Началась музыка, и со спины к ней подошёл Гаджиев, невесомо, практически не касаясь, огладил руками и резко развернул к себе. Весь в чёрном, он был похож на демона ночи. Его глаза, тело, руки… всё сейчас безмолвно говорило с Виолой, и она понимала каждую фразу. Страсть, желание, восхищение, разочарование, злость, грусть, сожаления… Тимур излучал всё и сразу, заставил сердце болезненно сжаться.

Виолетта скользнула рукой по его груди, слегка отталкивая, держа дистанцию, и, ведомая им, сделала дорожку из нескольких шагов, а потом закинула ножку ему на бедро… после чего её потянули назад и развернули в противоположную сторону. Яр! В белой рубашке и чёрных брюках на чёрных же подтяжках он имел щеголеватый вид. Ворот рубахи был расстёгнут, рукава закатаны до локтей, галстук бабочка висел вокруг шеи… Всё это придавало образу очень привлекательный женскому взгляду беспорядок.

Ярослав прижал Виолу к себе, скользнул рукой по талии, и они сделали дорожку шагов в противоположном от Гада направлении. Взгляд мужа излучал какую-то странную подчиняющую силу, которой в нём не наблюдалось раньше. Виолетта следовала за благоверным, почти не осознавая, что именно её тянет. В этот момент танец будто отошёл на второй план.

— Люблю тебя, — быстро шепнул Ярик, по сценарию прижавшись щекой к её щеке.

И снова Виолу развернули и потянули в другую сторону. Во взгляде Тимура бушевала буря. Боль отвергнутого, ярость, обида на соперника… Он всё выплёскивал в это танго, ничего не скрывал. Ухватив партнёршу за руку, протянул её по полу в полушпагате на противоположный конец сцены, рванул на себя, закинул девичью ногу на бедро и потянулся за поцелуем…

И в этот момент Виолетта начала претворять план в жизнь. Упёрлась в его грудь в протестующем жесте, параллельно слегка отклонившись, левой рукой ласково погладила по щеке, а потом освободившейся правой рукой вытащила из причёски розу и воткнула в его нагрудный карман. Красивый прощальный жест, красивый отказ, после которого не стыдно смотреть в глаза.

Рука Яра сомкнулась на её запястье и заставила отойти от соперника, который смотрел им вслед, прижав руку к карману с розой. Ланин тоже забросил её ногу на своё бедро и протянул жену на свою половину сцены, резко развернул, сделал несколько наступательных шагов, заставляя её отступать, и склонился, надеясь получить поцелуй. И тогда Виолетта, выставив назад ногу и слегка отодвинувшись, чтобы освободить место для манёвра, но продолжая держать спину прямо, свободной рукой достала ту розу, что была у сердца, и взяла её в зубы, повернув бутоном к левой щеке.

А потом… потом она сама шагнула к Ярику и, слегка повернув голову, чтобы публике было лучше видно, приблизила рот к его рту. Ярослав преодолел символическое расстояние, всё ещё их разделявшее, и, скользнув по её губам своими, перехватил розу, после чего с видом победителя и сияя широкой улыбкой зажал цветок в зубах.

Выбор сделан, женщина избрала своего мужчину, и это увидели все, кто сидел в зале, хотя изначально в композиции должна была быть ничья. Увидел и Тимур, который совсем не по сценарию двинулся в их сторону. Оставались считанные такты композиции, но он успел приблизиться, упасть на колени, обхватить бёдра Виолетты рукой и прижаться головой к её животу.

Так она и стояла на финальном аккорде: верхняя часть тела в объятиях Ярослава, а нижнюю оккупировал Гаджиев, решивший по-своему распорядиться поражением. Раздавшийся в зале приветственный свист сменился громом оваций и щелчками фотоаппаратов. Быть может, сегодня увидит свет несколько статей весьма интересного содержания…

Грудь Виолы тяжело вздымалась, сердце отбивало чечётку, мужские руки продолжали стискивать, причём это касалось и одного партнёра, и другого. Да-а-а, такого танца в её жизни никогда не было… и уж точно больше не будет. Ни капли фальши, сплошные эмоции, искренние до отчаяния, смешивающиеся с её собственными чувствами…

Ведущий благодарил их за искромётное выступление, а мужчины всё не хотели выпускать из рук ухваченную в порыве страсти женщину.

— Ребята, нам пора уходить со сцены, — процедила зажатая меж двух самцов Виолетта, продолжая сиять улыбкой, чтобы зрители ничего не заметили.

С неохотой выпустив её из объятий, партнёры поклонились залу и, подхватив Виолу под локотки, увели со сцены. Ну а за кулисами Яр взял дело в свои руки и мягким танцевальным движением оттеснил соперника, отгородив Виолетту собой. Тимур было дёрнулся протестовать, но таки отступил, признавая проигрыш. А Ярослав, достав изо рта розу, пропустил её через петельку нагрудного кармана.

— Сейчас всё было честно, Виола выбрала меня, и это её решение, — сказал он Гаджиеву.

Да, она действительно определилась. Даже для Ярика её финт с розой изо рта в рот оказался сюрпризом. Изначально она просто планировала вложить цветок ему в руку, чтобы он потом взял его зубами для пущего эффекта, но в процессе танца изменила решение и устроила благоверному небольшой экспромт, в который тот влился как нельзя лучше. А вторую розу она вообще отдавать не планировала, та дополняла причёску, но просто не смогла оставить Тимура ни с чем.

У Лены, которая их встретила по пути к раздевалкам, было непередаваемое выражение лица. Она открыла было рот, но ничего не сказала и увела мужа переодеваться.

— Доволен теперь? — донёсся её отдалённый голос, обращённый к супругу.

Ответ Гаджиева Виола не расслышала.

Они с Яром быстро переоделись: вечерние занятия никто не отменял. И это значит, что встречи с Тимуром не избежать, а Ярослава рядом не будет. К тому же президент ждёт её решение относительно детей… Пока ехали в студию, Виолетта задумчиво смотрела в окно на проплывавшие мимо нарядные витрины и гирлянды, которыми было обвешано всё, что только можно. Когда они притормозили на светофоре, возле одного из магазинов Виола увидела охранника, обряженного в костюм Деда Мороза… и её осенило. Вот он, идеальный выход! По крайней мере для первого раза.

— Ты шутишь?! — округлил глаза Гад, когда она после занятий озвучила ему свою идею.

— Стесняешься нацепить на себя белую бороду? — тут же посуровела Виолетта. — Я думала, ты хотел повидать детей…

— Наоборот, — возразил начальник. — Это идеальное решение! Я просто не ожидал, что всё произойдёт так быстро… А они меня не испугаются? — забеспокоился он. — Как они вообще ко всему этому относятся?

— Хорошо относятся, иначе бы я не предлагала, — успокоила его Виола. — Яр переодеться в костюм не может, они всё равно его узнают, а звать какого-то чужого дяденьку я не хочу. Так что если ты действительно согласен…

— Спасибо, Виол, — он стиснул её руку, потом поднёс к губам и приложился к тыльной стороне ладони долгим поцелуем. — И почему я не могу делать так каждый день? И каждую ночь…

— Потому что в выпускную ночь мы с тобой сделали всё это (и даже больше!) на многие годы вперёд, — Виолетта, наверное, впервые при упоминании той ночи не вздрогнула, а просто ощутила щемящую тоску. — Пусть даже почти ничего и не помним.