Они не знают, как относится к своей жене Генрих, подумала она. Слава богу, что никто, кроме нее, не видит, как проходят его визиты к ней.

У Катрин болела голова. Маскарад раздражал ее. Она ждала, когда наступит полночь.

Как глупо она поступила, подлив любовное зелье в бокал Генриха, чтобы он увлекся гувернанткой! Но что подействовало на него — зелье или рыжие волосы и белая кожа? Сколько раз она использовала зелье, тщетно надеясь завоевать его любовь?

Снова и снова она спрашивала себя — почему он стремится к близости с этой глупой шотландкой и отворачивается от своей жены, готовой отдаться ему по велению сердца и души, а не в хмельном угаре?

Она не могла найти ответа на этот вопрос.

Наступила полночь.

Катрин обрадовалась, когда они вернулись в зал. Все уже случилось. Она почувствовала это по их поведению. Катрин испытывала горькое унижение. Ей казалось понятным влечение Генриха к умной и красивой Диане, но эта рыжая шлюха с приоткрытым ртом и похотью во взгляде…

Однако… это произошло; судя по тому, как они держались, это повторится.

— Снимите маски! — приказала она и услышала возгласы удивления.

«Так это вы!» В зале звучал смех. «Я и не подозревал!»

Персей и Андромеда смотрели друг на друга так, словно они были опьянены не выпитым вином, а чем-то еще.

План Монморанси сработал великолепно, подумала королева. Более того, неосторожность короля не завершится этой ночью.

— Я хочу, чтобы леди Флеминг подошла ко мне, — произнесла королева.

Шотландка вздрогнула и покраснела до корней своих рыжих волос, упавших ей на плечи, когда она вместе с маской сняла парик.

Все смотрели на леди Флеминг. Глаза Катрин излучали холодный блеск. Она знает, испуганно подумала леди Флеминг. Она прогонит меня сейчас… в присутствии всех этих людей. Я буду удалена от королевского двора. Никогда больше не увижу его. Она смотрит так странно. Я боюсь королевы. Ее глаза напоминают змеиные.

— Леди Флеминг, вы превосходно исполнили сегодня свою роль.

Шотландка потеряла дар речи. Она ощутила дрожь в коленях. Холодные глаза продолжали разглядывать ее.

— Лучшая пара, присутствующая в зале, — Адромеда и Персей, — продолжила королева.

Все зааплодировали — люди уже знали, кто был Персеем.

— Я не могу оторвать от вас моих глаз, — добавила Катрин, наблюдая за тем, как становятся пунцовыми щеки леди Флеминг.

— Ваше Величество… вы очень великодушны, — пробормотала женщина, чувствуя себя виноватой.

— Вы получаете приз, леди Флеминг.

Катрин сняла кольцо со своего пальца и надела его на дрожащий палец новой любовницы ее мужа.

Глупая гувернантка была на седьмом небе от счастья. Весь двор видел это.

Люди уже шептали друг другу, что успех гувернантки объясняется отсутствием Дианы. Что произойдет, когда герцогиня вернется? Мадам Флеминг получит отставку, или король предпочтет ее своей старой фаворитке?

Юная Мария Стюарт, обладавшая глазами столь же зоркими, сколь и красивыми, уже шепнула маленькому Франциску, что их гувернантка влюблена. Мария сказала, что они должны заставить ее признаться в этом.

Войдя в детскую, Катрин услышала, как дети поддразнивают глупую шотландку.

— Я чувствую, — сказала Мария, — что вы не слушаете нас. Ваши мысли блуждают где-то далеко. По-моему, вы думаете о вашем возлюбленном.

— Тсс. Ты не должна говорить такие вещи.

— Но я буду их говорить. Франциск, правда, она должна признаться в том, что у нее есть возлюбленный?

— Конечно, должна! — подтвердил Франциск.

— Послушайте, у нас идет урок. Вы забыли об этом.

— Это вы забываете, с кем вы говорите. Мы задали вопрос и требуем ответа. Леди Флеминг, пожалуйста, помните, что со временем Франциск станет королем, а я — королевой. Когда мы задаем вопрос, мы вправе получить ответ, и если вы не дадите его нам… или не будете обращаться с нами соответственно нашему положению… мы… мы…

Дерзкое создание выдержало паузу и добавило с угрозой в голосе:

— Мы вспомним об этом, когда окажемся на троне.

— Я не потерплю подобное обращение, — сказала глупая женщина.

— У вас есть возлюбленный? У вас есть возлюбленный? — не унимался Франциск.

— Ну… что, если есть?

— Значит, есть? — спросила Мария.

— Ну… есть…

Катрин в ярости повернулась назад. Пора кончать с этой дурацкой затеей. Неужели эта идиотка не понимает, что ее связь с королем может быть только тайной?

Настал день — Катрин знала, что это произойдет, — когда леди Флеминг дождалась своего увольнения.

Шотландка поделилась своим секретом с Мадаленной.

Катрин громко рассмеялась, когда Мадаленна сообщила ей это. Выбрать Мадаленну — как это похоже на шотландку!

— Она спросила меня, умею ли я хранить секреты, — сказала Мадаленна.

— И ты сказала, что умеешь. Затем она сообщила тебе о ночных визитах короля. А ты сказала ей, что тебе все известно, что ты была невидимым гостем в их комнате, свидетелем их прелюбодеяний?

— Я… ничего ей не сказала.

— Это хорошо. Мадаленна, не трать зря времени. Что она сообщила?

— Я запомнила ее слова, чтобы передать их вам в точности. «Я благодарю Господа за то, что я забеременела», — сказала она.

— Забеременела! — воскликнула Катрин. — Она так и сказала?

— Да, мадам. Она сказала следующее: «У меня будет ребенок короля, я рада этому. Я прекрасно себя чувствую. Наверно, в королевской крови есть нечто волшебное, что придает мне силы».

Стоя у окна, Катрин смотрела на сад. Ребенок. План Монморанси зашел слишком далеко.

Внимательно наблюдая за королем, она замечала, что глупая гувернантка быстро надоедает ему. Он проявлял беспокойство; Катрин догадалась, что он думал о Диане. Ему будет ужасно неприятно сознаваться в измене. Кто знает — может быть, после болезни Диана уже не будет такой красивой и веселой. Возможно, план Монморанси приведет к успеху. Леди Флеминг хорошо исполнила свою роль, теперь пришло время действовать королеве.

Диана быстро поправлялась. Катрин следовало сделать все необходимое до возвращения герцогини. Она должна помнить об уроке, который Диана преподала ей во время эпизода с девушкой из Пьемонта. Катрин продемонстрирует королю, что жена способна помочь ему в затруднительном положении не хуже, чем это часто делала его любовница.

Она нашла Генриха в детской.

— Генрих, мне надо поговорить с тобой о важном деле.

— Я скоро приду в твои покои, — сказал он.