— Почему ты мне не говорила? — спросила ее мать,шокированная известием о появлении нового внука — ведь она вообще не знала, чтоАдриана беременна. — Он что, дефективный?

Она считала, что именно поэтому дочь скрывала от нее такоеважное событие. Но это в последние годы, с момента вступления в брак соСтивеном, стало типично для взаимоотношений Адрианы с родителями. Они не любилиСтивена, и, возможно, были правы, но постоянно переносили свою антипатию наотношение к дочери.

— Извини, мама. Здесь получилась такая сумятица. Стивенв июне от меня ушел. А я… я просто думала, что он вернется и не хотела до еговозвращения говорить тебе, что жду ребенка… Наверное, это было глупо с моейстороны.

— Конечно.

Наступило долгое молчание.

— Он платит тебе алименты?

Адриану покоробило, что мать ни о чем другом не думает.

— Нет, я отказалась.

— Он намерен отсуживать у тебя ребенка?

— Нет.

Адриана решила не вдаваться в детали и не говорить также оБилле, чтобы мать не подумала, что Стивен ее бросил из-за романа с другиммужчиной. Все подробности можно было сообщить позже. Адриана хотела сказатьтолько про ребенка.

— Сколько ты пробудешь в больнице? Ее мать была такойхолодной, с ней трудно было договорить по душам, даже теперь, когда Адрианастала матерью.

— Может, до завтра. А может, и еще пару дней. Пока незнаю.

— Я позвоню тебе, когда ты выпишешься. У тебя номер тотже?

Мать всегда об этом спрашивала, хотя и так почти всегдапервой звонила Адриана.

— Да, тот же.

Переехав, Адриана установила свой телефон у Билла — так былопроще.

— Я позвоню тебе, мама.

— О'кей, и… поздравляем…

Мать, видно, так и не решила, как реагировать, а отца небыло дома. Этот звонок несколько омрачил Адриане настроение, но, по крайнеймере, обязанность была выполнена.

— Следующий звонок был еще более трудным. У адвокатаАдрианы когда-то случайно оказался телефон Стивена, но он посоветовал ей незвонить бывшему супругу. Адриана извлекла из сумочки записную книжку и, держаребенка левой рукой, правой набрала номер. Набрала и посмотрела на Сэма. Он былтаким прелестным, милым и спокойным, именно таким, как она мечтала, и дажелучше. Ему было от роду всего четыре часа, а ей казалось, что он ее старыйприятель.

— Алло! — ответил знакомый голос, но Адриана неслышала его много месяцев и вдруг смутилась.

— Алло… Стивен… Я… Это я, Адриана. Извини, что я тебезвоню.

Наступила долгая тишина. Стивен молчал. Он пыталсядогадаться, зачем она звонит и откуда взяла номер телефона, которого не было всправочниках.

— Зачем ты мне звонишь?

Он спросил это жестко, так, словно Адриана не имела правадаже говорить с ним. У Адрианы задрожала рука, в которой была трубка.

— Я подумала, что ты имеешь право знать… ребенокродился сегодня утром. Это мальчик весом восемь фунтов четырнадцать унций.

Наступило еще более длительное молчание, и Адриана пожалела,что вообще позвонила.

— Извини. Наверное, мне не надо было звонить… Я простоподумала… И вдруг прозвучал вопрос:

— Он нормальный?

О том же спрашивала ее мать, вопрос был обидный.

— Да, он здоров, — сказала она тихо, — иочень красивый.

Несколько нерешительно Стивен поинтересовался:

— А как ты? Это было ужасно? Этот вопрос прозвучал какво времена их супружеской жизни.

— Да нет, ничего.

Не имело смысла объяснять ему, как это было. Было гораздотруднее, чем Адриана думала, но теперь, когда она держала на руках Сэма, всеуже не казалось таким страшным.

— Малыш того стоит, — сказала она и, подбираяслова, добавила: — Я хотела позвонить… Я просто подумала… Я знаю, что ты подписалте бумаги, но я хотела дать тебе шанс увидеть его, если ты захочешь…

Мало кто из женщин проявил бы такое великодушие, но Адрианеоно было свойственно.

— …Я просто подумала, что сообщу тебе, на случай если…

Стивен прервал ее:

— Да, я бы хотел.

Ацриану ошарашил его ответ. Она всегда собиралась предложитьему эту возможность, но в действительности никогда не ожидала, что он еювоспользуется.

— Где ты?

— В «Седарс-Синай».

— Я заеду сегодня утром, — сказал он и как-тостранно, задумчиво спросил: — А имя у него есть? Адриана кивнула и почтишепотом произнесла:

— Его зовут Сэм.

По щекам у нее текли слезы. Она такого не ожидала, и поэтомурасстроилась. Она не видела Стивена с июня, когда он от нее ушел. А теперь онхочет увидеть своего ребенка.

— Поцелуй его от меня. До встречи.

Эта фраза шокировала Адриану еще больше. Стивен произнес еесовершенно иначе, очень мягко, и Адриана вдруг испугалась его визита. Оналежала и думала об этом все утро, прижимая к себе малыша, который спал и дажени разу не шевельнулся. Был почти полдень, когда она услышала, что дверьоткрывается, повернула голову и увидела Стивена: в серых слаксах, голубойрубашке и блайзере. Волосы у него были длиннее, чем прежде, лицо загорелое ивид еще более привлекательный, чем когда-либо.

— Привет, Адриана, можно войти?

Он нерешительно стоял у двери.

Адриана кивнула, стараясь сдержать слезы, но ее усилия былинапрасны — пока Стивен приближался, они текли и текли по щекам. Она вдругвспомнила, как сильно когда-то любила его, какие надежды питала, как верила,что их брак — на всю жизнь, и какой несчастной и одинокой себя чувствовала,когда он ушел.

Вначале Стивен глядел только на Адриану, ей он принесбольшой букет желтых роз, и, только подойдя к кровати, внезапно увидел малыша,завернутого в голубое одеяльце, с личиком, похожим на розовый бутон.

— О, Господи!.. — воскликнул Стивен, не отрываяглаз от малютки. — Это он?

Адриана кивнула и сквозь слезы улыбнулась этому глупомувопросу.

— Правда, он красивый?

На этот раз кивнул Стивен, и.слезы выступили у него наглазах.

— Какой же я был дурак…

Именно эти слова Адриана себе представляла, но не думала,что они будут в самом деле произнесены.

Она, кивая головой, расплакалась. Конечно, он ошибался, ноникто не смог его вовремя разубедить. Это пытался сделать его адвокат, ноничего не добился.

— Я думаю, ты просто был очень напуган.