Тютюнник решился на поход в Украину и прибыл 16 июня 1923 г. в приграничное село Нагоряны. Перед рассветом 17 июня 1923 г. Тютюнник и несколько его помощников переплыли через пограничную реку Днестр и оказались на территории Украины, где их и задержали. В оперативную группу по задержанию входили Николаев-Журид (руководитель группы), Курский, Кучинский, Малышев, Мукке и Антонов-Грицюк. После ареста в Харьков была послана шифрованная телеграмма об аресте Тютюнника: «Тютюн и чай куплены выгодно».

Поставленный перед непростым выбором — смерть или работа на большевиков, Тютюнник стал сотрудничать с советскими властями. Официально было объявлено о его добровольном переходе на сторону большевиков. Органы ГПУ использовали его в операциях по разложению украинской эмиграции и компрометации Симона Петлюры. Его «добровольный переход» на сторону большевиков внёс раскол в ряды украинской эмиграции и сорвал начавшееся объединение ультраправых группировок в украинском эмигрантском движении. Его предательство привело к окончательному развалу армии УНР и её исчезновению в польских лагерях.

Тютюнник жил в столице Украинской ССР Харькове. Чекисты тайно доставили в Харьков его супругу с двумя дочерями. Тютюнник преподавал в Харьковской школе красных командиров, в частности, читал лекции по «Тактике партизанской и противопартизанской борьбы».

Он оказался творческой личностью и написал книгу воспоминаний «С поляками против Украины», опубликованную в 1926 и в 1927 г. в СССР и в 1937 г. во Львове. В предисловии сказано, что «эта книга в первую очередь не воспоминания, а акт обвинения Петлюры и петлюровщины». Характеризуя украинское руководство, Тютюнник писал: «"Национальные герои" типа Петлюры и Левицкого (президента УНР) торговали землями украинской нации, душами миллионов украинских рабочих и крестьян, торговали, скрываясь, как воры, от народного глаза и никого не спрашивали. Они же себя считали призванными освобождать украинский народ. Вот и "освобождали", отдавая Галичину и Волынь с Холмщиной под господство польского магната».

В 1925–1929 гг. Тютюнник сотрудничал с А.П. Довженко и был соавтором сценария фильма «Звенигора» (в титрах — Юрий Юртик) о восстаниях на Звенигородщине против гетмана, деникинцев и большевиков. В этом же фильме он сыграл свою первую роль в кино. Он снялся также в фильме «П.К.П.» («Пилсудский купил Петлюру») — где выступил в роли… себя самого — генерала Юрка Тютюнника, командующего «бандами, пролезшими через польскую границу, чтобы отбить Украину для поляков».

Его последняя должность на Советской Украине — секретарь-инспектор ревизионной комиссии Всеукраинского государственного акционерного общества торговли.

Активное сотрудничество с властями не спасло Тютюнника. 12 февраля 1929 г. он был арестован в Харькове по делу Украинской военной организации и этапирован в Москву. Следствие продолжалось до декабря 1929 г. 3 декабря 1929 г. Коллегией ОГПУ Юрию Тютюннику был вынесен смертный приговор с примечанием: «Приговор не приводить в исполнение до особого распоряжения». Он был расстрелян 20 октября 1930 г. во внутренней тюрьме ОГПУ на Лубянке. Реабилитирован Тютюнник 28 ноября 1997 г. постановлением Генеральной прокуратуры Украины. Предавший Тютюнника Георгий Заярный пережил его на восемь лет и четыре месяца.

Опыт по захвату Тютюнника был использован при захвате зарубежных эмиссаров ОУН в послевоенные годы. Как и в судьбе Тютюнника, в судьбе Матвиейко, Охримовича и других заброшенных эмиссаров определяющую роль сыграли агенты советских органов безопасности.

