КГБ в медицинских учреждениях. Детей, также используя агентесс-учительниц, внезапно увозят со всем классом в какой-нибудь музей или зоопарк.

Сотрудники КГБ между тем, открыв дверь квартиры заранее подобранными ключами, изготовленными со слепков, также полученных с помощью агентуры, спокойно входят в квартиру и начинают деловито работать, просверливая дырочки в паркете и стенах и запихивая в них подслушивающие аппараты, продалбливая потолки так, чтобы в образовавшееся отверстие мог пройти объектив аппарата ночного видения, установленного в квартире сверху…

Но жизнь полна неожиданностей, ибо неисповедимы пути Господни! Бывает так, что в гости к молодым супругам неожиданно приезжает бабушка из деревни и, открыв дверь своим ключом, застает группу хорошо одетых, импозантных мужчин, совсем не похожих на грабителей, хозяйничающих в квартире, передвигая шкафы и стулья, — и все это без единого звука, в нервной спешке… Легко представить себе изумление деревенской старухи!

На случай такого рода неожиданных происшествий во дворе дежурит сотрудник КГБ в милицейской форме. По условному сигналу, поданному из потайной рации, хранящейся в кармане пальто старшего группы, он как бы случайно заходит в квартиру и успокаивает старуху. Внимательно наблюдая за ее реакцией, он или убеждает ее в том, что это милиция готовит засаду для преступников, живущих в соседней квартире, или, наоборот, начинает запугивать бабку, призывая ее молчать и пи словом не обмолвиться внукам.

Когда я учился в школе контрразведки в Минске, опытные преподаватели рассказывали нам, что довольно часто бывает и такая ситуация, когда в квартире прячется любовник жены или любовница мужа. Оперативная группа КГБ входит в дом, и происходит немая сцена. При Сталине этих людей просто пристреливали на месте, и интересоваться их судьбой запрещалось. Да и сейчас, думаю, в дальней провинции нашей страны такого нежданного свидетеля могут запросто выкинуть из окна. Но, как правило, их в принудительном порядке тут же перевербовывают, и они становятся агентами КГБ.

Впрочем, все эти сложности можно предусмотреть. Гораздо опаснее анекдотические ситуации, предвидеть которые не в состоянии самый изощренный разведчик. Например, как рассказывали мне опытные оперативники, однажды из квартиры, в которую они вошли, стремглав выбежал котенок. После этого всякие действия по маскировке вторжения теряли смысл: хозяину сразу же станет ясно, что в его отсутствие кто-то побывал у него в квартире, — не мог же маленький котенок сам открыть дверь!

И десяток солидных мужчин, офицеров среднего ранга, бросились во двор ловить котенка, но он, как назло, словно сквозь землю провалился.

Наконец они схватили какого-то другого котенка и водворили в квартиру. Вечером хозяин, вернувшись со службы, тотчас распознал подмену и возмущенно крикнул, обращаясь к потолку, где, по его мнению, находилась техника (а так оно и было на самом деле): «Эх вы, советские неумехи! Мало того что подслушивающие аппараты как следует установить не умеете, так еще и кота подменили!..»

Сотрудники КГБ прослушали гневный монолог, и, как потом признавались сами, им стало стыдно…

Вообще же для таких ситуаций в КГБ установлено твердое правило: не вступая ни в какие объяснения, уходить, поскольку никакая агентура не имеет права удерживать кого-либо из супругов на работе силам. И несмотря ни на срочное производственное задание, ни на собрание профсоюзов, муж или жена могут вернуться домой вовремя. Более того, попытка под тем или иным предлогом задержать человека на работе может вызвать подозрение, и он тем более поспешит домой.

Каково же бывает их удивление, когда они застают у себя в спальне или на кухне прилично одетого мужчину, стоящего на стремянке и торопливо замазывающего что то белой жидкостью на потолке…

И они просто лишаются дара речи, когда тот начинает быстро собирать инструменты, аккуратно вытирает пятна на полу специально припасенной для этого тряпочкой и складывает стремянку до таких мелких звеньев, что она умещается даже в портфеле (КГБ специально изготовляет такие лесенки), и, не сказав ни слова, уходит. Почему-то всех в этих ситуациях поражает то, что алебастр для маскировки отверстий на потолке, сквозь которые в квартиру просовывают подсматривающие аппараты, бывает налит в детский резиновый мячик. Такая тара считается в КГБ наиболее удобной.

Вообще же техника для экстремальных ситуаций, изготовляемая в КГБ с особым тщанием, далеко не всегда бывает надежной, как и любая другая советская техника. Помню, как однажды мой отец, генерал КГБ, принес домой пластмассовую коричневую коробочку размером с ладонь — аппарат для отпугивания комаров. Он предназначался для сотрудников службы наружного наблюдения, сыщиков, которые сидят на деревьях, наблюдая за своими жертвами, или прячутся в лесу. Там особенно досаждают комары, и данный аппарат был создам по их просьбе. На нашей даче в то лето комары тоже очень буйствовали, потому и появился этот аппарат. Не теряя времени, мы привезли его туда, нажали на кнопку — и ни один комар на него не отреагировал!

Для того чтобы без помех поставить кому-либо в квартиру технику, необходимо учитывать и такое чисто советское препятствие, как старухи, сидящие целыми днями на лавочках у подъезда и не оставляющие своим вниманием ни одного входящего в него. Ведь в нашей стране до последнего времени не было частных домов, как в Японии, где проживает одна семья, у нас принято ютиться в многоквартирных громадах. Впрочем, получить жилье даже в них считается большим счастьем…

Разумеется, эти старухи не оставят без внимания незнакомых мужчин и могут вызвать милицию, приняв чекистов за грабителей, что не так страшно, потому что милиционерам-то не составит труда объяснить, кто они на самом деле. Гораздо менее желательно, когда старухи начинают выяснять, в какую квартиру вы направляетесь, вслух произносить ее номер… Поэтому чекисты, идущие на такое сомнительное дело, стараются не привлекать внимания старух, незаметно проскальзывая в подъезд по одному.

Но самую большую опасность представляют все-таки не они, а любопытные дети и подростки. Они обладают каким-то особым чутьем на все таинственное, сомнительное, скандальное и запретное. Уж эти юные соглядатаи не оставят своим вниманием группу мужчин, проявляющих непонятную суету в подъезде. Они сразу сообразят, что это не бандиты, а запугать их поддельным милицейским удостоверением, в отличие от старух, нельзя. Не спасешься от них и бегством, потому что их ноги весьма проворны, да и выглядеть это будет глупо. Зато они могут выследить, в какую квартиру вы направляетесь, и машину, которая поджидает вас за углом. Когда вы будете поспешно в нее садиться, мальчишкам ничего не стоит закричать — «Глядите, КГБ поехало!..»

Это заставит вас испуганно втянуть голову в плечи и поставит под угрозу срыва всю тщательно подготовленную операцию. Поэтому во всех учебниках оперативного мастерства сотрудников КГБ и служебных инструкциях особо подчеркивается, что следует опасаться внимания подростков…

Все это припомнилось мне, когда я стоял в кабинете Ш. и наблюдал за тем, как инженер резидентуры готовится вмонтировать туда технику.