Серена, шатаясь, вошла в дверь хижины и, как только Уиллис отпустил ее, тотчас рухнула на грязный линолеум. В хижине царил полумрак. Единственным источником света здесь был старый железный торшер в углу под растрескавшимся желтым абажуром. Комната была грязной и вся насквозь провоняла мышами и мочой. У одной стены стоял приземистый диван, из которого торчала набивка и пружины. Перед ним – кофейный столик, если так можно было назвать покрытую лаком грубую столешницу. В противоположном конце комнаты стояла проржавевшая железная кровать. Постельных принадлежностей на ней не было, лишь тонкий матрас, весь в каких-то подозрительных пятнах.

В общем, это было совсем не то место, в котором она мечтала бы оказаться, не говоря уже о том, чтобы умереть. Так подумала Серена, стараясь подняться хотя бы на колени. Машинально она обвела взглядом комнату в надежде обнаружить путь к спасению. Ага, здесь есть задняя дверь. Но стоило Уиллису шагнуть к ней, как дверь тотчас же оказалась ужасно далекой. Он наклонился, схватив ее за больную руку, рывком поднял с пола, толкнул на кровать и усмехнулся:

– Устраивайся поудобнее, красавица.

– Интересно, как я могу устроиться поудобней со связанными руками? – спросила Серена, превозмогая боль, и кое-как села на край матраса. – Почему бы вам меня не развязать? Я отдаю себе отчет в том, что я в ваших руках. И никуда от вас не убегу.

– Что верно, то верно, – согласился Уиллиc и наклонился над кофейным столиком. А когда вновь повернулся к ней, то в одной руке у него была бутылка виски, а в другой – револьвер. На губах его играла торжествующая ухмылка. – Убежать ты никуда не убежишь. А со связанными руками пистолет тоже держать не можешь и не сможешь выцарапать мне глаза, когда я решу слегка позабавиться с тобой. Так что, мисс Шеридан, даже не надейтесь. И вообще, в таком виде вы мне нравитесь даже больше.

С этими словами он сделал глоток из бутыли и, не обращая внимания, что виски течет у него по подбородку, шагнул к кровати. Серена не сводила с него глаз, пытаясь понять, насколько он пьян. По пути сюда Уиллис выпил несколько банок пива. Не исключено, что и до этого он тоже успел пропустить немало. Если его развезет, то ни в каких забавах принять участие он не сможет. Правда, еще есть Перре, а от него можно ждать чего угодно.

Этот застыл в дверях с пистолетом в руке и нервно хихикал, глядя, как Уиллис подходит к кровати. Почему-то Перре пугал Серену даже больше, чем Уиллис. Последний был жесток и расчетлив. А вот глаза Перре, когда он смотрел на нее, горели нехорошим огнем, из чего она сделала вывод, что этот тип находится на грани опасного безумия.

Уиллис сел рядом с ней и прижался бедром к ее бедру. Затем, упершись бутылкой в матрас, заставил себя сесть прямо и придвинул свою мерзкую физиономию почти к самому ее лицу. В ноздри ей тотчас ударила гремучая смесь – алкогольные пары и отвратительный кислый запах пота. Серена едва не поддалась желанию отпрянуть, однако мужественно стерпела исходившую от Уиллиса вонь. Главное – не потерять самообладания, не дать страху одержать верх. Тогда у нее еще есть шанс спастись. Стоит ей поддаться цепким лапам ужаса, как она пропала. Эта парочка моментально набросится на нее, как волки на ягненка.

– Видишь ли, если я тебя развяжу, – произнес Уиллис, почти касаясь губами ее губ, – ты можешь оказать мне сопротивление.

С этими словами он достал револьвер и медленно провел дулом ей по подбородку, затем по шее, все ниже и ниже. Окаменев от ужаса, Серена следила за его движениями. Наконец, скользнув по кружевному краю лифчика, холодное дуло уперлось ей в грудь. Ее тотчас всю передернуло, с головы до ног. Уиллис заметил это и гнусно осклабился.

