— Вот и хорошо, — пробормотала Кейт.

— Что такое? — В комнату вошла Кэлли — в рабочем фартуке, на руках резиновые перчатки. Как же все-таки разительно она изменилась с того дня рождения. Девушка унаследовала от матери красоту, которая теперь, когда она сбросила несколько лишних фунтов, проступала все отчетливее с каждым днем. Вот только Соня была брюнеткой, а дочь — блондинкой.

— Я поняла, каким будет мой следующий проект. Вот закончу статью о тебе и приступлю к работе. Хочу написать серию рассказов о женщинах. О том, какой выбор приходится делать каждой из нас.

— Каких женщинах?

— Самых разных. Тех, на чью долю выпало пережить мужа, как миссис Ньюман. Тех, у кого престарелые родители. Кто едва сводит концы с концами, поднимая в одиночку детей. Или… — Она остановилась — а почему бы не написать о тех, кто пытается найти в себе силы жить дальше после тяжелого разрыва? — Обо всех, кому приходится делать выбор. Ну как тебе?

— Про такое пишут в женских журналах.

— Вот именно. — Кейт нажала «сохранить» и опустила крышку лэптопа. — Давай-ка займемся обедом. Думаю, в такую погоду хорошо пойдет куриный супчик и сэндвичи с сыром.

— Суп из банки? — уточнил, отрываясь от игры, Аарон.

— Боюсь, что так.

— Ур-ра! — обрадовался Аарон.

Кейт и Кэлли обменялись улыбками. Потом они вместе помыли лук латук и нарезали морковку для салата. Аарону было предложено смешать ингредиенты для винегрета.

— Мне так будет не хватать всего этого, — тихо сказала Кэлли, глядя в окно.

— Мы же приезжаем сюда каждый год, — отозвался Аарон. Справившись с порученным заданием, он вернулся к своей армии, которую выстраивал теперь на подоконнике. — Никаких проблем.

Кэлли потрепала его по голове:

— Ты прав, малыш.

Кейт видела, девушку что-то беспокоит. Переменив несколько семей, она уже плохо понимала, что ждет ее впереди.

— Мы сделаем все возможное, чтобы ты осталась с нами, пока не закончишь школу.

— Это так долго, — вздохнула Кэлли.

— Подумаешь, всего-то три года, — фыркнул Аарон.

— Я опять все испорчу.

Аарон закатил глаза и, собрав игрушки, отправился на поиски более подходящего места. Слушать стенания Кэлли у него не хватало терпения.

— Не настраивайся на негативное, — посоветовала Кейт. Отношение Кэлли к предстоящим переменам не внушало оптимизма, хотя она старательно скрывала озабоченность за бодрым тоном. — Чтобы все получилось, надо верить, что все получится.

Кэлли коротко улыбнулась и, взяв нож, принялась резать помидоры.

— Так только себя обманываешь, — сокрушенно возразила она.

— Тебе еще рано становиться циником.

— А по-моему, черт возьми, у меня есть на это полное право, — возразила Кэлли, чуть повысив голос.

— Все, что было с тобой, осталось в прошлом. Отныне ты с нами, так что можешь не стараться казаться крутой. И ругаться вовсе не обязательно.

— Ругаться?

— Да, кого ты только что помянула? — Черта… Да, виновата.

Кейт бросила взгляд на Аарона — мальчик впитывал такого рода выражения как губка и с удовольствием пускал их в ход.

— Послушайте-ка вы меня. Оба. Кэлли, этим летом ты была нашей гостьей. Отныне мы — одна семья. Инспектор сказала, что нам нужно определиться с основными правилами поведения в доме. Одно из моих — не ругаться. Договорились?

— Ладно, — согласилась Кэлли. — Как скажете.

— Не думаю, что это такое уж невыполнимое требование.

— Хорошо.

— Передай мне, пожалуйста, вилку. Приготовив суп и сэндвичи, они сели к столу и поели под стук дождя по стеклу.

— А мне скучно, — объявил Аарон, обламывая пригоревший краешек сэндвича.

— Может, сыграем после обеда в парчизи?[22]— предложила Кейт.

— Скучнее не придумаешь, — проворчал Аарон и посмотрел на Кэлли: — А Люк сегодня не придет?

Кэлли отвернулась к окну:

— Не придет.

— А завтра?

— И завтра не придет. Я не… — Она замялась, потом пожала плечами. — Мы с Люком больше не встречаемся.

— Жалко. — Аарон встал и принялся убирать со стола. Кейт улыбнулась — даже напоминать не пришлось. Учитывая, что в начале лета спор по данному вопросу мог затянуться на добрых десять минут, прогресс налицо.

— Ты уверена насчет Люка? — спросила она.

— Что вы имеете в виду? — насторожилась Кэлли.

— Ты действительно готова отказаться от него или все-таки стоит побороться? Ты ведь даже не пыталась просто подняла руки.

— Как и вы с Джей Ди.

Кейт не нашлась что ответить. Похоже, они с Кэлли уж очень хорошо понимали друг друга.

Кэлли, тоже не сказав больше ни слова, отправилась помочь Аарону. В том, с какой энергией она взялась за дело, чувствовалось сдерживаемое раздражение. Потом заскулил Бандит, и она первая вызвалась погулять с ним, прихватив пылившийся на веранде древний зонтик. Пес закружил по двору, отыскивая подходящее для отправления нужд местечко. Аарон тоже собрался на улицу, отыскав где-то галоши и армейский плащ-палатку.

Вот и замечательно, подумала Кейт, оставшись в одиночестве на веранде. Похоже, их с Кэлли задушевные беседы изрядно ему надоели. Набегается, промокнет. Надо бы приготовить горячую ванну. Кэлли, повернувшись спиной к ветру, неподвижно стояла под зонтом посреди двора. Одинокая и решительная, но еще слишком юная, чтобы пускаться в самостоятельное плавание по жизни.

Порыв ветра, налетев с озера, едва не сорвал с Аарона плащ-палатку и забрался под зонтик, норовя вывернуть его наизнанку. Спицы выгнулись, но Кэлли выстояла, а ветер стих.

Как и вы с Джей Ди.

Она прищурилась, вглядываясь в туманную завесу, но лишь с трудом разглядела темный силуэт дома Шредеров. В животе снова сплетался тугой клубок напряжения. Сколько раз она говорила себе, что пора забыть все и двигаться дальше. Что, может быть, все случившееся было ошибкой.

Подождав еще немного, Кейт похлопала в ладоши, подзывая Бандита, а потом вернулась в дом подбросить дровишек в плиту.

Из трубы дома Ливингстонов поднимались тонкие струйки дыма. Желтовато-золотистые прямоугольники окон проступали на фоне сырых серых сумерек желанными маяками, посылающими свет сквозь разыгравшуюся летнюю бурю.

Все вокруг указывало на то, что лето неизбежно сползает к концу. Дни уже заметно сократились, а нагрянувшая непогода предвещала скорый приход ненастной, ветреной осени. Джей Ди выпрямился, размял круговыми движениями плечи и покрутил головой. Кто бы мог подумать, что бумажная работа отнимет столько времени и сил. Писать приходилось много. Он составил для себя временной график, но слишком долго оттягивал, ожидая чего-то. И вот теперь нагонял упущенное. Что ж, получив все требуемые документы, в университете будут знать о нем больше, чем его собственная мать.