Она крепко обнимала девочек и плакала. Киллиан опустился на колено и обнял их всех.

— Я больше не могу… — просипела Рейчел.

— Не бойся, больше это не повторится.

Рейчел посмотрела на Киллиана и заметила револьвер:

— Что ты собираешься сделать?

— Собираюсь завершить это дело. Сегодня же вечером.

— Сегодня?.. Но как, расскажи…

— Тебе лучше ничего не знать, — грустно покачал головой Киллиан и повернулся к девочкам. — До свидания, барышни.

Он поцеловал в лоб сначала Клэр, затем Сью.

Клэр вежливо попрощалась, а Сью как-то странно поглядела на Киллиана и обняла его.

— Мне будет тебя недоставать, малышка, — произнес Киллиан по-ирландски.

— Буду скучать, — тоже по-ирландски ответила Сью и расплакалась.

— Ну-ну, успокойся. — Киллиан чувствовал, что и сам вот-вот заплачет.

Наконец он обернулся к Рейчел:

— Будь с ней поласковей, и все будет отлично.

— Девочки, подождите минутку. — Рейчел встала, взяла Киллиана за руку и потащила в сторону. — Куда ты едешь? — спросила она, когда они отошли на достаточное расстояние.

— Я же сказал: я намерен со всем этим покончить.

— Ты собираешься разыскать Ричарда? И что тогда, Киллиан?

— Найду и кое о чем поговорю с ним, — улыбнулся он. — Успокойся, Рейчел. Просто поверь мне на слово.

Рейчел взглянула на него. Эти темные глаза. Твердый подбородок. Типичный киношный злодей.

Да только вот злодеем он не был.

Он сумел помочь Сью: из «труднообучаемого» ребенка она превратилась в общительную жизнерадостную девчушку.

Он нравится Клэр.

Он спас им жизнь, рискуя своей.

И сейчас собирается рискнуть ею снова.

Ради чего?

— Киллиан, а ты-то что от всего этого получишь?

Киллиан глубоко вздохнул, посмотрел на Рейчел, на девочек, вспомнил о фотографии в бумажнике.

— Много чего, — ответил он загадочно.

— Не понимаю… — Рейчел казалась обескураженной.

— Ничего, потом поймешь, — отозвался он.

— Поцелуй меня, — попросила Рейчел.

— Не могу, у меня из носа кровь течет, — скривившись от боли, попытался улыбнуться Киллиан.

Тогда Рейчел схватила Киллиана за плечи, притянула к себе, крепко поцеловала в губы, обняла и расплакалась.

Она знала, что все это он делает ради нее и детей.

И действительно доведет дело до конца.

А ведь он уже отдал ей все, что имел, — свое время и терпение. Он рисковал жизнью ради нее и ради будущего ее детей. Под его влиянием она изменилась. Изменилась навсегда. Никогда больше она не станет думать о самоубийстве, никогда не поддастся страху или отчаянию.

Как сказал Киллиан, главный наш враг — это смерть.

Да, смерть — величайший враг человека. Но пока ты дышишь, ты выше смерти.

Помни об этом.

Жизнь сама по себе чудо.

— Мы больше не встретимся? — со вздохом спросила Рейчел.

— Если все сработает, то… нет, — ответил Киллиан и поцеловал ее в щеку.

На парковке он завел «мерседес», замкнув проводки, и поехал на юг, оставляя позади горящие трейлеры, толпу людей на пляже, мужчин, загоняющих лошадей в прицепы-коневозки.

Скоро все они скрылись из виду.

В сообществе пейви человек равен своим поступкам. Нельзя думать одно, а делать другое. Кто убегает, тот беглец. Кто бросил близких на произвол судьбы, тот трус. Человек совершает те или иные действия, а боги наблюдают за ним, и Фортуна крутит свое колесо.

Пришло время действовать.

Киллиан ехал на «мерседесе» по трассе А-2, направляясь в Белфаст.

Свернув на заправку, он купил парацетамол, вязаную шапку-балаклаву и смазочное масло. Выпив лекарство, он осторожно почистил и смазал револьвер, следя за тем, чтобы не стереть с рукоятки отпечатки пальцев Маркова.

По Мэлоуни-роуд он въехал в обсаженную деревьями богатую южную часть Белфаста. Не доезжая до дома Тома Эйкела, выбрался из машины и оставил ее на тротуаре. Револьвер Киллиан спрятал в карман.

Дом у Эйкела был неброский, но солидный: трехэтажный особняк в георгианском стиле с выкрашенной в черный цвет оградой из кованого железа. Такой дом вполне мог стоить два с половиной миллиона просто потому, что располагался в дорогом районе.

Поднявшись по ступенькам, Киллиан нажал на звонок.

Несколько мгновений ожидания, и дверь открылась. На пороге стоял Том, одетый в пурпурный халат. В руке он держал чашку чая. «Он должен был отбросить чашку в сторону и тут же захлопнуть дверь, пока еще имел такую возможность», — подумал Киллиан.

Киллиан навел на Тома револьвер.

— Медленно повернись и заложи руки за голову, — скомандовал он.

Глаза Тома странно блестели и отливали желтизной, взгляд был рассеянный, будто он не мог его сфокусировать.

— Медленно повернулся, руки за голову! — повторил приказ Киллиан.

Том аккуратно поставил чашку на столик и поднял руки.

Киллиан вошел в дом и закрыл за собой дверь.

Том холостяк, но вдруг в доме все-таки есть кто-то еще? Держа Тома под прицелом, Киллиан прошел за ним по всему дому. Завершив обход, Киллиан привел Тома в уставленную книгами гостиную и подтолкнул к кожаному креслу перед горящим камином. Он позаботился, чтобы Том оказался как можно дальше от стойки с кочергами и другими каминными принадлежностями, и уселся сам.

Лицо Тома покраснело и казалось неестественно застывшим, а движения были замедленными, как у человека, тонущего в патоке.

Киллиан пригляделся к желтым глазам Тома и заметил расширенные зрачки. На верхней губе блестел пот.

— Ты под дозой? — спросил Киллиан.

— Да, — коротко ответил Том.

— Чем закинулся?

— Героином. Знаешь, что такое погоня за драконом? Снюхал с фольги. Ничего серьезного.

— Ты наркоман?

— О нет, ничего подобного. У меня строгая дисциплина. Позволяю себе только в моменты сильнейшего напряжения или по особым случаям. Едва ли раз десять в год.

— А сейчас? Момент сильнейшего напряжения или особый случай?

— Хм… и то, и другое.

Киллиан откинулся в кресле и еще раз внимательно поглядел на Тома. Да, парень не в лучшем виде. Похож на оплавленную свечку, волосы в полном беспорядке, пот льет ручьями. И выглядит изможденным, усталым.