Леон ничего не ответил. Он вскочил на скользкий борт и, с трудом удерживая равновесие, посмотрел на другой берег.

Деревянный причал. Домик около него. Вокруг бегает и размахивает руками не то сын, не то брат паромщика. Больше ничего. Лишь утоптанная за многие годы переправы земля. Редкие валуны.

В конце концов, канат мог просто лопнуть, не выдержав нагрузки.

Леон спрыгнул на палубу.

Капитану и помощникам наконец удалось наладить какое-то подобие порядка на пароме. Люди перестали бестолково носиться, раскачивая посудину, и только перепуганные овцы громко и жалобно орали. Двое здоровых бугаев, что вертели колесо, сейчас пытались забросить на противоположный берег веревку, к другому концу которой был привязан запасной канат. Наконец им это удалось.

И тут Леон увидел то, что до этого момента ускользало от его взгляда. Почему?.. Трудно было сказать. То ли человек на том берегу очень умело отводил глаза, то ли до поры прятался где-то. Но теперь у воды стоял крепкий мужчина, закутанный в серую, шерстяную мантию, укрывавшую его с головой. В его правой руке был длинный дорожный посох, а левая была вытянута перед собой. Длинные худые пальцы будто сжимали что-то невесомое, давили, комкали.

– Ребята… Сейчас что-то будет! – Леон почувствовал, как палуба под ногами заходила, как живая. Затрещали бревна. Через щели плеснула веселыми фонтанчиками вода. Пассажиры снова закричали. Кто-то бросился через борт и, неумело молотя руками, поплыл к берегу. Его снесло течением, и вскоре всклокоченная голова скрылась под водой.

– Вот никогда бы не подумал! – крикнул Филипп.

– О чем?! – Леон с трудом удерживался на ногах. От воды доски палубы сделались скользкими. Люди падали, давили друг друга.

– Что буду так нуждаться хотя бы в одном приличном стрелке! Если выберемся, с лучниками больше не дерусь!

Паром тряхнуло, плеснуло в воде, палуба изогнулась будто дугой, но устояла. Посудина сдвинулась еще дальше по течению.

– Еще один канат лопнул! – крикнул Артур. – Еще немного – и нам привет, разнесет к черту!

– А что там? – Филипп махнул рукой вниз по течению.

– Пороги… – ответил Леон. Он внимательно следил за действиями мага. Было видно, что тот устал. Сейчас он уже не стоял, держа посох в руках, а скорее опирался на него. – Второй канат он не порвет. Но туз в рукаве у него есть точно.

И действительно, человек на том берегу чуть отошел от воды. Сжал посох обеими руками. Поднял, как дубину.

– Вот сейчас точно что-то будет! – Артур что было сил вцепился в борт.

Маг с глухим гортанным криком сделал несколько шагов вперед и ударил посохом по воде.

Волна взметнулась. Опала.

Леон замер в ожидании.

Некоторое время ничего не происходило, и на какой-то момент показалось, что заклинание не сработало. Не удалось! Маг выдохся! Но вдруг река неожиданно начала мелеть. Вода отхлынула, потекла вспять, против течения!!! Паром начал опускаться, вот показались склизкие, покрытые водорослями камни, а откуда-то уже нарастал злой, дробный грохот.

– Волна!!! – истошно закричал кто-то на пароме. – Там волна!!!

И действительно, выше по течению вода забурлила, поднялась, как лошадь на дыбы, и, удерживаемая неведомой силой, пошла на них! Двинулась вперед!!!

Ничто, казалось, не могло противостоять этой силище, дробящей, крушащей все на своем пути. Леон как зачарованный смотрел на белую шапку пены, что возвышалась уже над ними как дом, как крепостной вал.

Лошади заржали. Рванули. Филипп едва удерживал их под уздцы.

Леон попятился, не в силах отвести глаз. Лошадь боком толкнула его. Он отлетел, ударился о борт парома. Что-то больно впилось в ногу.

Леон схватился за ушибленное место. Рука наткнулась на что-то твердое в поясной сумке. Камень! Круглый, ухватистый голыш, который он подобрал сегодня ночью неведомо зачем! Камень!

Перед глазами Леона мелькнуло воспоминание. Лето, трава, бешеная собака и девочка, убегающая от нее.

Значит, снова чудо?

Он сорвал ремень, скрутил его тугой петлей.

– Филипп! А ну держи меня!

Одной ногой Леон вскочил на борт, другую упер в спину Филиппа. Тот крякнул, удерживая и друга, и рвущихся лошадей. Жилы на его шее вспухли.

Времени на прицеливание не оставалось. Леон раскрутил над головой импровизированную пращу, надеясь только на то, что руки вспомнят нужное движение, что не зря каждое утро швырял он камни. Вспомнят, они вспомнят!!!

Камень свистнул в воздухе. Маленький, круглый, стремительный. Совсем незаметный на фоне водяной громады, которая вдруг осела, обрушилась. Паром прыгнул как живой. Леон поскользнулся, рухнул на палубу. Сверху обрушился шквал воды. Его понесло куда-то под ноги коням. Вцепившись в доски, Леон сумел удержаться. Паром швыряло, как щепку в весеннем потоке. Наконец судно успокоилось и закачалось на волнах. Лопнувший канат больше не удерживал паром на середине реки, и теперь их сносило течением в сторону берега.

Леон поднялся на ноги. Шатаясь, подошел к борту.

– Что там?

Филипп, который чудом умудрился остаться на ногах, покачал головой.

– Артур где? Артур!

– Тут я, – Юноша вынырнул из толпы перепуганных пассажиров.

– Я попал? – Леон присматривался к берегу. Но кроме валяющегося на земле, перепуганного насмерть мужичка, что заведовал переправой, никого не видел.

– Попал, – тихо сказал Филипп. – Вон там. У большой коряги.

И действительно. Леон пригляделся. В воде покачивался странный грязный пузырь. Ряса.

На переправе потеряли очень много времени. Пока паром прибило к берегу, пока удалось найти место для высадки и успокоить испуганных лошадей. В путь отправились только к полудню. Вскоре дорога свернула к какому-то селению.

Леон притормозил.

– Дальше надо уходить в степь. И так времени потеряли. Каким путем пойдут те, кто перед нами двигается, я не знаю. Точно уверен, что они постараются дорогу сократить. Но не уверен, что решатся степью идти. В любом случае они опережают нас приблизительно на день пути. Чтобы их догнать, надо очень торопиться. Сейчас мы можем крепко сократить, если пойдем через кочевья. Но это риск. Так что если вы откажетесь, я пойму.

– Отказываться надо было в Фервале. А теперь-то чего? – Филипп ухмылялся.

Леон посмотрел на Артура.

Тот пожал плечами:

– Филипп прав. Нужно закончить дело, раз мы его начали.

– Отлично.

Леон свернул с дороги. Его конь одним махом перепрыгнул через отводную канаву и резво пошел по невысокой степной траве.

Степь. Ровная, голая, где растет только трава. Каменистая почва, твердая, как стол. Тут не встретишь ни кустика, ни деревца. Только трава да какой-то белесый, жирный мох, которым тут питаются все, от зеленомордых троллей до их лошадей, низеньких, словно прижатых к земле этим бескрайним небом. Водится тут вроде бы лисица, да какие-то мыши-землеройки. Вот и все.