о землю, она разлетелась на куски. Он собрал куски дерева и сложил их в поленницу, а потом собрал кусочки коры, вполз с ними в дом и бросил их в огонь.

Служанки в это время притащили кита. Они очень радовались. Тут он, отозвав в сторону хромоножку, рассказал ей о себе:

— Я там собрал для тебя дрова, пойди возьми. Я — Ходивший Голым, только не говори никому обо мне.

Скоро служанкам велели набрать дров, и они принесли их. И снова Владычица издала такой звук, как будто цедила слюну сквозь зубы:

— Не иначе это Гитгит нарубил все эти дрова! — засмеялась она.

Однажды утром он вышел наружу и освободился от своей кожи. Он перестал притворяться немощным, потому что решил жениться на Владычице Моря.

Ходивший Голым раскрасил себе лицо так, как его в первый раз раскрасил Нанкилслас, и надел два своих небесных одеяла. Он встал так перед домом, и вскоре одна из служанок вышла наружу. Едва только она заметила его, она кинулась к нему, протягивая руки.

— Нет, нет! — сказал он ей, и она вернулась в дом, плача.

Войдя, она сказала:

— Идите, смотрите! Там снаружи стоит Ходивший Голым!

Вторая служанка вышла вслед за первой, но ее он тоже отверг. Так он отверг всех десятерых, пока не вышла та, хроменькая. Ее он обнял, и они встали рядом.

Вскоре он вошел в дом и стал мужем Владычицы Моря. Он стал жить там. Каждый вечер в задней части дома вставала звезда, но он не обращал на нее внимания. Однажды он вдруг услышал из-под своей подушки голос:

— Ходивший Голым, не из-за черной ли трески ты тут так прочно обосновался?24

Хоть голос и повторил это несколько раз, Ходивший Голым не обращал на него внимания.

Однажды утром, когда он еще лежал в постели со своей женой, он попросил у нее разрешения поставить сеть.

— Подожди, — сказала жена. — Я должна тебя научить. У тебя не хватит сил выставить ее далеко. Больше чем на одну ячейку ее никогда не выставляют.

Ходивший Голым взял сеть, которая висела в углу, и пошел на мыс. Кругом в море плавали киты. Он забросил сеть, выпустив ее на две ячейки. В ней тут же оказались два кита — а он не смог вытянуть ее обратно! Остальные ячейки, все пять, одна за другой скрылись под водой. Он вернулся в дом и лег, тяжело дыша.

— Что, — спросила жена, — все ячейки сети утянуло?

— Да, — ответил он.

Но жена не рассердилась, а засмеялась.

— Не беда, — сказала она. — Я отправлюсь к отцу и попрошу сеть обратно.

На другой день она отправилась на каноэ к своему отцу. Все ее служанки поехали с ней, и Ходивший Голым тоже поехал. Они отправились в путь и довольно скоро увидели поселок. Они высадились; отец женщины вышел им навстречу.

— Почему ты приехала, дочь моя? — спросил он.

— Мы приехали за сетью, — ответила она.

— Она в доме, дочь моя.

Он был рад повидать Ходившего Голым. Они вошли. В костер положили четыре твердых белых камня. Когда они раскалились докрасна, из угла принесли поднос, сделанный из светлого камня, положили в него камни и поставили перед ним.

Тогда его жена вскричала:

— Увы! Каждый раз, когда я нахожу свое счастье, ты пускаешь в ход это средство!

Но Ходивший Голым велел своей жене молчать. Он проглотил свой бальзам, взял ложкой один из камней и проглотил его. Камень прошел насквозь и прожег даже доски пола. Так он проглотил все четыре.

Тогда перед ним поставили сосуд для полоскания рук и, когда его жена и он вымыли руки, им принесли пять рыбин черной трески. Но жена не велела мужу их есть.

— Это не то, — сказала она.

И когда их поставили перед ними, она сказала:

— Мой муж говорит, что это не то, чем кажется.

Слуги унесли их и выбросили вон. А перед ним поставили другую еду. Это он тоже не стал есть, а жена сказала:

— Он говорит, что это тоже что-то другое, отец.

Этих тоже унесли и принесли пять рыбин. Жена сказала:

— Вот это — черная треска.

Каждую рыбу разрезали крест-накрест и сварили. Когда они были готовы, их положили на поднос. Но прежде чем есть, женщина взяла один кусок:

— Сохрани голову и кости от этого куска, — сказала она мужу.

Затем она дала ему еще один кусок, и так она дала ему по куску от каждой из пяти рыбин.

— Смотри, не потеряй их, — велела она. — Вон тот так вытащит их у тебя из-под одежды, что ты и не заметишь.

И она постоянно спрашивала его:

— Рыбьи головы все еще у тебя?

— Да, вот они.

На другой день они отправились в обратный путь. И снова женщина спрашивала мужа:

— Ты не потерял рыбьи головы?

— Нет, они со мной.

— Ты не потерял головы черной трески?

— Нет, они здесь, со мной.

— Ты не потерял головы?

— Не-е-ет… То-то я думаю: почему Тот-у-Кого-Серьги-из-По-звонков отвернулся, улыбаясь…25

Ух, как много черной трески нагрузили в их каноэ! Вернувшись домой, они перетаскали рыбу и легли спать, потому что был уже вечер.

Прошло много ночей, и однажды Ходивший Голым снова услышал голос из-под подушки:

— Ходивший Голым, черная треска, что ли, так прочно тебя тут удерживает? Ты оживил селение Нанкилсласа, и за это он вернул к жизни твоих братьев, родившись у твоей матери. Рано утром он сидел между камней, раскрасив себе руки черным и белым26. А теперь он пришел сюда, потому что влюбился в твою дочь.

Выглянув, Ходивший Голым успел заметить хвост куницы, который мелькнул и скрылся в звездочке в глубине дома27. Он вошел туда и, к своему изумлению, увидел там женщину, которая лежала с Нанкилсласом. Верхняя часть ее одеяла была откинута, и она лежала голая. Он стиснул ее руками, и она сказала:

— Увы! Я мечтала о тебе, но ты пришел поздно.

Он сел у огня опечаленный.

— Почему ты такой грустный? — спросила его жена.

— Мне грустно, потому что я оставил свою мать тут неподалеку, — соврал он.

И он отправился в путь. Нагрузил свое каноэ черной треской и поплыл. Пройдя пролив, он приплыл в селение своих братьев. И — о радость! — все его младшие братья вышли его встречать.

Они вошли в дом. Младшие братья только Нанкилсласа хотели иметь старшим братом, а на Ходившего Голым не обращали внимания. И вот, прежде чем они стали кормить его, Ходивший Голым сам стал подавать им еду.

Постель Нанкилсласа была в глубине