Персонажи «Книги Нoнсенса», натурально, предавались всевозможным чудачествам-лимеричествам: стояли на голове, отплясывали кадрили с воронами, ели краску или кашу, заправленную мышами, обучали ходьбе рыб, жили в птичьих гнёздах и в кратерах вулканов, etc.
There was an Old Man of Peru,
Who never knew what he should do;
So he tore off his hair,
And behaved like a bear,
That intrinsic Old Man of Peru.
Кудреватый старик из Перу
Всё не знал, чем заняться в миру;
Неуклюж как медведь,
Выдрал кудри на треть
Лысоватый старик из Перу.
В лимерике, несмотря на предельный лаконизм и примитивное, на первый взгляд, содержание, довольно много чего происходит, в нём, как тонко подметил один вдумчивый исследователь, найдена золотая середина между растянутостью романа и чрезмерной краткостью пословицы. И сюжет, как правило, развивается по классической схеме: завязка, развитие, кульминация, развязка. И форма отнюдь не проста – непременно пять строк (заданной длины), неизбежно анапест и непреложно весьма хитрая рифмовка, aabba.
There was an Old Man of Nepaul,
From his horse had a terrible fall;
But, though split quite in two,
By some very strong glue,
They mended that Man of Nepaul.
Был один старичок из Непала,
Он с коня полетел как попало:
Был один – стало два;
Крепким клеем едва
Склеен был старичок из Непала.
В том же 1846 году уроки рисования у Лира, наслышавшись о его талантах, брала сама королева Виктория, в те поры совсем молодая. Ученица и учитель остались довольны друг другом, а Лир продолжал карьеру художника до конца дней, «переквалифицировавшись», впрочем, в «топографического пейзажиста», по его собственному определению.
Отличаясь слабым здоровьем, терпя жестокие приступы эпилепсии, страдая хроническим бронхитом и астмой, Лир вынужден был покинуть родные острова с их сырым, холодным климатом и колесить по свету в поисках работы и вдохновения. Италия, Греция, Албания, Мальта, Египет, Индия, Цейлон нашли отражение как в его живописных и графических произведениях, так и в стихах. И за границей он всё с тем же упорством искал (и находил!) столь милых его сердцу чудаков и оригиналов.
There was an old man of Cashmere,
Whose movements were scroobious and queer;
Being slender and tall,
He looked over a wall,
And perceived two fat ducks of Cashmere.
Жердевидный старик из Кашмира
Был курьёзом восточного мира;
Навалясь на забор,
Он часами в упор
Наблюдал жирных уток Кашмира.
Или просто приписывал черты эксцентризма французам, итальянцам, грекам, татарам, молдаванам…
There was an Old Man of Moldavia,
Who had the most curious behaviour;
For while he was able,
He slept on a table,
That funny Old Man of Moldavia.
Был курьёзный старик из Молдавии,
И подобных едва ли видали вы;
На свету и во мгле
Почивал на столе
Ненасыпный старик из Молдавии.
А сколь часто на «портретах» персонажей проступают черты самого автора – его бородатость, лысоватость, шароватость и особенно – легендарная носоватость!
There was an Old Man with a nose,
Who said, 'If you choose to suppose,
That my nose is too long,
You are certainly wrong!
That remarkable man with a nose.
Был старик с выдающимся носом.
«Коли вы зададитесь вопросом,
Не велик ли мой нос, —
Это ложный вопрос!» —
Молвил старец с отвесистым носом.
Иногда герои лимериков переживают сердечные драмы.
There was a Young Lady of Lucca,
Whose lovers completely forsook her;
She ran up a tree,
And said, 'Fiddle-de-dee!
Which embarrassed the people of Lucca.
Молодая особа из Лукки,
Пострадав от любовной разлуки,
Взгромоздясь на платан,
Спела там «трам-там-там!»
К замешательству жителей Лукки.
А подчас – и подлинные трагедии.
There was a young person of Kew,
Whose virtues and vices were few;
But with blameable haste,
She devoured some hot paste,
Which destroyed that young person of Kew.
Равномерная дева из Кью,
Равномерность утратя свою,
Проглотила, увы,
Фунт горячей халвы,
И скончалась девица из Кью.
А уж с непониманием и неприязнью окружающих, этих вездесущих злобных Они, лировские персонажи сталкиваются на каждом шагу.
There was a Young Lady whose eyes,
Were unique as to colour and size;
When she opened them wide,
People all turned aside,
And started away in surprise.
У одной яркоглазой девицы
Велики безразмерно зеницы;
Встретив этакий взгляд,
Норовит стар и млад
От девицы стремглав отдалиться.
У них собственные представления об одежде…
There was a young person in green,
Who seldom was fit to be seen;
She wore a long shawl,
Over bonnet and all,
Which enveloped that person in green.
Очертанья девицы в зелёном
Расплываются под балахоном;
Это длинная шаль,
Под которою жаль,
Что не видно девицы в зелёном.
…и свои предпочтения в еде.
There was an old person of Dean,
Who dined on one pea, and one bean;
For he said, 'More than that,
Would make me too fat,
That cautious old person of Dean.
Был в обед некий старец из Дина
Сыт горошинкой только единой
И бобом: «Переем —
Стану толстым совсем», —
Осторожничал старец из Дина.
В своих вечных странствиях Лир границ российской земли не достиг, однако воображение нередко уносило его и туда.
