Возвращаясь позже вместе со мной домой, мисс Нессельрод молчала до тех пор, пока я не закрыл дверь.

— Да на тебе лица нет! — встревожилась она. — Что-то стряслось?

— Никогда не бывает приятно чувствовать себя дураком, — признался я.

— Если ты неумно поступил и понял это, значит, ты не такой уж глупец, каким себе кажешься, — тактично заметила она, потом спросила: — Могу я узнать, Ханни, наконец, что все-таки случилось?

Я объяснил ей все.

— Что тут скажешь, твой ковбой с изуродованным носом — опасный негодяй. Только на прошлой неделе Висенте говорил мне о нем как о смутьяне, верховодящем в Сонора-Тауне, как у себя дома. И Валдез не настоящее его имя. Но Чато Валдез уже хорошо известен в Сонора-Тауне, его боятся многие. Хорошо, что ты сумел избежать неприятностей.

— Это он оказался мудрым, а не я, — в моем голосе прозвучала горечь.

— И что же теперь ты собираешься делать?

— Хочу учиться. Из ружья стрелять я умею, потому на этот счет и не беспокоюсь. А вот все прочее... Оказывается, теперь и в городе полно врагов, таких, как Ред Хубер, например.

Мы еще долго говорили о том о сем, но меня все время мучила то ли какая-то невысказанная до конца мысль, то ли что-то, упомянутое мимоходом мисс Нессельрод, на что я своевременно не обратил внимания. Вроде бы она говорила о каком-то человеке, живущем в горах... китайце, если не ошибаюсь...

Но мисс Нессельрод рассказывала мне теперь о встрече с доном Исидро, вспоминая подробности его неожиданного ночного визита.

— А какие у вас с ним сейчас отношения? — спросил я.

— Слегка побаивается меня, но, уверена, вряд ли забудет нашу встречу, — ответила она. — По-моему, он вообще ничего не боится, кроме одного: быть обманутым или осмеянным, не переносит подшучивания над собой, и, кажется, только это и заботит его в жизни. Дон Исидро — слабый человек, вернее сказать, слабохарактерный. И теперь он ненавидит не только тебя, Ханни, но и меня. Вряд ли смирится и забудет о нас...

— Как и человек с изуродованным носом. Вы назвали его, кажется, Чато Валдезом? Нельзя забывать и про Флетчера.

Мисс Нессельрод улыбнулась.

— У нас предостаточно врагов, Иоханнес, но именно враги делают нас тверже и сильнее. И мы станем такими. Обязательно. Ты спрашиваешь о тете Елене? По-своему она очень сильная женщина. Думаю, у нее есть своя тайна. Возможно, тайна эта связана с ее братом, но, может, тут что-то другое. Ты, кстати, еще не начал объезжать своего черного жеребца? — переменив тему разговора, внезапно спросила она.

— Нет, только собираюсь. Думаю, наша приязнь с ним взаимная, а иногда мне кажется, что он ждет не дождется, когда я начну объезжать его. Честное слово! Когда я сажусь на других лошадей, он подходит к ограде и наблюдает. Но как только уезжаю, он бродит один вдоль загона. И это происходит вовсе не потому, что ему не хочется быть рядом с другими животными.

Ветер раскачивал ветки деревьев и ударял ими в окно. Мисс Нессельрод поднялась, неожиданно сказала:

— Чуть не забыла, Ханни. Сегодня в лавку приходил капитан Лаурел. Он хочет поговорить с тобой.

Отец Мегги хочет поговорить со мной? О чем же?.. Ах, да не важно! Я обязательно встречусь с ним.

Возможно, увижу и ее.

Когда стало известно, что я недавно вернулся из Сан-Хуана, где отлавливал диких лошадей, многие знакомые захотели порасспросить меня о том, что я там видел, на что похожи те места. Земли, простирающиеся между горами и Колорадо, для большинства обитателей Лос-Анджелеса были незнакомы, хотя некоторые горожане, бывшие охотники, Бен Вилсон или Вильям Волфскил, однажды все-таки пересекали их.

И все же больше других меня занимал сейчас вопрос: зачем капитану Лаурелу понадобилось увидеться со мной? По той же причине, что и всем остальным? Ему, как и всем, интересно узнать о землях, лежащих внутри материка? Или были другие причины?

В полдень я оседлал темно-серую в яблоках лошадь и поскакал по пыльной улице к его дому.

Красивая индианка открыла мне дверь, и я оказался в уютной тихой, почти квадратной комнате, устланной восточными коврами. Резкой белизны стены. Над каминной доской — древние щиты и два самурайских меча, которые раньше я видел только на картинках.

Одна из стен заставлена полками с книгами, и в первую очередь я подошел к ним. Достаточно было взгляда, чтобы понять, что человек, собравший такую библиотеку, обладает незаурядным умом. С благоговением я рассматривал корешки книг, и мой взгляд остановился на толстом фолианте, как оказалось, на испанском языке, изданном в 1621 году Мэтью Рикки, который описывал свои путешествия по Китаю с 1583 по 1610 год. Ничего прежде я не знал об этом труде. Поэтому, едва раскрыв, так увлекся, что не услышал шагов капитана Лаурела, вошедшего в комнату, пока он не оказался рядом со мной.

— Интересуетесь Китаем?

— Мне все интересно, — признался я. — Ничего не читал о Китае, кроме разве «Путешествия Марка Поло».

— В таком случае вам непременно надо прочитать Рикки. После Марка Поло его книга первой попала в Европу. Я имею в виду, первой из книг о Китае.

— Благодарю вас, сэр. Буду наслаждаться чтением, как если бы это была моя собственная книга.

Он удивленно поднял брови, потом недовольно сказал:

— Я боялся этого. Пожалуйста, запомните, она не ваша собственная. Многие люди имеют дурную привычку взять книгу почитать, а потом начинают считать ее своей.

— Я не то имел в виду, сэр. Путешествия...

Капитан махнул рукой.

— Забудем это! Вы присядете?

Едва мы опустились в кресла, индианка принесла горячий шоколад. Капитан время от времени молча посматривал на меня.

— Я знал вашего деда и вашего отца. Они были хорошие люди, наверное, лучшие из тех, кого мне довелось встречать. Расскажите-ка о вашем недавнем набеге на Сан-Хуан! — неожиданно попросил он.

Коротко, стараясь задерживаться лишь на главных моментах путешествия, я рассказал про горы, пустыню, отлов диких лошадей, кахьюллах, помогавших нам.

Он внимательно слушал, задавал вопросы, а потом вдруг спросил:

— Полагаю, вы знакомы с моей дочерью?

— Да, сэр. Мы вместе ходили в школу.

— Фразер — блестящий молодой человек и, думаю, хороший учитель. — Капитан посмотрел на меня. — Вы закончили школу?

— Мне нельзя было здесь долго оставаться, потому что я ищу свое место в жизни. Ведь я уже не мальчик, и мое будущее зависит вот от них... — Я посмотрел на свои руки. — И еще от того, чему и как скоро я смогу научиться.

— Вы не хотели бы отправиться путешествовать по морю?

— Нет, сэр. Я уже выбрал Калифорнию. Или она выбрала меня, не знаю уж, право, кто кого.