Джостен кивнул, как ни странно, совсем не удивившись.

— Понимаю. Очень хорошо понимаю. Любовь именно так воздействует на мужчин семейства Локтонов. Влюбляешься — и уж больше ничего с этим не можешь поделать, кроме как сделать девушку своей невестой. — На какое-то мгновение на его лице отразилось воспоминание о страсти и удовольствии. — Нет. Ничего с этим не поделаешь. И я должен предупредить тебя, что мы влюбляемся навсегда.

— Да, сэр, — сказал Нед, пряча улыбку. — Должен сказать, сэр, что вы проявили гораздо больше невозмутимости, чем я себе представлял.

— Разве у меня есть выбор? Нет. Я знаю тебя, Нед. Ты мой брат. Моя кровь. Я знаю тебя как самого себя, и поэтому знаю, что с этим надо просто примириться.

— Что будешь делать? — спросил Нед, несколько удивленный нехарактерной для Джостена сдержанностью.

— Делать? Наверное, продам не включенные в майорат земли. Не могу сказать, что стану по ним скучать. Я никогда не разбирался как следует в акрах и бушелях, в поголовье скота и всяких прочих вещах, о которых без конца бубнят между собой фермеры. Сохраню, конечно, охотничьи права, — сказал он с таким видом, как будто это имело первоочередное значение, хотя, возможно, для Джостена так оно и было. — И свору. А также несколько лошадей.

— Ты попытаешься сохранить Джостен-Холл, — сказал Нед.

И тут взгляд Джостена наконец омрачился глубокой печалью.

— Сохранить дом? Едва ли. Все меняется, Нед. Вещи приходят и уходят. Иногда при жизни одного поколения, иногда многих. — Он улыбнулся. — Ты знал о том, что первоначально Локтоны купили эту старую громадину у Бортонов?

Нед был удивлен. Он не знал этого, всегда полагая, что Локтоны построили это здание.

— Нет, сэр, я этого не знал.

Джостен кивнул.

— Когда красавец принц Чарли стал претендовать на трон, Бортоны проявили дурной вкус и поддержали младшего претендента. — Он наклонился вперед и сказал конфиденциальным тоном: — Бортоны никогда не были хорошими игроками. Когда их семья по политическим соображениям надолго покидала Англию, мы купили этот дом и переименовали его в Джостен-Холл. Знаешь, я бы не удивился, если бы Бортоны захотели вернуть его. — Он чуть помедлил. — Возможно, в качестве приданого? — добавил он.

— Ты имеешь в виду брак между Мэри и Джорджем Бортоном? Он, кажется, уже просил ее руки, и она ему отказала. Видимо, из-за его сестры, — сказал Нед.

— Все это так и было. Но было это два года назад, когда Мэри была весьма тщеславной и уверенной в себе дебютанткой. Теперь она уже не так привередлива и, несомненно, станет еще менее разборчивой, когда деньги на ее карманные расходы будут урезаны до минимума.

— А как же быть с сестрой Бортона?

— Я абсолютно уверен в способности твоей племянницы справиться с полудюжиной золовок, — заявил Джостен. — Сейчас важнее всего убедить Бортона попытаться снова сделать предложение. Ну, там видно будет. Мы делаем все, что можем.

Хлопнув себя по бедрам, Джостен поднялся на ноги.

— Спасибо, Маркус, — сказал Нед. — Ты сделал мою задачу гораздо проще, чем я ожидал.

— Рано расслабляться, мой мальчик, — сказал Джостен с печальной улыбкой. — Еще предстоят разговоры с Надин и Беатрис. Они будут очень недовольны тобой. Так что на твоем месте я не стал бы ждать приглашений на ужин в ближайшее время.

— Я постараюсь не слишком огорчаться.

Услышав это, Джостен задумчиво посмотрел на него.

— Надеюсь, ты говоришь это без иронии, Недди?

— Да, сэр, — сказал Нед.

Не было никакого смысла беспокоить Джостена мыслью о том, что он не так хорошо знает своего младшего брата, как ему кажется. Это бы его очень огорчило.

— Я так и думал. Это не свойственно нам, Локтонам. А теперь выспись хорошенько, мой мальчик. Выглядишь ты как черт знает что.

Около трех часов ночи Неда разбудил громкий стук в дверь. Он сразу же проснулся, чему научился на флоте за долгие годы войны, и крикнул, чтобы входили.

В дверях появился Джостен — со свечой в руке, в ночном колпаке, босой и небритый.

— Что случилось? — спросил Нед, поднимаясь с постели.

— Десять минут назад весь дом разбудил какой-то всадник. Он сказал, что привез письмо, адресованное тебе, и что ему приказано не уезжать, пока не вручит его тебе лично.

— Где он сейчас?

Джостен повернулся и сделал приглашающий жест рукой. Теребя в руках вязаную шапку, вошел парнишка в забрызганной дорожной грязью одежде.

— Вы капитан Локтон? — спросил он.

Нед кивнул, и парнишка, сунув руку в кожаную сумку, висевшую на шее, извлек тонкий конверт. Передав его Неду, он повернулся, чтобы уйти.

Джостен остановил его, взяв за плечо, и сказал:

— Отправляйся на кухню, и пусть они найдут тебе что-нибудь поесть и место, где выспаться.

Парнишка неуклюже поклонился и убежал, а Нед вскрыв конверт и прочел следующее:

«Капитан Локтон, леди Лидия собирается завтра выйти замуж за Чайлда Смита по специальному разрешению. Она делает это ради меня. Необходимость поторопиться лишает меня возможности объяснить все подробнее. Только знайте, что она приняла это решение под давлением самых отчаянных обстоятельств. Умоляю вас, не позволяйте ей жертвовать своим и вашим счастьем ради меня.

Эмили Код».

Кровь отхлынула от лица Неда, и он торопливо схватил брюки и сорочку, которые недавно снял.

— В чем дело, Нед? Что случилось? — спросил встревоженный Джостен. — Чем я могу помочь?

Нед уже натянул брюки и просовывал руку в рукав сорочки.

— Прикажи седлать самую быструю лошадь в твоей конюшне!

Джостен начал громогласно отдавать приказания, и слуги бросились их исполнять. Не прошло и четверти часа, как Нед верхом на лихом скакуне мчался по направлению к Лондону.

Он мчался всю ночь, останавливаясь в пути для того лишь, чтобы попить или сменить лошадь. Он мчался, подстегиваемый страхом, хотя его раненая нога отзывалась на такое насилие нестерпимой болью. Сердце его отбивало бешеный ритм в унисон с топотом копыт. Нет. Нет. Нет.

На горизонте появилась алая полоска утренней зари, а он продолжал мчаться, одержимый одной мыслью: лишь бы успеть остановить ее!

Чайлд Смит оказался не таким уж большим другом, как надеялась Лидия, и очень прагматичным человеком, как она и ожидала. Ее просьбу одолжить ей пятьдесят тысяч фунтов он встретил озадаченным взглядом, потом рассмеялся. Когда она заверила его, что говорит серьезно, он сказал, что, к сожалению, не сможет одолжить ей такую крупную сумму, потому что уверен, что она никогда не сможет вернуть долг.

Однако он заверил ее, что немедленно предоставит эту сумму в ее распоряжение, если она станет его невестой. Он даже готов включить это условие в брачный контракт, который он сегодня же составит и в котором пообещает вручить ей чек на ее имя на пятьдесят тысяч фунтов сразу же по подписании архиепископом их разрешения на брак.