Русский Балтийский флот получил в Ревеле еще одну удобную базу для стоянки парусных кораблей, которая сторожила вход в Финский залив. Так шведы были изгнаны из Прибалтики силой русского оружия. Военные действия на ее территории прекращались, и для местного населения наступила мирная жизнь в условиях еще не оконченной войны.

Бежавшие от Полтавы с небольшим числом людей король Карл XII и изменник Иван Мазепа нашли себе приют в турецкой крепости Бендеры. Шведы поселились под охраной янычар в небольшом селении Варница. Теперь все усилия Карла XII были направлены не на то, чтобы любыми путями вернуться в Швецию, а на то, чтобы скорее вовлечь приютившую его Турцию в войну с Россией.

Интрига, начатая шведским королем при дворе султана, встретила поддержку поляков, сторонников низвергнутого с престола Станислава Лещинского и дипломатов Франции. Карл XII обращал внимание турок на усиление России на ее южных границах и взятие ею Азовской крепости, строительство Азовского флота. Подобные вести доставляли на берега Босфора и мурзы крымского хана, который к Москве никаких симпатий не питал. Разбитый шведский монарх пугал Стамбул коварными «замыслами» русского царя: «Если дать царю время воспользоваться выгодами, полученными от нашего (шведского) несчастья, то он, вдруг, бросится на одну из ваших провинций, как бросился на Швецию со своим коварным союзником. Крепости, построенные им на Дону, обличают ясно вредные замыслы против вашей империи. При таком состоянии дел, чтобы отвратить опасность, самое спасительное средство – это союз между Турцией и Швецией».

Карл XII знал больное место в отношениях султанской державы с Московией. В Стамбуле не без тревоги смотрели на то, как велось строительство крепостей Таганрог, Каменный Затон на Днепре, фортификационное усиление Азова, на то, что русский флот на Азовском море рос словно на дрожжах и был готов выйти на просторы Черного моря. А его в Турции считали не иначе как своим внутренним морем, как Мраморное или Эгейское.

Были хорошо известны и тяготения христианских народов к единоверной России. Это касалось сербов, греков, молдаван и валахов, болгар. То есть в случае военного конфликта – антитурецкого восстания на Балканах русский царь в стороне остаться не мог.

Действительно, кипучая деятельность царя Петра I внушала Блистательной Порте серьезные опасения. В 1710 году отношения двух соседних государств стали быстро портиться. Падение великого визиря Али-паши, выступавшего за дружбу с Россией, на смену которому пришел сторонник Карла XII, ускорило разрыв.

К тому же русский царь требовал высылки монарха Швеции (султан не знал, что с ним делать) из пределов Турции на основе ранее заключенной договоренности. В октябре Петр I заявил, что в противном случае он открывает военные действия. Но в Стамбуле уже склонились к войне с Россией: русский посол П.А. Толстой был «варварски обруган и ограблен» и брошен в самую престижную тюрьму Константинополя – Семибашенный замок.

…Начавшаяся война с Оттоманской Портой заставила Петра I прекратить успешные наступательные действия против шведов. Главные силы русской полевой армии стали стягиваться на юг. Царь мог положиться на военное союзничество господаря Молдавии Димитрия Кантемира. Господарь же Валахии Бранкован на открытое выступление не решился, хотя обещал помощь провиантом. Обещания же исполнены не были. В мае 1710 года из Сербии пришло Петру I послание, в котором говорилось, что сербы готовы драться «за веру и свободу». Такие же вести пришли и из православной Черногории.

По указу – фирману султана в районе Константинополя собиралась армия числом до 250 тысяч человек. Повеление собираться на большую войну получил и крымский хан. Помимо этого, готовился отдельный экспедиционный корпус под Азов. В Босфор стягивались военные суда со всего Средиземноморья.

Россия в те дни реально могла выставить против Турции регулярную армию численностью не более 50 тысяч человек. Обеспечение ее провиантом могло быть только за счет Молдавии и Валахии. Полки, прибывшие на Волынь из Ливонии, где свирепствовала эпидемия чумы, нуждались в рекрутском пополнении.

Поход русской армии, вошедший в историю как Прутский, начался в крайне неблагоприятных условиях. В тот год в Молдавии с ее малочисленным и бедным населением случилась беда. В 1711 году саранча на корню уничтожила посевы и траву на пастбищах. Поэтому проблема обеспечения петровских войск провиантом и фуражом стала уже в самом начале похода: войска имели всего 8-дневный запас продовольствия.

Отправляясь на войну с Турцией, царь поручил охрану побережья Балтики и Санкт-Петербурга А.Д. Меншикову, поставить заслон перед набегами крымских татар – князю Ромодановскому, занять гарнизоном из пехоты и гетманских казаков крепость Каменный Затон – князю Дмитрию Голицыну, сохранение Азова – казанскому губернатору генерал-адмиралу Ф.М. Апраксину.

Россия официально объявила войну Турции 25 февраля 1711 года. В тот день Петр I с гвардией и ее артиллерией выступил из Москвы. Для ускорения движения преображенцы и семеновцы были посажены на лошадей. Из Риги на юг была отправлена армейская артиллерия (97 пушек, 11 мортир и две гаубицы) с боеприпасами к ней.

Еще в середине мая генерал-фельдмаршалу Б.П. Шереметеву было приказано с авангардным отрядом вступить в Молдавию, «чтобы своим присутствием оказать нравственную поддержку христианскому населению». Отряду из полков: 13 драгунских и 2 пехоты, посаженной на лошадей, предписывалось быстро пройти к Исакче и там захватить или уничтожить мост через Дунай.

Однако эти планы стали рушиться уже в самом начале. Два драгунских полка, посланных к Рашкову для устройства моста через Днестр, были встречены крупными силами турок, пришедших из Бендерской крепости, и крымской конницей. Когда в Рашков прибыл генерал-фельдмаршал Шереметев, то здесь его ожидало известие от господаря Кантемира: армия великого визиря Балтаджи Мегмет-паши выступила из Адрианополя к Исакче.

Шереметев выступил на юг, но было ясно, что ему, имевшему всего 14 тысяч войск, не по силам будет сдержать вражескую армию на дунайской переправе у Исакчи. Тогда он повернул к Яссам, чтобы там получить обещанную господарем Валахии помощь провиантом. Молдавский господарь Кантемир обязался поставить для русской армии до 10 тысяч голов убойного скота и месячную норму прочего провианта для 30-тысячной армии.

Шереметьевское донесение Петр I получил в Сороках. В ответном письме царь приказал генерал-фельдмаршалу брать провиант у местного населения силой, если оно откажется поставлять его добровольно, то есть за деньги: «Извольте нам дать знать подлинно: когда до вас дойдем, будет ли что солдатам есть, а у нас кроме проходу до вас, ничего провианта, ни скота нет».

Димитрий Кантемир прибыл в русский стан со своим войском из около 6 тысяч человек, плохо обученных и вооруженных. Господарь Валахии отказался оказать помощь: турки во всем своем множестве уже подошли к переправе через Дунай и могли обрушиться на валашские земли. Петр I попытался воздействовать на Бранкована, отправив в рейд на юг 7-тысячный (по другим данным – 5600 человек) отряд драгунской кавалерии под начальством генерала К. Ренне. Ему ставилась задача захватить на берегах Дуная крепость Браилов, в которой находились крупные запасы провианта турок. В рейд уходила половина армейской кавалерии: 7 полков конных солдат.