– Понятно. – Его голос становится тише. – А до того?

– То было совершенно другое. Не столько депрессия, сколько беспокойство.

– Какого именно рода беспокойство, вы помните? Понимаю, с тех пор прошло уже много времени…

Разумеется, я помню. Как я могу это не помнить, черт побери!

– Плохой сон, два-три приступа паники. Апатия – в таком вот духе. – Я глотаю комок в горле. – Ночные кошмары.

Алекс просыпалась в ужасе, с криками, обливаясь потом – зрачки расширены, как у наркомана, – и хватала меня с такой силой, что выступала кровь…

– Но сейчас это совершенно другое. Сейчас Алекс тревожится за ребенка.

Врач недоуменно смотрит на меня. Очевидно, я выражаюсь не слишком ясно.

– В предыдущий раз… на то была причина.

* * *

– Блин, это было как гром среди ясного неба, да?

Это Куинн. Команда собралась в оперативном штабе.

– И Чаллоу абсолютно уверен? – спрашивает Гис. – Я хочу сказать, пока мы не ворвались туда словно спецназ, черт возьми?

Галлахер вздыхает.

– Уверен, насколько это возможно. Этот пакет держали в руках и Диана, и Надин.

– Так что же он хочет сказать? – говорит Сомер. – Что с Фейт так поступила собственная мать? Что ее родная сестра была способна на подобную… подобную…

– Мы не знаем, что они в этом участвовали, – поспешно говорит Галлахер. – В настоящий момент это лишь предположение. Возможно – хотя, следует признать, такое крайне маловероятно, – что нападавший случайно подобрал пакет, выброшенный Эпплфордами.

Однако никто ей не верит, она видит это по лицам. Естественно, чего еще следовало ожидать…

– Ну, одно нам известно, – замечает Бакстер, – а именно местонахождение Дианы Эпплфорд в то утро. Мы знаем, где именно она находилась в тот момент, когда ее дочь подверглась нападению, и это были не огороды на Марстон-Ферри-роуд. И еще не нужно забывать про проклятый фургон – где она его раздобыла, черт побери?

– Не говоря уж про почему, – Эв качает головой. – Во имя всего святого, почему она вообще…

– А Надин всего пятнадцать, – добавляет Куинн. – Не может быть и речи, чтобы она управляла каким бы то ни было транспортным средством – фургоном, легковой машиной, внедорожником, танком «Чифтен»…

– Но она могла быть не одна, ведь так? – Бакстер поворачивается к нему. – Не со своей мамашей – с кем-нибудь еще, постарше, кто и сидел за рулем. А пакет она запросто могла прихватить из дома.

Эв широко раскрывает глаза.

– Ты действительно думаешь, что она могла пойти на такое?.. Господи!

– А как еще можно это объяснить? – Бакстер пожимает плечами.

– Я могу поспрашивать в школе, – вызывается Гис. – Убедиться в том, что в то утро Надин на самом деле была на уроках, как она утверждает.

– Да, займитесь этим, – говорит Галлахер. – Но только аккуратно. Если такое всплывет, на нас небо обрушится, черт возьми.

* * *

Адам Фаули

8 апреля 2018 года

13:10

Я пытаюсь разобраться с электронной почтой, однако есть в больницах нечто такое, отчего мой мозг входит в ступор. Это подобно мышечной памяти – непроизвольный спазм замороженных воспоминаний. Воспоминаний обо всех тех случаях, когда мы возили Джейка в подобные заведения. Когда он причинял себе травмы, когда нам не удавалось его остановить. Сдержанные взгляды, осторожные вопросы. «Такое уже случалось? Мы можем поговорить с вашим лечащим врачом?» По кругу, снова, снова и снова. Все мы парализованы перед лицом того, что не можем объяснить, не надеемся понять.

Я прекращаю попытки работать и бросаю телефон на соседнее кресло. Спящая Алекс ворочается в постели, но не просыпается. Вид у нее умиротворенный – впервые за последние несколько недель. У меня мелькает мысль, не дал ли врач ей успокоительное. На стене напротив телевизор: я беру пульт и включаю его, убрав звук. Идет выпуск местных новостей. Снова прокручивают реконструкцию того, как в последний раз видели Сашу Блейк. Ее подруги, отец, его новая семья. Все это я уже видел, но тогда я готовил ужин, и мысли мои были заняты другим. Сейчас я впервые действительно смотрю.

* * *

Гислингхэм кладет трубку и поднимает взгляд на Галлахер.

– Я разговаривал с директором саммертаунской средней школы. Надин Эпплфорд была на уроках в тот день, когда Фейт подверглась нападению.

– Слава богу…

Однако Гис еще не закончил.

– Вся беда в том, что никто не может сказать, когда именно она пришла в школу. На утреннюю регистрацию Надин опоздала, но в четверть двенадцатого она уже была в школе – в тот день первых уроков у нее не было. Сначала предположили, что она заболела, – знаете, этот кишечный грипп, который в последнее время косит подростков…

– Когда регистрация?

– В восемь пятьдесят. А когда мы в первый раз разговаривали с Дианой Эпплфорд, она сказала, что высадила Надин у школы в восемь с минутами, по дороге на работу.

– Значит, у нее в запасе было больше получаса, и тем не менее на регистрации она не появилась, – задумчиво произносит Галлахер. Она обводит взглядом комнату и находит Эверетт. – Напомните мне, когда именно была похищена Фейт?

Эверетт поворачивается к ней.

– Она вышла из дома ровно в девять, так что это случилось где-то через десять-пятнадцать минут.

– А когда ее подобрал водитель такси?

– В одиннадцать двадцать, – подсказывает Гислингхэм. – Плюс-минус. Но к тому времени нападавшего уже давно не было. Так что, если Надин действительно была причастна к этому, она запросто могла вернуться в школу к началу третьего урока. Ее мог подвезти тот, кто управлял фургоном.

Галлахер поворачивается к карте и снова смотрит на булавки, обозначающие те места, где Фейт живет, где была похищена, где ее обнаружили.

– Итак, мать высаживает ее у школы в восемь с небольшим, там она встречает этого таинственного сообщника, после чего они вместе возвращаются на Райдал-уэй, чтобы перехватить Фейт?

Гис встает и присоединяется к ней. Поколебавшись мгновение, он указывает на обширную территорию саммертаунской средней школы.

– Или она могла направиться к огородам прямиком от школы. Тут не больше полумили.

Галлахер по-прежнему не отрывает взгляда от доски.

– Однако, как ни крути, тут должен быть кто-то еще. И нам просто нужно выяснить, кто это был.

* * *

По дороге они почти ничего не говорят. Версий было много, однако они никак не могли предположить, что им придется вернуться сюда – туда, где все началось.