вред целым народам, если того потребует Новый Кодекс. Мы контролируем все, что контролировала Федерация, и даже больше. Мы постепенно вносим в мир порядок. Мы… редактируем. Чтобы постигшая нас трагедия никогда не случилась вновь. Мы редактируем политику, торговлю, военные операции. Мы создаем законы. Мы управляем. Мы стараемся уменьшить количество бессмысленного зла в мире: потому я сказал вам, что здесь уже давно никто не видел военных кораблей и что в этой части галактики вряд ли можно встретить кого-то с Архагла. Почти все жители вашей планеты – пираты либо террористы, и они хорошо усвоили, что лучше не попадаться нам на глаза. Я знал, что вы пират, с того самого момента, когда увидел вас и ваше судно, потом я только слегка прикоснулся к вашему разуму, чтобы проверить, могу ли я это сделать с кем-то, кто появился извне, и таким образом я узнал ваше имя – а также то, что моя догадка оказалась верна. Однако… вам не следует волноваться. – Он неловко потеребил рукава, отведя глаза. – Пока вы не нарушаете наших законов, вы в безопасности. Будь вы пиратом из нашего мира, вас бы немедленно отправили на корректировку сознания, в исправительную колонию или сразу на эшафот. Но вы – гость, и у вас, конечно же, существует определенная неприкасаемость, иначе нарушится баланс двух миров, а этого допускать ни в коем случае нельзя. От себя хочу добавить, что ваш… ваш род занятий нисколько не уменьшает моей радости от встречи с вами, как и моего желания с вами общаться. Естественно, если после того, что я вам рассказал, вы согласны это общение продолжить, я не буду навязываться в случае отказа…

Аргза только покачал головой. С силой провел ладонью по своим забранным в хвост волосам, приводя мысли в порядок. Антэ выжидательно глядел на него снизу вверх, и это молчаливое ожидание привело пирата в еще большее смятение, потому что в этот момент совершенно чужой ему паренек, посмевший завуалированно ему угрожать, снова стал чересчур похож на его Лиама.

– Как насчет моего возвращения? Ты и другие умники придумали что-нибудь по этому поводу?

Антэ вздохнул и понуро опустил голову, по-своему поняв его резкую перемену темы.

– Да. Мы еще не уверены, но, кажется, уже нашли путь решения проблемы. Нужно лишь сгенерировать квантовое пространство, в котором мы спровоцируем нестабильность тканей реальности посредством…

– Избавь меня от подробностей, будь любезен. Просто скажи, сможете ли вы это сделать.

– Да, сэр. Я думаю, да.

– Отлично. – Он развернулся и направился прочь из рощи, добавив: – Я подумаю.

Антэ остался на месте, глядя ему вслед.

А подумать, как выяснилось, было над чем. Должно быть, вся эта мнимая гармония, так раздражающая Аргзу, на самом деле была лишь видимостью, потому что, если эрландеранцы контролировали множество галактик, то приходилось им нелегко. Миру, впрочем, тоже, и Аргза всерьез начал опасаться, что его Вселенную постигнет та же участь, раз такое произошло здесь. Подумать только, он и представить не мог, что эти чудаки, пропагандирующие мир и покой, на самом деле настолько опасны! «Мы редактируем», сказал Антэ, и это звучало… ужасно. По-настоящему ужасно. Для представителей человеческого вида считалось естественным захватывать чужое, пытаться подчинить, навязывать свои законы, выгрызать кусок из чужого горла. Но они, эрландеранцы, сделали кое-что похуже. Они выделили себя в новую расу, в расу сверхлюдей, поставили себя выше остального человечества, захватив власть не для себя, а для всеобщего, как им казалось, блага… Аргза понадеялся, во-первых, что покинет этот жуткий мир достаточно быстро, чтобы его не успели «отредактировать», и, во-вторых, что эта зараза, как чумная, не перекинется следом и на его мир.

Весь последовавший за тем разговором день он наблюдал за починкой его кабины, зорко следя, чтобы эти самозваные помощники, с энтузиазмом копавшиеся во внутренностях его судна, не убрали ничего, что, по их мнению, будет лишним. Например, оружие. Или чтобы они не встроили в консоль управления какой-нибудь чип, который промыл бы ему мозги. Но вроде бы обошлось – хотя точно сказать он не мог, потому что, черт возьми, они разбирались во всей этой технике все равно несравненно лучше. Следующие два дня он против обыкновения провел в местной библиотеке, листая их учебники новейшей истории и пресловутый Новый Кодекс. В результате только еще раз убедился, что треклятые хиппи воевать хоть и не любят, но, бесспорно, умеют. Потому что у них были, пожалуй, главные качества для теневых диктаторов: терпение и способность грамотно использовать все имеющиеся у них знания, а знаний у них в общей сложности накопилось очень и очень много. Читая про то, как велись некоторые из сражений во время Войны, Аргза ловил себя на том, что у него волосы на затылке встают дыбом – не от ужаса даже, а от простого понимания: эти нечеловечески умные твари могли выиграть бой лишь парой слов, сказанных нужному человеку. А иногда и слов не требовалось: они просто полностью подчиняли себе разум какого-нибудь влиятельного политика или главнокомандующего армией, и оборона врага разваливалась изнутри.

И только на десятый день, проснувшись почему-то в необыкновенно благодушном настроении, Аргза наконец отправился в дом Хранителя Знаний, который теперь жил отдельно от родителей.

Антэ сидел на крыльце дома, увлеченно читая какой-то толстенный фолиант, и заметил пирата только тогда, когда его тень закрыла свет солнца, падавший на книгу.

– Привет. – Аргза улыбнулся и сел рядом.

– Здравствуйте. – Антэ с готовностью подвинулся. – Я боялся, что вы не придете. Вы понравились мне. Не знаю почему. Может быть, потому, что я еще никогда не общался ни с кем подобным. У вас очень странное энергетическое поле. Такое… живое. Я ощущаю эту энергию, даже когда вы молчите, и я думаю, что это – не только энергия вашего мира, она ваша собственная. У нее такой завораживающий, сильный ритм. Это меня восхищает. И я боялся, что вы увидите во мне угрозу после того, что я вам показал, боялся, что вы не захотите со мной общаться. Но вы пришли. Я не могу выразить, как я рад этому! Я опять слишком много говорю, да?

Он хмыкнул, не отвечая. Признаться, он успел порядком соскучиться по этой обезоруживающей прямолинейности. Ему этого не хватало.

– Ничего. Мне нравится твой голос. Можешь щебетать дальше, пташка. Расскажи мне… о чем-нибудь.

– О чем? – Тот даже отложил книгу.

– О чем хочешь. У тебя есть друзья, к примеру?

Антэ проследил за его взглядом – и увидел компанию из троих эрландеранцев, переговаривающихся неподалеку. Неловко пожал плечами:

– Нет,