В конце концов, будет нечестно оставаться с Ирэшем, притворяясь, будто что-то еще чувствую, когда чувствовать больше не способна. Не знаю, навсегда ли. Но сейчас — не способна.

А еще я больше не безродная девка, которую он собирался приковать к постели, на мнение которой можно было просто наплевать, ведь кто за нее вступится, кто хватится. Теперь у меня есть семья. Есть те, кто готов встать на мою защиту.

— Я виноват перед тобой. Когда вы с Эльдиной пригасили действие метки, я смог тебя почувствовать, — заговорил Ирэш. — Хотел броситься к тебе в тот же миг, но понимал, что пока рядом Заиран, это бесполезно. И решил добраться сперва до него. А еще понимал, что если брошусь к тебе, это закончится в постели, потому что инстинкт буквально требовал этого — ощутить тебя, прижать к себе, сделать своей, немедленно, невзирая ни на что. Я должен был сдержаться. Должен был сначала разобраться с Заираном. Ты не представляешь, насколько это сильный инстинкт. Насколько сильна потребность в тебе.

— Инстинкт, — я горько улыбнулась.

— Инстинкт, — подтвердил Ирэш.

— Знаешь, я на самом деле благодарна тебе, — произнесла я, немного помолчав. — Ты дал мне то, чего никто не давал до этого. Заботился. Оберегал. Делал счастливой. И это были прекрасные дни. Когда ты появился передо мной и Заираном, когда бросился меня защищать…

Да, теперь я понимаю, что это был инстинкт. Так, наверное, будет лучше для нас обоих. Особенно теперь, когда все внутри меня выжжено. Заиран все же отчасти победил. Он сломал меня.

— Я никогда этого не забуду. Не забуду, как ты согласился на его условия, чтобы Заиран перестал меня мучить. Не забуду, как готов был рискнуть не только жизнью, но и душой. Потому что моя жизнь была в руках Заирана.

— Ты сделала для меня не меньше. Ты сама готова была умереть, чтобы не позволить Заирану сотворить задуманное.

— Да. Наверное, мы сделали друг для друга все, что могли, — я с грустью улыбнулась.

— Ты меня прогоняешь?

— Прогоняю? Можно сказать и так. Я благодарна тебе, правда. Ты многое сделал для меня. Но тебя вел инстинкт. Это неправильно, потому что ты не дракон. Ты демон-дракон, а это совершенно иное, ты не должен жить инстинктами, так не должно быть. А я… я просто помню, как Заиран ломал меня. И сломал.

— Лайла… — Ирэш взял меня за руку. Собирался что-то сказать, но я перебила:

— Не нужно. Я не чувствую ничего. Поверь, той девочки, которая притягивала тебя, больше нет.

— Но ты боролась. Я видел, как ты боролась.

А еще в тот момент я поняла, что люблю его. Только сейчас этого совсем не ощущаю.

— Боролась. По привычке. И потому что твоя жизнь была в опасности. Потому что могли погибнуть Азалар и Эльдина, а еще Ришел. Потому что я не могла допустить, чтобы вы все погибли из-за меня. Но четыре дня, которые я провела у Заирана, даром не прошли. Я больше не способна на яркие эмоции. Я не смогу ответить тебе такими чувствами, которые ты заслуживаешь. И я не смогу переступить через себя. Потому что… — голос сорвался, дальше я шептала: — Я не смогу забыть, какое одиночество тогда чувствовала. Не смогу забыть, как надеялась увидеть тебя, но оставалась один на один с чудовищем. Я больше не верю тебе, Ирэш.

— Я подвел тебя…

Я промолчала. Он не должен мне ничего. Но он обещал. И не появился тогда, когда был нужен сильнее всего. Когда я еще верила.

— Пожалуйста, уходи.

Ирэш на самом деле изменился. Потому что не впал в ярость. Не стал ничего требовать и говорить, что я все равно буду его. Он просто призвал красный дымок и перенесся прочь.

А потом мы сидели с Эльдиной обнявшись. Я рассказывала ей, что Заиран со мной делал. Эльдина гладила меня по спине, по волосам и шептала: «Поплачь. Тебе будет легче». Но я не могла выдавить ни слезинки. Да, в решающий момент я собрала все свои силы. Да, я не сдавалась, пока не заполучила желанную свободу. Зато теперь ощутила, как на самом деле меня изменили эти дни. Наверное, Заиран все же сумел меня сломать.

Ришел ша-Тех

Огромный изумрудный дракон бился о скалы и рычал, как раненый зверь. Казалось, он на самом деле хочет себя ранить, распороть скалами живот или расшибить о них голову, но прочная чешуя не позволяла этого сделать, надежно защищая тело.

— Ирэш, прекрати! — кричал Ришел. — Ты сам знаешь, что это бесполезно! Прекрати!

Ришел боялся. Впервые всерьез боялся за брата. Потому что, увидев сегодня его раздавленным, с пустыми глазами, все понял. Он уже читал об этом. В тех самых книгах, старинных фолиантах о драконах. Мудрые, древние существа, невероятно могущественные и в то же время невероятно уязвимые, как ни одно другое существо. Уязвимые, когда встречают свою пару. И если пара отвергает дракона, он может погибнуть. Убить себя самого или зачахнуть от тоски, умереть от невозможности быть с той, кто стала для него всем. Иногда это происходит в агонии безумия.

— Ирэш, прекрати! Ты ничего этим не добьешься! Что ты творишь!

Ирэш рычал. И скалы содрогались от его рыка, а где-то вдалеке бушевал гром. Казалось, даже этот гром вызван чудовищным рыком, наполненным неистовой болью. Ирэш хотел навредить себе, но пока содрогались, разваливаясь на части, только скалы.

— Ты погубишь себя! Из-за нее? Ты хочешь сдохнуть из-за нее? Не смей! Ты демон, Ирэш! Ты демон. Не дракон! — кричал Ришел, подскакивая к дракону с разных сторон, проскальзывая под хвостом и когтистыми лапами. Швырял в него заклинания, должные остановить, успокоить. Но магия лишь рассеивалась, соскальзывала с чешуи, не проникая внутрь, не достигая цели. — Ты демон, дэрш тебя побери!

Наверное, именно это напоминание все же позволило Ирэшу перевоплотиться, вернуть привычный облик. Он рухнул на землю, вонзая пальцы, на которых еще остались когти, в скалистую породу. Ирэша била крупная дрожь, и это тоже пугало, потому что походило на безумие.

— Она отвергла меня. Прогнала. Наплевала на мои чувства! — прорычал он, вырывая куски камня.

— Брат. Это не ты. В тебе говорит дракон. Слабое, жалкое существо, раздавленное чувствами. Но даже эти чувства — всего лишь инстинкт. Ты можешь заглушить этот инстинкт. Ты — демон! Не забывай об этом. Слышишь? Ты — демон!

Ирэш поднял голову, встречаясь взглядом с Ришелом. Встал на ноги. Его глаза снова полыхали лихорадочным блеском. Хорошо. Это намного лучше, чем опустошение. А потом лихорадочный блеск, такой уместный в глазах отвергнутого дракона, но никак не демона, сменился уже знакомым равнодушием. Но равнодушие это было не безжизненное, как совсем недавно, не пустое. Вовсе нет. В нем была жесткость и решительность.

— Ты прав. Я не дракон. Я демон, — произнес Ирэш.

Вот теперь Ришел увидел его — того демона, того императора, которого знал все эти годы.

Лайла

— Закрывай глаза, — сказала Эльдина.