39 Говорит им: пойдите и увидите. Они пошли и увидели, где Он живёт; и пробыли у Него день тот. Было около десятого часа.

40 Один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним, был Андрей, брат Симона Петра.

41 Он первый находит брата своего Симона и говорит ему: мы нашли Мессию, что значит: «Христос»;

42 и привел его к Иисусу. Иисус же, взглянув на него, сказал: ты — Симон, сын Ионин; ты наречешься Кифа, что значит: «камень» (Петр). (Ин 1)

Из вышеизложенного следует, что мы имеем две абсолютно разные истории призыва первых учеников обоими Иисусами. Назорей набирал рыбаков у Галилейского моря (Символ Иисуса Назорея — рыба) и так, как это изложено в синоптических Евангелиях, у Матфея и Марка, а Иисус Христос — у реки Иордан, как написано в Евангелии от Иоанна. Таким образом, присутствие другого Иисуса (Назорея) устраняет проблему того, где Иисус Христос взял себе в ученики будущих апостолов. Однозначно можно сказать, что это произошло у реки Иордан, а не на берегу Галилейского моря. Более того, сам характер призыва обоими Иисусами также резко отличаются между собой. Если Иисус Назорей первым призвал Петра, сам обратившись к нему, то Иисус Христос ни к кому не приставал, но к подошедшим к Нему Андрею, и Иоанну, как бы не желая вступить в разговор, обратился к ним с вопросом «чего вам надобно?». Таким образом, Андрей и Иоанн сами напросились в ученики ко Господу.

43 На другой день Иисус восхотел идти в Галилею, и находит Филиппа и говорит ему: иди за Мною.

44 Филипп же был из Вифсаиды, из одного города с Андреем и Петром.

45 Филипп находит Нафанаила и говорит ему: мы нашли Того, о Котором писал Моисей в законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета.

46 Но Нафанаил сказал ему: из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему: пойди и посмотри. (Ин 1)

На другой день Господь «восхотел» идти в Галилею. Слово «восхотел» содержит в себе некую внутреннюю энергию, стремление свершить определённое деяние. Потребность идти в Галилею означает готовность Иисуса Христа заключить первый Договор с Иисусом Назореем о разделе Палестины на Восточную и на Западную её территории, которые должны были быть закреплены за ними в качестве своих сфер влияния, поскольку теперь не только Иисус Назорей приобрёл последователей, но и Господь обзавёлся ими же. Собрав вокруг себя учеников, оба наставника как бы обрели равный статус. Это сравняло их в глазах друг друга. Теперь они должны были выступить как два Суверена, заключающие между собой договор о создании собственных Епархий на земле Палестины, ведь не даром они в юности зубрили Римское право. По нему они должны были обрести права на палестинскую землю, но не как цари светского государства, а как духовные Лидеры и Учителя. Таким образом, Римское право из светской и гражданской плоскости они перевели (применили, переложили) в поле духовного пространства. Так, Иерусалимский меридиан разделил Палестину на две Церкви — Восточную Православную и Западную Католическую.

По дороге в Галилею Иисус находит Филиппа. Филипп же встречает Нафанаила и предлагает ему пойти вслед за Иисусом из Назарета, но он, памятуя о проделках там маленького Назорея, вопрошает его: «может ли быть что доброе» из Назарета? — «Пойди и посмотри», — отвечает ему Филипп (Ин 1:46).

И вот настал торжественный день — заключение первого договора. Для этого мероприятия выбрали Кану, небольшое поселение в Галилее неподалёку от Назарета. И чтобы каким-то образом скрыть от посторонних глаз это значимое событие, Иисус Назорей приурочил к этому мероприятию свою женитьбу на возлюбленной своей ученице, Марии из прибрежного посёлка Магдалы, чтобы под свадебный шумок закрепить первое предварительное Соглашение. Туда был приглашён Иисус со своими учениками, а также «Матерь Иисуса была там» (Ин 2:1). И пока все гости пили и веселились, они оба часто выходили из дому и, стоя около дверного проёма, что-то бурно между собой обсуждали. Уже к тому дню они весьма походили друг на друга, и если бы Назорей сбросил с себя царский хитон, то никто из присутствующих на той свадьбе под хмельком не смог бы разобрать кто из них, кто.

Теперь возникает вопрос: почему мы решили, что восточная часть Палестины под строительство церкви отошла именно к Иисусу Христу, а западная её территория отдана Иисусу Назорею? На каких домыслах опирается наше подобное предположение? Может быть, всё обстояло как раз наоборот — западная часть отошла Иисусу Христу, а восточная Палестина — Назорею? Следует сказать, что все доказательства нашего утверждения находятся в самом Евангелии, и мы, кажется, ранее упоминали о них. В двух Евангелиях, от Матфея и Луки — это показано одинаково чётко. Например, у Матфея стихи двадцать четвёртый и двадцать пятый четвёртой главы, в которых перечисляются территории Палестины и Сирия, непосредственно примыкают к его пятой главе, с которой начинается текст нагорной проповеди. У Луки же мы наблюдаем подобную ситуацию. У него перед шестой главой в семнадцатом стихе пятой главы также перечисляются места Палестины, откуда приходил народ, чтобы послушать наставления. Важные различия заключаются, на наш взгляд, не только в разных местах, откуда шли люди у двух апостолов, Луки и Матфея, но и существенно то, что сами Риторы при общении с людьми занимали разное положение относительно горы. Один из них занял место на её вершине, а другой — у её подножия, когда тот, сойдя с неё вместе со своими апостолами и став на ровном месте, начал говорить: «Блаженны нищие духом и т. д., и т. п.» (Лк 6:20). Иисус Назорей никогда не считал себя Богом (Мк 10:17), поэтому перед общением со своими учениками и окружившим его народом он поступил мудро, предварительно спустившись с неё. Он хорошо разбирался в Писании и в прочих письменных источниках восточных религий, где сказано, что с гор могут вещать только боги, к коим себя он осмотрительно не причислял. Поэтому Иисус Назорей и занял своё скромное место у её подножия. И поскольку в Евангелиях, как нами было ранее сказано, к характеру проявления личности проповедника привязываются и географические названия местности, где могли бы происходить те или иные события с его участием, то в данном случае оглашение заповедей блаженств на ровном месте и у подножия горы, которые, несомненно, должны быть причислены