Встретился ему на пути родничок. Подумал паренек: вот здесь славно будет присесть да поснедать. Открыл он котомку, вынул пышку, пополам ее разломил. Половину съел, а другую половину не тронул. Он-то и целиком ее съел бы запросто, да подумал: эдак назавтра ничего не останется. Поевши, встал он и подошел к роднику напиться. А так как был он все-таки голоден, то и вздохнул в шутку вроде бы:

— Ох-хохо!

И только он это вымолвил, выскакивает из родничка крошечный человечек, а борода у него длинная-предлинная.

— Ты меня звал, сынок, так вот он я.

— Ох, отец, не звал я тебя, даже не знал, что здесь ты.

— Как это не звал! — отвечает ему человечек. — Ты меня по имени кликнул: «Ох Хохо!» — вот я и явился.

— Да ведь я просто так сказал «ох-хохо!» — голоден я, мол, вот и все.

— Ну ладно. Куда путь держишь? — спросил Ох Хохо.

— Вот надумал службу себе поискать.

— Да хоть ко мне нанимайся, возьму. Только сразу скажу: платить тебе ничего не стану. Что сам найдешь — только то и твое.

— Что ж, согласен, — отвечает ему паренек.

И пошли они в глубь леса. Далеко уж зашли, глядь, а там дом стоит.

— Вот здесь я и живу. Входи, паренек.

Навстречу им девушка вышла, из красавиц красавица.

Старик говорит:

— Вот тебе, дочка, мальчонка. Сдаю с рук на руки. Остальное знаешь сама.

Ушел старик.

Девушка взяла мальчика за руку, не спросила даже, голоден ли, не устал ли с дороги, сразу в дом его повела, в громадный казан посадила и огонь под казаном развела. Потом из крутого кипятка мальчонку в кадку с холодной водой окунула. Вышел парнишка оттуда в сто раз красивей, чем был. Девушка его спрашивает:

— Говори, паренек, чему обучился?

— А вот чему: перевернусь разок через голову, оборочусь конской подковою!

Опять схватила девушка мальчика, опять в казан с кипящей водой бросила. А потом, как и в первый раз, в кадку с холодной водой окунула. Выскочил паренек из воды, еще краше стал.

— Ну а теперь чему научился?

— А теперь вот чему научился: перевернусь разок через голову, оборочусь гвоздиком, чтоб подкову подбить!

Тогда девушка в третий раз мальчонку в казан бросила и потом опять в холодную воду окунула. Выскочил мальчик из воды красавцем писаным.

— Ну-ка, говори, паренек, чему теперь выучился?

— Вот чему я выучился: через голову разок кувыркнусь — белым голубем оборочусь!

— Ну так вот, паренек, завтра твоей службе конец. Слушай же меня внимательно. Завтра вернется домой мой отец, станет тебя спрашивать, чему научился, мол. А ты ему скажи: я многому научился. Вот через голову перекувыркнусь — и подковою обернусь. Другой раз перекувыркнусь — гвоздиком стану, чтоб подкову ту подковать. А еще раз перекувыркнусь — в бела голубя превращусь. Он-то спросит тебя, чему еще научился, но ты знай помалкивай. И еще другое тебе скажу. Завтра воскресенье будет, и придет за тобой отец твой. А мой отец, по обычаю своему, сделает так: рассыплет он гречку по двору, и слетится во двор голубей белых видимо-невидимо, поболе тыщи. И ты среди них будешь. Тогда мой отец скажет твоему: «За сыном пришел, говоришь? Ну что ж, отыщи среди голубей этих своего сына. До трех раз отыщешь — домой забирай. Но если и на третий раз ошибешься, все они так и останутся белыми голубями». Но тебя я научу, как быть, и отцу твоему все объясню, только ты у самых ног его скакать норови. Тогда он узнает тебя, и ты вернешься домой. Эти-то голуби оттого и остались все голубями, что родители не признали их.

Поблагодарил мальчик добрую девушку.

На другой день Ох Хохо домой пожаловал. Стал он мальчика выспрашивать, но он в точности так отвечал, как дочь Ох Хохо наказывала. Вот понесла девушка обед в дом, а на пороге отец мальчика стоит, спрашивает, где сынок его. Девушка громко ему отвечает:

— Теперь его нет здесь, но вот-вот придет.

А сама тихонько шепнула бедняку, на какого голубя указать, чтобы сына вызволить.

Ну, отобедали, вышел Ох Хохо во двор, спрашивает:

— За чем пожаловал, почтенный?

— Я за сыном моим пришел.

Метнулся Ох Хохо в дом, вынес миску с гречкою. Высыпал гречку на землю, свистнул громко, и в один миг со всех сторон во двор голуби слетелись — шагу негде ступить. И все одинаковы, все белы! Да только отец мальчика знал уже, на которого указать, чтобы сына угадать. Показал он, как надо: вот, мол, сын мой!

— Ну, твое счастье, что угадал, — говорит Ох Хохо, — не то остался бы он у меня навсегда. Что ж, твоя взяла. Сейчас перевернется он через голову и станет опять мальчиком, краше, чем был.

Так и случилось. Обрадовался сыну отец, и отправились они вместе домой. Но по дороге отец призадумался, затужил. Господи, господи, худо бедняку: ну чем он сыночка родимого накормит? Нет в доме и крошки завалящей.

Да только сын угадал его мысли. Спрашивает отца:

— Что закручинились, батюшка?

— Да вот беда какая, сынок, нечем мне тебя и попотчевать.

— Об этом не печальтесь, — отвечает ему сын. — Я сейчас через голову перекинусь и обернусь красавицей собакой-легавой золотой масти. Ошейник на мне будет из золота, застежки на ошейнике брильянтовые, вместо поводка — золотая цепочка. А вы идите себе и меня ведите. Вскоре мы повстречаемся с каретой. И будут в той карете сидеть четыре барина. Они вас спросят: куда, мол, путь держите? А вы скажите, что на ярмарку собаку ведете. «А сколько ж вы за нее просите?» — скажут господа. А вы им: золота, мол, корзинку. Одно только помните крепко: собаку продайте, а ошейник не продавайте, в карман себе положите.

Только он это вымолвил, как тут же через голову кувыркнулся и обернулся такой красивой легавой, что и отец залюбовался, глаз оторвать не мог. А тут как раз и карета показалась, навстречу им катит. В карете четыре господина сидят. Увидели они чудо-собаку, остановили карету. Спрашивают бедняка:

— Куда ты ведешь собаку? Экая ведь красавица!

— Да вот на большую ярмарку иду, продать хочу.

— А сколько ж ты за нее просишь?

— Она корзинку золота стоит, как отдать.

— Но уж с цепочкой и ошейником вкупе?

— Нет, их не продаю, только собаку.

— Да куда ж я с собакой, добрый человек, ежели ты с нее ошейник с цепочкою снимешь?

— Этого добра в любой лавке довольно. Отвалили ему баре золота, сколько просил.

— Ну, давай сюда