Наибольший урон украинскому националистическому движению нанёс советский агент в английской разведке с 1934 г. Ким Филби, который с 1949 по 1951 г. обеспечивал взаимодействие между СИС и ЦРУ при проведении совместных тайных операций в Восточной Европе. Такие операции по поддержке националистов, боровшихся против советского режима, западные разведки проводили в Литве, Польше и на Украине.

В своих мемуарах (Моя тайная война. М.: Воениздат, 1978) Филби писал: «Разногласия относительно Украины (между разведками США и Великобритании. — В.И.) были… давними и такими же непримиримыми. Ещё до войны СИС поддерживала контакт со Степаном Бандерой… После войны это сотрудничество получило дальнейшее развитие. Но беда заключалась в том, что хотя Бандера был заметной фигурой в эмиграции, его утверждения о наличии множества сторонников в Советском Союзе никогда серьёзно не проверялись, разве что в негативном смысле, поскольку от них ничего не поступало. Первая группа агентов, которую англичане снабдили радиопередатчиком и другими тайными средствами связи, была направлена на Украину в 1949 г. и исчезла. В следующем году послали ещё две группы, но о них также не было ни слуху ни духу. Тем временем американцы начали серьёзно сомневаться относительно полезности Бандеры Западу, а провал засланных англичанами групп, естественно, не рассеивал сомнений.

…Стремясь преодолеть англо-американские разногласия по поводу Украины, ЦРУ настаивало на проведении широкой конференции с СИС. Эта конференция состоялась в Лондоне в апреле 1951 г. К моему удивлению, английская сторона заняла твёрдую позицию и наотрез отказалась выбросить Бандеру за борт…В течение месяца англичане забросили три группы по шесть человек. Самолёты отправлялись с аэродрома на Кипре. Одна группа была сброшена на полпути между Львовом и Тернополем, другая — неподалёку от верховий Прута, около Коломыи, и третья — в пределах Польши, около истоков Сана. Чтобы избежать дублирования и перекрытия районов, англичане и американцы обменивались точной информацией относительно времени и географических координат своих операций. Не знаю, что случилось с этими группами, но об этом, пожалуй, нетрудно догадаться». Действительно, догадаться было несложно, если учесть, что автор мемуаров ещё до отправки эмиссаров сообщал координаты их приземления. Советскими карательными органами были перевербованы зарубежные курьеры ОУН, а также руководитель подполья ОУН в Польше Зенон, который работал на польскую службу безопасности. Таким образом, вся связь ОУН через Польшу была под контролем КГБ. Как заявил в одном из интервью В. Кук, «Зенон выдал на явную смерть около сотни человек».

Референт службы безопасности ЗЧ ОУН Мирон Матвиенко

Мирон Матвиейко был одним из особо приближённых к Бандере людей. Его жена Евгения Кошулинская — технический сотрудник СБ ЗЧ ОУН — была крёстной матерью сына С. Бандеры Андрея.

Матвиейко Мирон Васильевич (1914 г., с. Беремовцы Зборивского р-на Тернопольской обл. — 10 мая 1984 г., с. Павлово Радеховского р-на Львовской обл.). Из семьи греко-католического священника. Псевдонимы — «Див», «Жар», «Рамзес», «Усмих». Член ОУН с 1930 г. Образование незаконченное высшее медицинское. По заданию ОУН с 1941 г. сотрудничал с контрразведкой абвер в советском подполье. С весны 1949 г. — руководитель референтуры СБ ЗЧ ОУН. Занимался контрразведывательной защитой ячеек украинской политической эмиграции, подрывной работой против оппозиционных бандеровцам украинских политических организаций за рубежом. Сторонник жёстких методов работы СБ.

По свидетельству лидера ОУН на Украине в 1950–1954 гг. В. Кука, «способен на провокацию, может добиться признания даже от невинного человека». Матвиейко получил задание С. Бандеры нелегально прибыть в Западную Украину и обеспечить контроль над подпольем со стороны зарубежных частей ОУН, т. е. подчинить движение сопротивления С. Бандере.