет от счастья, увидев меня живой и здоровой, то остается сух и немногословен, все еще злясь на мой проступок – я потворствовала его врагам.

– Кстати, спасибо тебе за Рига, – отвлек меня от размышлений Матвей. – Выступление по его проблеме состоится на Межпланетном совете уже завтра. Ты знала, что здание Совета располагается в деловом центре Липуту?

Я помотала головой. Так вот почему Риг выбрал Липуту, а не на одну из центральных планет! Только вряд ли он сумел бы самостоятельно пробиться в святая святых. Как же, оказывается, важно иметь друзей, которые не только поддержат, но и помогут делом.

Как не странно это звучит, но я была благодарная Лериху за все то, что произошло со мной. Без его подлости я никогда не встретила бы Матвея, Рига и Жейду. Не узнала бы благородного Вея и великолепного Одиннадцатого. Продолжила бы вести спокойную жизнь богатой девочки, уверенной, что она заслужила свое благополучие одним фактом рождения.

Я улыбнулась, вспомнив, что у меня есть две прекрасные новости! Первая: папа приедет за мной на Липуту, и вторая: Матвей набьет морду Лериху.

– Ну? Пойдем в кровать? День был долгим.

– Нет, сначала поплаваем. Голышом.

– Неугомонная, – засмеялся Матвей, поднимаясь со мной на руках.

– До конца полета осталось совсем немного. Потом нас ждет расставание, – я обняла его за шею. – Мы не должны упускать ни шанса, чтобы насладиться друг другом. Я буду вспоминать о наших неприличных шалостях.

– Так ли нам нужно расставаться?

Я уже сама не знала. Я брала время, чтобы утрясти проблемы с отцом, вывести на чистую воду Массуро Инка вместе с его сыночком, а выяснилось, что все процессы запущены и вот–вот завершатся если не полной победой, то глобальными изменениями в обществе. Пусть оно продолжит расслаиваться на нищих и богатых – этого уж никак не изменить, но хотя бы без разделения на касты. Сначала на бумаге – не все примут новшества безоговорочно, а спустя время и в сознании людей.

– Я хочу закончить образование. Мне всего восемнадцать и мне нечего принести тебе. Ни знаний, ни опыта, ни увлечения. Я очень быстро перестану быть тебе интересной. Ты согласен?

– Нет, не согласен, но я понимаю, почему ты стремишься стать взрослее и умнее.

– И самостоятельнее. Пока я буду учиться в академии на Персероне, ты продолжишь трудиться на ХХ512 или на Верлаксе. Время пролетит быстро.

– Успокоила.

– А потом мы поженимся, и я переберусь к тебе в лабораторию. Ведь там ты проводишь большее время суток?

– У меня есть кибернеты. Пусть они трудятся, а я буду с тобой рядом. Я же должен в полной мере оценить, чему ты научилась и чем увлекаешься?

– Хорошо, договорились, – я обернулась и поздно поняла, что сейчас произойдет. Я завизжала, когда Матвей со мной на руках прыгнул в бассейн.

Одежду мы снимали уже в воде. Оказывается, это не так просто.

– Мое единственное платье, – простонала я, услышав, как оно трещит по швам, когда Матвей стягивал его с меня.

– Ты еще не заглядывала в свою спальню?

– Когда бы я успела? – проворчала я. Я с размаху зашвырнула мокрое платье куда–то на «берег». – А что там?

– Я скупил весь магазин на семидесятом уровне. Помнишь, я был там, когда ты разговаривала со своими попутчицами в лифте?

– А, с курицами? А где тогда кольцо? Ты упомянул о нем.

– Черт, – Матвей похлопал себя по карманам брюк. Они единственные остались на нем, рубашка плавала недалеко, блаженно раскинув рукава. – А вот!

Маленькая коробочка успела нахлебаться воды.

– Я люблю тебя, моя отважная девочка.

После того, как изящное колечко заняло свое место на пальце, я кинулась Матвею на шею. Мы так и ушли под воду, слившись в поцелуе. Он в брюках, а я в трусиках и сандалиях.

На следующий день мы собрались в нашем кинотеатре. Матвей сделал постоянный пропуск Жейде и Ригу. Пока Матвей и Риг возились с камерой, которая будет транслировать заседание Межпланетного совета, мы тихо беседовали с Жейдой.

– Ты заметила синяк на скуле Рига?

– Нет, – я обернулась на него, но Свистун опять был в несуразной куртке, поднятый воротник которой закрывал половину лица. – А что случилось?

– Нас застал мой папа. Ну ты сама понимаешь, где и в каком виде, чтобы у него вдруг зачесались кулаки.

– Допрыгались. И что теперь?

– Пришлось Ригу официально просить моей руки. Вот, смотри, – она показала милое колечко на безымянном пальце. – Он успел сбегать и купить его, пока я спала.

– Ты счастлива?

Я не вздумала хвастаться своим. Оно выглядело слишком дорогим. Зачем смущать подругу и понижать градус ее счастья? Это еще один урок, которому меня научила жизнь. Вот курицам я из принципа сунула бы кольцо в лицо.

– Да,