Похоже, охраннику ничего не объяснили.

— Вадим, покажи.

Крот развернул покрывало, Маша спросонья заморгала глазами, потом увидела чужого и резко подпрыгнула, так что Вадим не смог ее удержать, при этом грозно что-то вереща. Охранник успел выскочить и захлопнуть за собой дверь, но засов не закрыл, видимо, помня о предупреждении Волка.

— И чего это ты так с ним?

— Настроение мерзкое, — вздохнул Слава. — И хочется иметь свободу маневра. Не понравилось мне то, что ты рассказал о Хароне. Если он на самом деле жаждет твоей смерти, то может оставить нас здесь за закрытыми дверьми, пока мы не сдохнем от голода. Может это и не так, но я предпочитаю иметь страховку, пусть не очень хорошую. Видишь, на бетоне кровь? Это Иваныча… его с бетона совками собирали…

— Какая же тварь это сделала?

— Выясним, — Волк подошел к пентаграмме, — и замочим гада!

Вадим хмуро покосился на красные пятна, подошел к печи, открыл дверку и сел на колосники. Маша слезла с его рук, а, услышав шорох за печкой, отправилась на охоту. Несмотря на темноту, Крот видел и ее и крысу, которую она пыталась поймать.

Он продолжал размышлять над словами Волка. А что если, действительно, он несет в себе какую-то заразу? Вылечить его ни один врач не сможет просто потому, что с такими вирусами или бактериями они еще не встречались. Но еще хуже будет, если он действительно несет в себе яйца какой-нибудь твари. Того же демона, например. Он же ни одной самки у них не видел. А что если они так размножаются? Приводят к себе живых существ, усыпляют, а потом откладывают в них яйца?

Неслучайно же он не помнит три дня. Возможно, его усыпили на это время, чтобы нафаршировать его зародышами демонов. Пройдет какое-то время, и личинки полезут наружу, прогрызая себе путь через его тело. И это вполне возможно. Такой способ размножения не является каким-то чрезвычайным. Так осы размножаются, некоторые пауки… Если все так, то Харона винить не в чем, он просто защищал людей от нечисти.

И зачем он только взял этот камень с алтаря? Жил бы и жил как все, забот бы таких не знал, самого бы себя не боялся. Крот вздохнул и посмотрел на Воислава, который наклонился над пыльной пентаграммой, внимательно ее рассматривая и фотографируя. Вадим тоже достал свой аппарат и щелкнул пару раз, наученный опытом, что лишнего знания не бывает. Волк еще немного постоял рядом с порталом, потом притащил кресло из-за печки и горсть гильз.

— От Калашникова и Узи. Подтверждаются твои слова, что здесь стреляли, только непонятно в кого. Может и в тебя.

— В меня, — сказал Крот. — Поверь.

— Я уже сказал, что верю, мне понять нужно, что здесь происходило…

Гильзы Слава нашел не все, Крот их видел еще немало в мусоре за печами.

— Есть еще одна неприятная штука, которая мне очень не нравится, — продолжил Воислав, обойдя пентаграмму по кругу пару раз и задумчиво почесав в затылке. — Это я тоже не знаю, как объяснить.

— Что именно?

— На пентаграмме кроме защиты пририсовано новое призывное заклинание. Я не маг, деталей не знаю, но то, что это призыв, понять могу.

— А зачем?

— Вероятнее всего чтобы призвать кого-то из другого мира. Тонкостей не ведаю, прости, на магическом факультете не учился.

— А есть такой?

— Нет и быть не может. На самом деле магия дана немногим. Всех, кто что-то умеет или может чему-то научиться, по всему миру наберется тысяч десять, может чуть больше. Правда, их число неуклонно растет. Не зря же заговорили о пятой расе. Только кто их по-твоему будет учить?

— А можно вообще научить магии?

— Обычного человека нет, учить можно только того, кто уже имеет дар, а таких, я уже сказал, немного. И уж точно их невозможно собрать в одном месте, хотя бы по одной простой причине — некому будет их собирать.

— Интересно, а у меня есть способности к магии?

— Какой-то дар у тебя определенно имеется, возможно он даже больше чем у меня и Харона, но он закрыт.

— Кто его закрыл?

— Никто, он просто не открыт. А активизировать его, можешь только ты сам. Для того чтобы чему-то научиться, нужно для начала поверить, что ты это можешь, недаром все религии кричат о вере, именно она открывает способности.

— Как-то плохо верится, что я что-то могу…

— Вот и я о том же, не веришь ты в то, что у тебя есть дар, а он есть, я точно знаю.

— Откуда?

— Ты прирожденный охотник. Ты острожен, чувствуешь опасность, а это предвестник дара. Я побывал с тобой, когда тебе угрожала гибель, и знаю, что в эти моменты ты преображаешься — в тебе просыпается что-то, чего у обычных людей не бывает.

— Интересно что?

— Сила, интуиция, способности. Слов много. Я же помню, как ты завалил василиска, ударив его в самое уязвимое место, что бы кто не говорил, но я знаю, что случайностью это не было. Именно так работает дар. А вот твоя девушка, можно сказать — уникум, у нее как минимум десяток способностей, а будет еще больше, с годами они пробуждаются все больше. Так что держись за нее, не прогадаешь.

— Ладно, как скажешь. Буду держаться, если она позволит.

— А может не позволить?

— Конечно, характер у нее еще тот.

— Тогда женись.

— А над этим подумать надо…

— Подумай, девушка она правильная, хоть и ведьма. Возьми стилет, — Слава протянул ему клинок. — С ним у тебя хорошо получается, а то чувствую, приближается что-то нехорошее…

— Я и сам у тебя его хотел просить, спокойнее мне с ним.

— Кажется, начинается… — Воислав насторожился. — На пентаграмму смотри!

Но Вадим уже и сам увидел, как меловые полоски начали искриться, постепенно наполняясь радужным светом, потом изнутри полыхнуло багровое пламя, и из центра круга полезли мощные звери высотой в полтора метра, массой в полтонны, с сильными мышцами и крепким костяком. Морды у них были большими, похожими на медвежьи, глаза круглыми, темными, огромными, размером с чайные блюдца. Шерсть небольшая, цвет ее казался грязно-желтым в свете тусклой лампочки. Из пасти торчали кривые клыки, размером с палец, а на лапах торчали острые длинные когти. Больше всего эти существа походили на собак, сенбернаров, хоть вид у них был далеко не добродушный, а агрессивный.

Из портала вырвалось пять тварей и Крот готов был поклясться, что в их черных глазах светился разум, и от этого стало еще страшнее. Его руки сами собой подняли обрез, и он выстрелил дуплетом в первое, гневно зарычавшее на него существо. Поскольку зверь находился от него метрах в трех, промахнуться было невозможно. Дробь опрокинула зверя, а кровь брызнула во все стороны. Правда, похоже, никаких особо важных органов она не повредила, потому что зверь снова вскочил на ноги и бросился на него.