– У них тактика известная: парься, пока не расколешься. Расскажешь, что требуется, – изменят меру пресечения до суда. Нет – будешь гнить здесь год и больше. Вот и выбирай.

Тема «незаконного» содержания под стражей настолько близка и актуальна для арестантов, что в разговор вступают даже иностранцы.

– У нас такого нет, – решительно заявляет смуглый, усатый пакистанец, арестованный за нанесение тяжких телесных повреждений. – Сажают убийцу, насильника. Остальные ждут решения суда. Только суд может решить: заключать человека под стражу или нет. В вашей стране царит… – Пакистанец делает паузу и с удовольствием выговаривает выученные, вероятно, в «Крестах» слова: – Правовой беспредел!

Ясно одно: в предъявленных обвинениях ни зарубежные гости, ни наши блюстители порядка сознаваться не намерены даже в сугубо частной беседе. Хотя на первый взгляд все они относятся к своим бедам чересчур спокойно и рассудительно. Такое впечатление, что все они чувствуют себя проигравшими в той игре, правила которой они знали заранее.

ОРБ-РУОП здесь поминают с легким матерком. Оно и понятно: именно коллеги позаботились в свое время, чтобы некоторые из арестантов очутились здесь. Нам показалось, что, если бы это сделала прокуратура, арестантам было бы чуточку легче.

– Вы тоже хороши, – угрюмо бросает оперативник из района. – Напишете что-нибудь про кого-нибудь, а нас потом вызывают на ковер: так, мол, и так, у нас тут творится такой беспредел, что в газетах уже пишут – прямо по именам называют главарей. Надо их, значит, упаковать. Вперед, за дело! Опер всегда крайний, всегда виноват.

Интересно, что несмотря на стопроцентную «невиновность», все четверо свято убеждены: на одну честную милицейскую зарплату содержать семью по нынешним временам невозможно. Охранник вновь поминает систему и начальство недобрым словом:

– Ты сидишь сутками, как проклятый, не знаешь, уйдешь домой живым или нет с этого поста, а львиную долю процентов с оплаты получает РУВД. Разве это справедливо? Приходится крутиться.

Выясняется, что у одного – трое детей, у другого – двое… Практически оставлены без средств к существованию. Винить в этом можно кого и что угодно: ОРБ, прокуратуру, начальство, систему… Наконец, самих себя. Беседа заканчивается на характерной ноте.

– Вот погодите, – уверенно говорит охранник, – будет очередной переворот, и вы сядете сюда, к нам.

Что ж, от сумы да от тюрьмы, как говорится…

Мы живем в такой стране, где, кажется, никого и ничем уже удивить нельзя. Устали люди удивляться и возмущаться. Скандалы происходят каждую неделю на самых высоких уровнях. Реакция общества на новые разоблачения и срывание масок напоминает реакцию на удары долго избиваемого человека. Отупев от боли, он уже даже не вскрикивает и не пытается защищаться.

В 1993-м в Петербурге к уголовной ответственности было привлечено около 150 сотрудников правоохранительных органов. В любой нормальной стране это вызвало бы бурю. У нас все тихо.

Разные высокие начальники из правоохранительной системы открыто муссировали вопрос о том, что мафия может на определенном этапе стать союзницей милиции в борьбе, например, с уличной преступностью. Вновь обсуждался всерьез тезис о том, что, ввиду малоэффективности прямой борьбы с организованной преступностью, нужно «управлять» ею изнутри, регулировать направления ее деятельности и стравливать группировки между собой.{ Ведь действенный, между прочим, метод. Так, в свое время по Москве ходили упорные и, как утверждают сведущие люди, отнюдь не беспочвенные слухи о том, что лидеры измайловской группировки имели тесные контакты с представителями ФСБ. Говорят, что с помощью бандитов силовики тогда выживали из столицы конкурентов измайловских – чеченов.}

После убийства одного из крупнейших московских авторитетов, Отари Квантришвили, в апреле 1994 года один из хорошо информированных столичных источников осторожно намекнул нам:

– Не удивлюсь, если Отари убрали люди при погонах. Удивлюсь, если выяснится, что это не так…

Голословные обвинения? Возможно. Но вот слова другого источника, питерского бандита, ездившего летом 1994 года в Москву на какие-то разборки. За чашкой кофе в «Астории» он сказал:

– В Москве уже совсем все головой поехали. Там на разборки генерал-майоры стали ездить – прямо в форме. Решают вопросы. Ты веришь, нет – я в первый раз себя почувствовал таким маленьким и глупым…

Лихое наступило времечко – время оборотней. Причем оборотней двойных и тройных. Давно ли на каждом бандитском сходняке орали, что плохой бандит, мол, все лучше, чем хороший мент? Тем более что хороший мент – это мертвый мент… А теперь уже никого из верхушки бандитской братвы Питера не удивляет, что, оказывается, братишек из конкурирующей или оборзевшей дружественной группировки можно тихо и чисто сдать этим самым ментам – неважно каким, плохим или хорошим. А потом поцокать на сходняке сочувственно и горестно, повздыхать, поохать: «Эх, каких ребят не уберегли. Как же их так – с поличным-то. Да еще и с оружием…»

А кое-кто и вообще сам в тюрьму садится, чтобы пересидеть смутное время кровавого кошмара: вы, мол, там на воле воюйте, убивайте друг друга, а мы тут, за решеточкой, за дверьми железными – тихо и богобоязненно. Тем более что из тюрьмы все вопросы решаются ничуть не менее оперативно, чем на воле.{ Особенно это актуально сегодня, при нынешней беспрецедентной доступности сотовой связи. Наличие мобильника в камере уже давно перестало быть из ряда вон выходящим делом. Главное, вовремя платить охранникам за перезарядку батарей – электрические розетки в тюрьмах и изоляторах проектом, увы, не предусмотрены.}

Может быть, кто-то возразит, скажет, что нынешние бандиты просто вынуждены выкидывать такие финты, поскольку окружены со всех сторон врагами, а между своими они честные… Кто-то скажет, что и те, кто ушел с высоких милицейских должностей в некие коммерческие структуры, тоже совершили честный поступок и строят теперь новую Россию, капиталистическую, причем такими же чистыми руками, как до этого социалистическую. Может быть. Всякое бывало в России, и никто уже ничему не удивляется.

Но вот вам, уважаемые читатели, еще одна история-загадка, разгадки на которую нет. Пока. А может быть, и никогда не будет. Да и не столь она важна – разгадка. Давным-давно восточные мудрецы тонко подметили, что вопрос иногда бывает гораздо важнее ответа…

…Жил да был в Питере Нягин Сергей Николаевич, и занимал он некий пост в известном всем синдикате господина Малышева. В свое время господин Нягин вел дела еще с господином Владимировым, памятным широкой публике по печально известному делу фирмы «Планета». В рамках этого дела в декабре 1991 года была ликвидирована ОПГ в составе 13 человек, действовавшая под прикрытием МП «Планета». При задержании у преступников, обвинявшихся в совершении вымогательств, были изъяты автоматы ППС и ППШ, самодельные пистолеты и газовое оружие, носимые радиостанции, прибор ночного видения и прочий спецназовский арсенал.