— Ты мне не заливай, демонюга! — прикрикнула на неё бабка, но довольно беззлобно. — Я вашу братию за версту чую. От тебя так и несет запретной магией, девка. А дальше ещё хуже будет.

Я заинтересованно посмотрел на девчонку. Фрося больше не возражала, лишь помрачнела и вздохнула. Значит, не ошибался я, старая карга похоже была её родственницей. Миха переводил взгляд с бабки на меня, не забывая при этом усиленно жевать. Страха в его глазах не было, а вот любопытства хоть отбавляй.

— Заберу, Олеся Федотовна, — сдался я. — Прошу только ещё пару ночей, может одну. Дом у меня не совсем готов…

— Дом? — оживился пацан, перестав поглощать пряники. — Ух ты, а когда новоселье?

Для начала стоило выселить старых жителей, в наличии которых я не сомневался. Но новое жилье, как и официально полученный титул отметить нужно было. Сразу после того, как найти решение последней проблеме.

— Фрося, можно тебя на минуточку? — мотнул я в сторону двери.

Девчонка насупилась ещё больше, в глазах появилось недоверие, но она послушно поднялась и пошла на выход. Когда она уже вышла на улицу, дорогу мне преградила бабка, схватив за грудки:

— Обидишь её, демонюга, со свету сживу! — серьезно пообещала она и добавила тише: — Девка лихая, но хорошей может стать. Только помощь ей нужна, святош в том числе. Ты уж придумай как устроить ей обучение, пропадет иначе.

Я молча кивнул и сухие руки отцепились от меня. Бабка заботливо поправила смятую форму и отошла, освобождая проход. Фрося стояла у тропинки, ковыряя носком туфельки землю. Допрашивать ребенка я не жаждал, но выбора у меня не было. Если я заберу её к себе, то должен знать всё, понравится это ей или нет.

— Рассказывай, — просто бросил я, подходя поближе.

Дверь захлопнулась, девчушка сжала губы и заговорила. Неохотно и равнодушно, Фрося подтвердила, что была внучкой ведьмы. Только поэтому и выжила, преемственность и всё такое.

Ведьмой становиться она не хотела, да альтернативой было стать очередной жертвой. Её бабушка привязанностью к родной крови не страдала. Умела девчонка немного, а вот знала немало.

Поэтому на мой вопрос о проклятье, насланном на Германа, она ответила сразу и с заметным облегчением.

— На крови она прокляла. Уж не знаю, дядь, чем её ваш друг так разозлил. Так бы сошло, как только старую… — она запнулась, увидев мой предостерегающий взгляд. — Перечница старая как только бы того, так и слетело бы. Этот ваш, не совсем дурак, свою кровь не давал, тогда бы вообще вариантов не осталось бы.

— А сейчас какие?

— Кровью снять и можно, — пожала она плечами. — Кровью ведьмы.

Которая осталась погребенной под новообразовавшимся каналом Ганзы. Замечательно. Но следующую мысль опередила Фрося, протянув ко мне руку и обыденно заявив:

— Мою кровь берите, дядь, она то и поможет.

Я обалдело уставился на неё. Резать ребенка? Девчонка усмехнулась на моё выражение, немного печально. И мне резко расхотелось продолжать расспросы о её прошлом.

— Да не бойтесь вы, дядь, привычное это для меня. Нож дайте, сама сделаю. Пару слов над кровью сказать нужно и вашему другу выпить. По праву крови могу я отозвать проклятие. Раз уж вы меня святошам не сдадите.

Смотрел я в эти жесткие глаза на милом личике и раздумывал. Верить ей или нет? Пусть передо мной стоял ребенок, но дитя ведьмы. Ломало меня не по-детски. Видел я, как дети берут в руки Калаши и стреляют без сомнений…

Был только один выход.

— Сначала принесешь мне клятву верности, — через силу поставил условие я.

Так она не сможет мне навредить и соврать. А заодно и Герману, как моему кровнику. Пусть таким образом я тоже возьму на себя ответственность, но я и без того собирался это сделать. Но вздохнул тяжело.

Даже не будь графской беды, всё равно бы потребовал клятвы. А так сразу нескольких зайцев одним выстрелом. И этих заячьих скальпов становилось многовато.

Фрося не удивилась. Скорее обрадовалась, зная о том, что и я её предать не смогу. Затравленное выражение наконец пропало с её лица и она закивала, в первый раз улыбнувшись.

Откладывать мы не стали. Память хранителя запечатлела весь процесс, так что подсказки мне были не нужны. Только с кладбища мы ушли. Девчонка загадочно заявила, что на этой земле лучше лишний раз кровь не лить.

Так что мы вернулись в дом и провели ритуал в бытовой обстановке. Разрезая ладони над раковиной в крохотной уборной. Простые декорации такого важного действия окупились видениями, когда миниатюрная детская рука легла в мою.

Калейдоскоп каких-то темных ужасов пронесся перед моими глазами. Демоны, костры, жертвы, кровь. Далекие земли, пустоши, дольмены и курганы. Из каких краев был род Фроси, я не понял. Но бабка была права, если не вмешаться в судьбу девчонки, в её силах будет в будущем устроить локальный апокалипсис.

И только в тот момент я понял, какую подопечную я получил на свою голову. Как и то, кто будет заниматься её обучением. Хотел же я себе своего собственного монаха… У Еврипия будет чем заняться в столице.

— Дядь, — Фрося потянула меня за рукав уже когда я собирался уходить. — Спасибо.

— Позже обсудим твоё «дядь» и прочие словечки, — подмигнул я ей. — А пока слушайся Олесю Федотовну, она хорошая.

На такое оскорбление бабка фыркнула, расплескав чай, который пила. Но ворчать не стала, отпустив меня величественным взмахом руки. Новость о том, что я и Миху хочу забрать к себе в качестве лакея, я оставил на следующий раз.

Я игнорировал звонки и сообщения, счетчик которых рос на протяжении всего дня. И отправился обратно в «усадьбу». Вечерело, закатное солнце грело последними лучами, хотя с севера уже набегали свинцовые тучи.

Странные звуки и прочая мистика, как им и положено, в доме происходили исключительно в темное время суток. И я хотел проверить, что же там такое. Был уверен, что сюрприз этого места объявится перед лицом своего нового хозяина.

Входная дверь больше не скрипела. Команда зачистки не упускала и таких мелочей, так что петли смазали. Внутри витал приятный ненавязчивый аромат, простыни убрали, а на полу даже лежала ковровая дорожка.

Широкий коридор пересекал дом насквозь, выходя с другой стороны на террасу. У стен стояли пузатые тумбочки на изогнутых ножках, вытянутая кушетка из того же набора и пара кресел. Четыре двери, ведущие в остальные помещения первого этажа, были закрыты.

Лестница на второй этаж, насколько я помнил по плану, который показывал мне Ларс, находилась в гостиной, двустворчатые двери в которую были в конце коридора, напротив кухонной.

Туда я и направился, когда услышал тихий звук. Звон посуды и неразличимое бормотание.

Призвав косу, я дернул кухонную дверь на себя с такой силой, что не рассчитал и вырвал её с петель. Она шумно обрушилась на пол, а я уставился на нечто, замершее у длинного разделочного стола.