– Как, нравится, леди Серена? – спросил он и погладил револьвером ей сосок. – Погоди, сейчас тебе понравится еще больше.

С этими словами он положил свой «тридцать восьмой» на кровать. Серена облегченно вздохнула. Увы, уже в следующий миг Уиллис грубо схватил ее за волосы и повалил на матрас. Обдав ее алкогольными парами, он склонился над ней, как какой-нибудь монстр из ужастика – губы искривлены в злобной усмешке, один глаз заплыл и не открывается. Издав низкий горловой звук, что-то вроде кудахтанья, Уиллис поднял над ней бутылку виски. Серена вся напряглась и даже зажмурила глаза, ожидая, что он ударит ее, но нет, никакого удара не последовало. Виски вылилось ей на грудь, намочив лифчик, и ручейками сбежало с боков. В нос ей ударил крепкий алкогольный дух.

Уиллис склонился над ней и, взяв сосок в рот, принялся сосать его сквозь тонкую ткань лифчика. Затем он просунул ей между бедер колено, развел ноги и всем своим весом навалился на нее сверху. Серене в живот уперся его набухший член.

К ее глазам тотчас подкатили предательские слезы. Она заморгала, пытаясь побороть их. Увы, все ее надежды на спасение были раздавлены тушей Джина Уиллиса. Наверно, у нее был шанс спастись, но она его упустила. Боже, даже в самом страшном сне она не могла бы представить себе, что в последние минуты на этой земле ей придется терпеть такое унижение. Как это горько – уйти из жизни, зная, что тебя изнасиловали…

Закрой глаза и думай об Англии, как говорили себе женщины Викторианской эпохи, вынужденные терпеть секс с нелюбимыми мужьями. Закрой глаза и думай о Лаки. Уиллис, жадно причмокивая, продолжал чавкать ее сосок, а его член тем временем все сильнее упирался ей в низ живота. Слезы обиды и унижения щипали ей глаза, и Серена, чтобы их побороть, до крови прикусила губу. В следующий миг ее всю передернуло от омерзения, а к горлу подкатился комок тошноты. Ощущение было такое, будто ее выкатали в дерьме.

– Эй, а кто сказал, что ты будешь первым? – подал от двери голос Перре, а в следующий миг он сам вырос позади Уиллиса. Его глаза с тяжелыми веками были прищурены, нижняя челюсть рассерженно дергалась из стороны в сторону, а вместе с ней и усы у него под носом. В руках у него по-прежнему был зажат пистолет, но нервное подергивание, похоже, передалось и его пальцам.

Уиллис оторвал голову от груди Серены, однако не удостоил своего сообщника даже взглядом.

– Я сказал, что буду первым, – прорычал он. В голосе его слышалась угроза.

Серена приоткрыла глаза и теперь с интересом наблюдала за Перре. Тот вспыхнул, а его губы задергались, как будто он раздумывал, что сказать в ответ. Взгляд Перре был прикован к ее груди, отчего животный блеск в его глазах сделался еще сильнее.

– Ты же мне обещал, что первым дашь ее мне.

– Ага, как же. Держи карман шире, – буркнул Уиллис, вновь наваливаясь на Серену всем своим весом и игнорируя присутствие напарника.

– Неправда, обещал! – стоял на своем Перре. – Ты сказал, что дашь мне попробовать ее первым.

– Похоже, его обещания ничего не стоят, – подала голос Серена, чувствуя, как в ней вновь просыпается надежда. Сейчас ее единственным оружием было умение манипулировать сознанием других. Так почему бы ей не попробовать столкнуть этих двоих лбами? Тогда у нее появится пусть даже крошечный шанс уйти отсюда живой. Ведь даже самый крошечный шанс – это лучше, чем никакой.