— Кирилл, мне все равно, какого тебе. Оставь меня. Я просто хочу покоя.

— Да, я понял. Я приношу тебе только страдания… Мой родной человечек… Я не прошу тебя простить меня, наверное, это слишком большая роскошь, но не храни в душе злобу, она будет мешать твоему счастью. Наверное, Эдик очень хороший человек. Надеюсь, он лучше, чем я: верный, преданный, надежный. Наверное, он сделает тебя счастливой.

— 0бязательно сделает, — как-то не очень радостно согласилась Лена.

— И прости за вчерашнее.

— Я ухожу и верю, что ты больше не появишься на моем пути, и встретимся мы в последний раз в суде при разводе, — холодно заметила Лена.

— Это будет унизительно для меня, но я согласен, — скрепя сердце, обещал Кирилл.

— Прощай.

— До свидания, — с любовью сказал ей в след Кирилл и закрыл за Леной дверь.

Лена быстрыми шагами пошла к лифту. Внутри все просто клокотало от ненависти к некогда любимому мужчине. Она и правда была готова разорвать его на части, лишь бы остаться уверенной в том, что Штоколов больше никогда не появится на ее пути..

Кирилл закрыл за Леной дверь и просто не знал, что делать. Хотелось взять и перерезать себе вены, напиться таблеток или сигануть с балкона. А какой смысл жить дальше, если Лены с ним уже не будет, да еще и ненавидит его с такой силой? Чувство одиночества не было для Кирилла в новинку, хотя бы потому, что однажды тринадцатилетним мальчиком он оказался один в чужом городе, но тогда в душе жила мечта и вера в грядущее счастье. Сейчас не оставалось ничего, кроме испепеляющего душу одиночества.

Журналисты раскаляли телефон Кирилла своими звонками, прося дать если не интервью, то хотя бы комментарии по поводу своего семейного положения и почему его жена живет с другим. Кирилл ничего не отвечал и просто бросал трубку, а затем и вовсе отключил телефон. Он закрылся дома, не желая куда-либо выходить. Тем не менее, когда холодильник опустел вконец, он все же дошел до ближайшего супермаркета и купил, что первое попалось под руку.

Кирилл вошел в лифт, но заметил, что к нему подбегает девушка с просьбой придержать дверь. Кирилл поставил между створками дверей ботинок, и в лифт вбежала она… Штоколов лишился дара речи. Хотя Кирилл и видел девушку лишь миг, а сейчас она стояла к нему спиной, он понимал, что она безумно похожа на Лену, только еще моложе.

— Вам на какой? — спросил Кирилл.

— На четвертый, — ответила она.

— И мне, — растеряно ответил Кирилл, — Я вас не знаю…

— Я приехала к тете погостить, — ответила она и обернулась, — Господи! Кирилл, это вы? Кирилл Штоколов?

— Да, — несколько растеряно подтвердил он.

— Я большая ваша поклонница. Вы хоть автограф-то мне дадите? — улыбаясь, спросила она.

— Дам, а как вас зовут?

— Саша.

— Ну что ж, Саша, заходите ко мне вечером в гости и будет вам автограф, — улыбнулся Кирилл.

— В гости? Вы меня приглашаете в гости? К себе? — опешила от своего счастья Саша.

— Да, а что такого? Заходите. По-соседски.

— С удовольствием. А в какое время?

— В любое, я до субботы свободен, — усмехнулся Кирилл.

— Я обязательно зайду, — радостно согласилась девушка и вышла из лифта.

Штоколов вышел следом за ней. Саша пошла налево от лифта, а Кирилл направо. Они улыбнулись друг другу, оба понимая, что встретятся через пару часов.

Около шести вечера Александра позвонила в дверь Штоколова и тот охотно ей открыл.

— Проходи, располагайся. Чувствуй себя, как дома, — гостеприимно посоветовал Кирилл.

— Спасибо.

— Чай? Кофе? Или что-нибудь покрепче?

— Кофе, — ответила девушка.

— Черный, со сливками и двумя кусочками сахара? — почему-то спросил Кирилл.

— Да, а откуда вы знаете? Или это стандартный для вас набор ингредиентов? — поинтересовалась Саша.

— Нет, просто ты очень похожа на одну мою знакомую, та пила именно кофе и именно такой, — честно ответил Кирилл.

— Это комплимент?

— Думаю да. Сравнение с ней, много стоит, — подметил Штоколов.

— Я рада, — улыбнулась Александра.

Они сидели и разговаривали. Разговаривали так легко и непринужденно, словно давно друг друга знали. Кирилл слушал Сашу, и не мог отделаться от мысли насколько поразительно ее сходство с Леной, как внешнее, так и внутреннее: взглядами на жизнь, мыслями, отношением ко многим вещам. Даже тембр голоса, жесты и мимика казались такими же! Кирилл смотрел на нее и понимал, что не в силах отпустить…

— Знаешь, может быть, это неуместно, но я все-таки спрошу, — начла с прелюдии Саша.

— Спрашивай.

— Это правда, что пишут газеты?

— Про то, что я женат? — уточнил Штоколов.

— Да.

— Правда. Год назад Лена ушла от меня, но развод мы пока не оформили, — в двух словах и довольно безэмоционально ответил Кирилл.

— Даже представить страшно, как тебе больно…, - почему-то протянула в ответ Саша, — Тебе очень плохо без нее, да?

— С чего ты взяла?

— У тебя такие грустные глаза… Они как животочащая рана. А если вспомнить, что глаза — зеркало души, можно предположить, что в тебе невыносимая боль. Она просочилась в каждую клеточку. Ты бы жизнь отдал, чтобы вернуть ее. Так же? — размышляла гостья.

— Так, — почему-то покорно согласился Кирилл.

— Я очень хочу, чтобы тебе стало легче, только не знаю, как тебе помочь…

— Время все вылечит.

— Ты сам в это не веришь, — покачала головой Саша.

— Не верю. Но это не значит, что этого не будет, — логично заметил Кирилл.

— Тоже верно.

— Мне кажется, ты засиделась. Тебя, наверное, дома уже потеряли.

— Наверное, — улыбнулась Александра, — Я, пожалуй, пойду, — поняв, что Кирилл хочет побыть один, предложила она.

— Да. Но ты же еще зайдешь? — прощаясь, спросил Кирилл.

— Если ты захочешь, — кротко ответила Саша.

— Я хочу. Заходи в любое время. Я всегда тебе рад. Правда, — совершенно честно говорил ей Штоколов.

— Значит, я завтра зайду, — пообещала девушка.

Саша зашла завтра, и на следующий день, и так день за днем. Она проводила у Штоколова все вечера напролет. Она готовила ему ужин, они вместе ели и что-нибудь обсуждали. Саша с каждым днем лишь сильнее очаровывалась Штоколовым. Сейчас он казался ей еще лучше, чем она только могла представить.

Сам же Штоколов уже не мог понять, чем она так пленяет его. Тем, что похожа на Лену, или тем, что просто самоотверженно любит его. А то, что она любит, чувствовалось на расстоянии километра! Штоколов каждый день все с большим трудом отпускал ее на ночь в дом к тете, и с трудом сдерживал себя в руках, чтобы не дай бог не позволить себе лишнего! За эту неделю он даже не прикоснулся к ней, не поцеловал, словом, не сделал ничего такого, за что потом стало бы стыдно. Но давалось с каждым днем это все сложнее и сложнее…