При кратком просматривании текста по акту дела обращали на себя внимание слова «обвинение в изнасиловании» и «утверждение об оплате прерывания беременности», которые только и являлись доказательной базой, выдвинутой самой Нэте Германсен. Дело завершилось оправданием Курта Вада, это было видно из документов, однако там не содержалось никакой информации о том, что случилось впоследствии с девушкой.

У Карла вдруг снова зазвонил телефон.

– Роза, в данный момент мне не слишком удобно разговаривать.

– Погоди. Только послушай: Нэте Германсен являлась одной из воспитанниц на Спрогё. Она находилась там с пятьдесят пятого по пятьдесят девятый год. Ну, как тебе?

– Могу сказать, что у меня было предчувствие, – признался Мёрк, взвешивая журнал на руке.

Он был довольно легким.

Четверть часа спустя они перегрузили журналы в багажник полицейского автомобиля.

Захлопнув крышку багажника, полицейские увидели приближающийся к ним с холма зеленый фургон. Взгляд Карла привлек не сам фургон, а то, что тот вдруг снизил скорость.

Мёрк замер и уставился на машину, а водитель тем временем, видимо, колебался и никак не мог решить, стоит ли ему совсем остановиться или, наоборот, ускориться.

Водитель смотрел на дома, мимо которых двигался. Возможно, искал номер, однако номера домов были вполне четко обозначены на этой улице; тогда что вызывало у него такие трудности?

Проезжая мимо Карла, водитель отвернулся, так что можно было видеть его почти белые волнистые волосы.

Сентябрь 1987 года

Он ощущал себя настоящим королем, наблюдая, как Зеландия проносится мимо окон поезда. «Счастье не за горами», – подумал он и сунул парню в купе крону.

Да, это был поистине королевский момент, прямо-таки день коронации. День, когда можно позволить себе самые смелые мечты.

Он представил себе, как Нэте прикасается к своим волосам и чуть застенчиво приглашает его войти. Он уже практически держал дарственный документ в своих руках. Бумагу, по которой ему переходило десять миллионов крон, к большому удовольствию налоговой службы и на его собственное вечное счастье.

Однако едва он оказался перед вокзалом Копенгагена и осознал, что ему предстоит отыскать улицу Нэте и добраться до нее менее чем за полчаса, его охватил страх.

Он приоткрыл дверь такси и поинтересовался у шофера, во сколько примерно ему обойдется поездка. И когда озвученная цена оказалась на несколько крон больше, чем он рассчитывал, он попросил подвезти его хотя бы на то расстояние, на какое у него хватало средств. Затем высыпал монеты на ладонь шоферу, проехал около семисот метров и был высажен на площади Вестебро с напутствием о том, что кратчайший путь пролегает через театральный пассаж, а затем галопом вдоль озер.

Таге не привык нагружать свое тело, а потому сумка, висевшая на плече, сильно била его по бедру, пот просачивался через обновки и расплывался на пиджаке темными пятнами под мышками.

«Ты опаздываешь, ты опаздываешь, ты опаздываешь», – звучали его торопливые шаги, а мимо сновали прохожие всех возрастов.

В легких хрипело от уймы выкуренных сигарет. Каждая выпитая бутылка пива и порция виски с содовой слабостью отзывалась в ногах.

Мужчина расстегнул пиджак и взмолился богу, чтобы только успеть, и когда оказался на месте, было 12.35. Пятью минутами позже назначенного.

Поэтому в его глазах стояли слезы благодарности, когда Нэте впустила его, и он протянул ей приглашение, где значилось время встречи.

В этой чудесной квартире Таге почувствовал себя убогим. Он оказался жалким перед лучшим другом в своей жизни, представшим ему в виде зрелой женщины с распростертыми объятиями. И чуть не разрыдался, когда она спросила, как он поживает и не желает ли выпить чашечку чая, а двумя минутами позже предложила еще.

И он хотел бы сказать ей так много, если бы резко не почувствовал дурноту. Таге хотел сказать, что всегда любил ее. Что стыд от того, что он предал ее, почти уничтожил его. Он хотел опуститься на колени и попросить прощения, если бы только не приступ тошноты. Она подступила настолько неожиданно, что он не сдержался и отрыгнул на свой новый прекрасный пиджак.

Нэте спросила его, как он себя чувствует и не дать ли ему воды или еще чаю.

– Не слишком ли здесь жарко? – простонал он, пытаясь сделать вдох поглубже, но легкие его не слушались. И пока она ходила за водой, он схватился за сердце, поняв, что сейчас умрет.

Нэте мгновение смотрела на фигуру, скрючившуюся на стуле в своем уродливом костюме. С годами Таге растолстел явно сильнее, чем ей думалось. Одна только верхняя часть туловища чуть не опрокинула ее, когда женщина наклонила тело к себе, чтобы подхватить труп под руки.

«О боже, – подумала она, взглянув на качающийся маятник напольных часов, – это займет у меня слишком много времени».

Тогда она отпустила тело, уронив его. Когда нос и лоб Таге ударились об пол, раздался хруст. Только бы на звук не прискакали соседи снизу…

Затем Нэте встала на колени и так сильно толкнула труп Таге, что тот перекатился на бок и оказался посреди ее бухарского ковра. Женщина дотащила ковер вместе с телом до порога, за которым тянулся коридор, и с отчаянием посмотрела на него. Проклятие, почему она об этом не подумала заранее? На полу коридора лежала ковровая дорожка, и перетащить тело на нее совершенно не представлялось возможным, несмотря на то, что оно уже валялось на ковре. Слишком неподъемная тяжесть. Она потянула труп изо всех сил, и ей удалось затащить его в коридор, но затем сдалась.

Нэте закусила губу. Уже Рита доставила ей достаточно хлопот, подумала она. Хорошо, конечно, что бывшая подруга была не такой тяжелой, но почему-то ее труп оказался слишком непокорным. Словно между каждой соседней парой ребер висело по руке и ноге. Ей пришлось постоянно прерываться и вновь складывать руки на живот, а в конце концов и вовсе связать их, чтобы действовать дальше.

Она с отвращением взглянула на Таге. Как он был далек от того паренька, с каким она некогда резвилась, – с этим-то нынешним потертым потным лицом и дряблыми руками…

Рывком она посадила тело и наклонила торс к ногам, словно Таге был младенцем. Это способствовало продвижению вперед еще на полметра.

Нэте посмотрела на коридор. В таком темпе как минимум десять минут уйдет на то, чтобы доставить его в герметичную комнату, но если она теперь остановится, будет только хуже.

Значит, нужно опять положить его голову на пол. Пнуть через его собственные плечи. Затем повторить упражнение по приведению тела в сидячее положение, склонить вперед и опять перекувырнуть через плечи. Необходимо только толкать с такой силой, чтобы движение происходило по возможности плавно. Но это было не так просто, и больные нога, бедро и спина Нэте напрягались вовсю, так что женщина испытывала невыносимую боль.