– Да, пастух мне нужен, – ответил хозяин, – но если ты будешь на меня работать, я должен поставить тебе одно условие.

– Что это за условие? – поинтересовался пастушок.

– Если ты вспылишь, то позволишь мне срезать лоскут кожи с твоего горла. Если вспылю я, то это сделаешь ты.

– Хорошо, – согласился пастушок.

Он вернулся к брату и сообщил:

– Я нанялся пастухом в одном хозяйстве.

– Прекрасно, братец.

На следующее утро пастушок рано поднялся и погнал отару овец хозяина в пустыню. Хозяин не снабдил его едой и не прислал ему еды на пастбище. Когда вечером пастушок вернулся, он очень хотел есть.

– Вы, – сказал пастушок хозяину, – продержали меня голодным весь день!

– Ты рассержен в связи с этим? – спросила жена хозяина.

– Конечно, – ответил пастушок.

– Ты вспылил, – заметил хозяин, – поэтому я должен срезать лоскут кожи с твоего горла.

Он взял нож, срезал лоскут кожи с горла пастушка, и тот умер.

Когда брат пастушка узнал о том, что случилось, он страшно разозлился:

– Хозяева убили моего брата. Я наймусь к ним пастухом и сыграю с ними шутку, которую они никогда не забудут!

Он пришел в дом хозяина и спросил:

– Вам нужен пастух?

– Да, – ответил хозяин, – но с условием. Если ты вспылишь, то позволишь мне срезать лоскут кожи с твоего горла. Если вспылю я, то это сделаешь ты.

– Согласен, – ответил брат пастушка.

На следующее утро, когда новый пастух пришел погнать отару овец в пустыню, хозяева не дали ему еды. Не прислали они еды и на пастбище. Пастух подумал: «С какой стати я буду голодать, когда вокруг меня мясо?» Он заколол одну овцу, поджарил ее мясо и съел.

Вернувшись, сообщил хозяину и его жене:

– Вы не снабдили меня едой, поэтому мне пришлось зарезать овцу и съесть ее. Вы рассержены?

– Нет, сынок, – ответил хозяин, – мы не сердимся. Ешь на здоровье!

Когда же хозяева остались наедине, муж велел жене:

– Дай ему завтра лепешку, иначе он каждый день будет съедать по овце!

На следующий день хозяева дали пастуху хлеба. Он погнал овец, а на закате пригнал их в целости и сохранности. Пастух остался ночевать в доме хозяев, а ночью один их ребенок проснулся, заплакал и попросил:

– Хочу выйти.[79]

Проснулись и другие дети. Хозяин обратился к пастуху:

– Выведи их во дворик, чтобы они успокоились до утра.

Пастух поднялся, вывел четверых детей во дворик и всех их убил в отместку за гибель брата.

Когда он вернулся в дом, хозяин спросил:

– Где дети?

– Я убил их, – ответил пастух, – чтобы они не мешали спать. Вы рассержены?

Испуганный хозяин ответил:

– Нет, почему? Зачем мне сердиться!

На следующее утро пошел снег с градом. Выгнать овец на пастбище было невозможно.

– Жаль, – заметил хозяин, – но сегодня нельзя пасти овец. Дай им рубленой соломы, пусть они суют головы прямо в кормушку.

– Хорошо, – согласился пастух.

Он отрезал овцам головы и бросил их в солому со словами:

– Ешьте досыта! – затем вернулся в дом и объявил: – Овцы хорошо кормятся!

Когда хозяин пошел взглянуть на овец, то увидел, что все они зарезаны.

– Для чего, – спросил он, – ты это сделал, сынок?

– Разве, – отозвался пастух, – их головы не в кормушке? Вы рассержены?

Хозяин не смог сдержаться и воскликнул:

– Да, я сердит! Ты убил моих сыновей, а теперь зарезал моих овец. Конечно, я сердит!

– Теперь я срежу лоскут с вашего горла! – крикнул пастух. Он взял нож, перерезал горло хозяину, и тот умер.

Прибежала жена хозяина, причитая:

– Зачем ты погубил моего мужа и детей?

– Вы убили моего брата, – ответил пастух – и я отомстил за него. Вам еще нужен пастух?

– Нет, – закричала жена, – ты мне больше не нужен – уходи прочь! У меня нет больше овец!

Под сокращенными названиями в примечаниях содержатся ссылки на следующие книги:

«Persian Tales», translated by D.L.R. and E.O. Lorimer. London, 1919 («Персидские сказки» в переводе Д.Л.Р. и Е.О. Лоример. Лондон, 1919); «Ttirkishe Marchen», translated by Fr. Giese, 1925 («Турецкие сказки» в переводе Фр. Гиза. 1925); «Ttirkishe Volksmarchen aus Stambul», translated by Dr. Ignaz Kunoz («Турецкие народные сказки из Стамбула» в переводе доктора Игнаца Куноца); «L'Orient inedite», by Minas Tcheraz. Paris, 1912 («Неопубликованный Восток» МинасаЧераза. Париж, 1912); «Contes Armenien», translated by Frederic Macler, Paris, 1905 («Армянские сказки» в переводе Фредерика Маклера. Париж, 1905).

БЕЗУМНАЯ ЖЕНЩИНА. Эту сказку рассказала мне багдадская христианка, которую я уже упоминала в предисловии. Некоторые ее эпизоды напоминают «Рассказ о вязальщице платков» из «Персидских сказок».

КОЗА И СТАРУХА. Детская сказка, рассказанная той же женщиной. Ее сходство с английской сказкой «Старуха, чей поросенок не перепрыгнет через забор» не нуждается в комментариях.

ТРИ МЫШКИ. Еще одна детская сказка. Ее рассказала женщина-мусульманка из хорошо известной семьи в Мосуле.

ВОРОБЕЙ И ЕГО ЖЕНА. Эту очаровательную сказочку рассказала та же женщина.

ДУНГАРА ХШЕЙБАН. Эту сказку рассказала мосульская девушка, грамотная мусульманка. Она не была опытной сказительницей. Сказка явно несовершенна. Эпизоды сказки хорошо известны. Сказочные крестные матери с подарками напоминают сказку «Спящая красавица». Та же тема звучит в турецкой народной сказке «История о Дюльбер, которая не добилась того, чего хотела», в «Турецких сказках» и сказке о «Прекрасной розе», в «Турецких народных сказках из Стамбула». В этой турецкой версии три дервиша выходят из стены. Подмена невесты – также затертая тема, например в «Гусыне» из «Семейных сказок» братьев Гримм. В вышеупомянутых турецких сказках невеста подменяется служанкой, и сюжеты более или менее развиваются параллельно до эпизода восстановления глаз. После этого эпизода сюжеты вновь становятся сходными.

ХРУСТАЛЬНЫЙ КОРАБЛЬ. Эту сказку рассказала в Мосуле юная мусульманская девушка. Подобная сказка имеет хождение и в Армении. Сюжет о корабле, который не может выйти из порта, пока не выполнится обещание пассажира, повторяется в других сказках, например в «Кукле терпения» этого сборника. Другой общей темой является зависть сестер к невесте-избраннице джинна. Сюжет о странствии в страну джиннов в железных туфлях и с железками в руке повторяется во многих сказках, например в армянской сказке «Змееныш, маленький Солейл».