Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– То есть, если замочить ублюдка, то Ленка спасена? – уточнила я. – Вот и прекрасно, значит мы поедем и убьем вампа.
– Убьем вампа, Люська? – хохотнул ведьмак изумленно. – Думаешь, это какая-то фигня делов? Ты хоть представляешь, какой силищей обладает даже рядовой кровосос? А с какой скоростью он движется? Две недели по залу повалялась и возомнила себя Баффи?
– Кем? – не сразу сообразила я. – А. Но как-то же и кто-то их убивают? Есть охотники. Мы их наймем.
– Сомневаюсь, что за сутки-двое мы найдем кого-то, готового бодаться с Войтовичами.
– Почему? Зачем ты это делаешь? – взорвалась я, сорвавшись в дурацкие слезы. – Только даешь мне надежду и тут же ее убиваешь? Все время так поступаешь! Только я начну думать, что ты… А ты гад!
Данила снова резко остановил машину и, обхватив мой затылок и поборов сопротивление, уткнул лицом себе в грудь.
– А я гад, – со вздохом согласился он, помолчал несколько минут, пока я справлялась со срывом, и только потом продолжил. – Так, василек, давай придерживаться первоначального плана. Сейчас мы установим где и, при большой удаче, с кем наша сестра, а потом уже станем решать, как с этим быть. Пойдем.
Он вылез первым из внедорожника и, обойдя его, снял меня с сиденья, уже успевшую распахнуть дверь. Мимолетно чмокнул в висок, взял за руку и повел, еще всхлипывающую, к массивному зданию, на фасаде которого не наблюдалось ни одного светящегося окна, да и над крыльцом освещения не было.
– Ведьмак Данила Лукин и его подопечная ведьма Людмила Казанцева к артефакту поиска, – произнес он четко, нашаривая что-то в одном из многочисленных карманов.
В двери или за ней защелкало и негромко залязгало, и открылось маленькое окошечко – только руку и просунуть.
Данила вытащил две тускло блеснувшие монеты, похоже, золотые, и одну отдал мне, второю на раскрытой ладони сунул в окошко. Едва заметно вздрогнул. Убрал руку и кивнул мне.
– Не пугайся, они золото, только в крови омытое, принимают. Давай.
Толком испугаться я не успела. Только рука оказалась погруженной в полную тьму окошка, как раскрытую ладонь полоснуло острой болью крест-накрест, а через мгновенье тяжесть золотого кругляша перестала чувствоваться, и в двери опять залязгало, открывая нам вид на едва освещенный самыми настоящими вонюче чадящими факелами коридор. Длиной он был метров десять, потом еще одна дверь – и мы очутились в приличного размера зале, с тоже довольно скудным освещением и рядами подобия примерочных кабин вдоль стен, часть из которых была закрыта тяжелыми шторами, а часть была открыта. К одной из них меня и повел Лукин. Указал на мягкий стул, которых там стояло три штуки, и задернул за нами шторы.
– Мы где и зачем? – шепотом спросила его.
– Можешь не шептать. Если шторы закрыты, то сразу полог тишины срабатывает. И мы пришли за посылкой от твоей бабули, – объяснил Данила, усаживаясь со мной рядом. – Надеюсь, они долго возиться не станут.
– А как собственно… – начала я, осматриваясь.
Кроме стульев тут была только большая каменюка с плоским верхом, испещренным едва различимыми в здешней полутьме знаками.
– Запоминай на будущее, василек. Если тебе нужно что-то получить из некоего удаленного места, то ехать туда не обязательно совсем. Достаточно иметь в этом месте другого знакомого подлунного, который с помощью своего алтарного камня организует тебе передачу необходимого сюда или в любой другой зал малых порталов. Не бесплатно все, конечно, и приходится потрудиться, обзаводясь этой сетью, так сказать, из готовых посодействовать. Но оно того стоит.
– То есть отправить можно из дому, а получить там же нельзя?
– Ну если только ты не совершенно сумасшедший и готов открыть доступ к своему алтарному камню каждому встречному-поперечному. А таких среди подлунных…
Он не успел договорить, прерванный звонком моего сотового.
– Да, бабуля! – поспешно ответила я.
– Сделано все как велено, – успела услышать я, как вдруг вырезанные на камне значки засветились сначала бледно, но быстро набирая яркость до режущего глаза белого, ослепляя, и почти сразу потухли.
– Получено! – сказал Данила над моим ухом, явно адресуя это бабуле, пока я еще моргала часто, восстанавливая способность видеть. – Все, работаем.
Он взял небольшой пакет с уже совсем темного камня и, снова ухватив меня за неповрежденную руку, повел куда-то. Прямо по залу с кабинками к еще одной темной массивной двери. А я стиснула его жесткую широкую ладонь, прижавшись всем телом к его боку, внезапно отчаянно благодарная за такую вроде бы мелочь, как возможность получить это прикосновение-поддержку. Крошечный контакт, что в моем состоянии и этой ситуации ощутился вещью огромной важности. Настолько, что даже моя сила вроде как перевернулась внутри сбоку на бок, “заметив” как-то по особенному ведьмака и послав мне импульс… ну, не знаю… чего-то очень напоминающего изумление. Нечто похожее на любопытное “надо же, посмотрите кто у нас здесь”. Интересно, это попадание Лукина в фокус внимания моей силы к добру или к худу? И значит ли это, что сила стала откликаться и вступать в созвучие со мной не только в моменты злости или похоти, но и поддерживать другие эмоции?
Лукин вдруг споткнулся и покосился на меня, но ничего не сказал, потому как мы перешли в следующее помещение. И увиденное там заставило меня на пару секунд застыть с открытым ртом, потому что появилось ощущение, что я шагнула прямиком в какой-то фантастический фильм. Все такой же лишенный нормального освещения зал, размеров которого из-за этого не понять, и единственно яркое гигантское пятно – исполинский круглый стол, на котором от края до края располагался макет, как я понимаю, города. Хотя подойдя ближе, я поняла, что застывшим макетом это не было. По микроулицам передвигались машины, даже фигурки людей различались. Это скорее уж напоминало некую транслируемую в реальном времени очень четкую голограмму.
– Сюда, василек, – подтолкнул меня Данила ближе к столу.
В мягком свечении крошечных копий уличных фонарей и ярких вывесок я рассмотрела на краю стола две темные зоны, по очертанию отметины человеческих ладоней.
Ведьмак
