же он нашел там, какую-то еду.

НАЛОЖЕНИЕ ПЕРВОЕ. ВИД 2

Если не научился управлять своими чувствами – значит, не научился жить.

(из откровений старого машиниста Михеева по поводу жеребячьих восторгов юного помощника Суржикова, в связи с овладением последним комсомолкой Козлицыной.)

«А он забавный!» подумала Вера, едва не падая со смеху при виде цирковых ужимок этого де Марсильяка? Вот так жених».

Он был совсем не такой как на портрете. И в то же время это был решительно он!

« Похоже, я ему нравлюсь! Ни за что не признаюсь, что я Присцилла. А, кстати, интересно… Он мой портрет видел? И какая я на нем?»

Она решила пока ничего не рассказывать этим бесспорно честным и смелым французам о своих проблемах и при этом постараться вернуться… Ну да, наверное, домой, куда же еще?

Почему то вспомнилась карлица.

Что общего у эльфов и пива?

И те и другое бывают темными и светлыми. Смешно, наверное, но почему так грустно?

Вернулся второй месье и стал, что-то рассказывать. Присциллиных познаний в языках не хватало, для того, чтобы правильно понимать все, о чем говорили французы. Потом они подошли и пригласили следовать за ними, впрочем, весьма галантно.

По пути они обменялись лишь парой фраз. Мсье Джереми высказал желание раздобыть лошадей. И попытался выяснить у Присциллы, не знает ли она в этих местах мест, где это можно было бы сделать.

Ни Вера, ни Присцилла естественно таких мест не знали. Французы еще о чем-то говорили, и при этом часто произносилось слово Англия, похоже, по каким-то неведомым для Веры причинам они были обескуражены.

Вера искоса наблюдала за Марсильяком и пару раз ловила на себе его заинтересованные взгляды, помимо воли она чувствовала, что краснеет.

« Не хватало еще…» – поймала она себя на мысли. А с другой стороны… Этот господин, с виду еще совсем юноша был настолько не похож на всех этих… так называемых мужчин ее предыдущей жизни, что… Однако стоп. Второй тоже был ничего. Но не в Верином вкусе, что ли… даже, несмотря на то, что в порыве галантности срубил по пути следования, какой-то цветок и вручил его Вере с поклоном. При этом его спутник покрутил пальцем у виска интернациональным жестом, и это снова понравилось Присцилле даже больше чем само подношение.

К тому же он ужасно напоминал ей, да быть этого не может, но какое же сходство! Вылитый Пашка из соседнего подъезда, но тот был алкоголик, но чисто внешне, бывает же. Интересно кто он Марсильяку? Держатся дружески, но, скорее всего слуга… Не дотягивает он до дворянина. Чуть-чуть, но не дотягивает.

Как видите, Вера оказалась неплохой физиономисткой.

…Домик оказался вполне симпатичным. Похоже, здесь жили, но не постоянно. В домике обнаружился хлеб в сухарях, вода, немного вина и сушеное мясо и фрукты, этого было более чем достаточно для изголодавшихся спутников.

При осмотре также обнаружилось оружие. Что также было весьма кстати. Арбалет и несколько охотничьих ножей позволили французам вооружиться.

После чего, насытившись, уселись обсуждать диспозицию.

Приближалась ночь и решили переночевать здесь, причем господа проявили себя подлинными джентльменами и уступили домик в полное Верино распоряжения, объяснив, что прекрасно устроятся на улице, благо под навесом было запасено немало сухого сена. А утром было решено выдвигаться в направлении указанном Верой, с тем, чтобы доставить ее в Бернси.

НАЛОЖЕНИЕ ПЕРВОЕ. СНОВА ВИД 1.

Veni sancta spiritus – приди Дух Святой (лат.)

-«Шотландский ритуал»,– важно произнес Дже, устраиваясь под навесом.

– Чего?

– Династия Стюартов, невежа. Так у них это называлось… – он зевал.

– Что это?

– А какая разница, так к слову пришлось, ты давай думай, кто первым караулить будет, несчастный влюбленный…

– Чего?!

– Ха-ха… Караулить первому тебе. Ишь. Леди Вера… Ножи он ее учил швырять… Научил?

– Перестань. Она делает поразительные успехи. Похоже она надо мной издевается.

– Ага, уже-уже. Святая Вера из Сент-Фэйта, третий век.

– Чего ты мелешь?

– Мученица, отдала жизнь за Христову веру и была изжарена на решетке заживо в бумажной короне, – произнес виконт, демонстрируя чудеса знания жития святых.

– Дурень. Лучше подумай, что будем делать, если хозяева заявятся…

– Вот проблема! Заявятся, тогда и будем решать, а пока вздремнем немного.

– Может и нет их, этих хозяев, может тут у них чума.

– Что ты несешь, господи!

– Черная болезнь. От нее вымирали города и деревни, люди прятались в лесах. Мертвецов хоронили штабелями в ярах, некому было копать могилы. И животные поедали их тела.

Как ни странно мы говорили обо всем, кроме того, что волновало больше всего, и было удивительней всего. Я, разумеется, о нашем чудесном перемещении во времени и пространстве. Но и от этой темы уйти было нельзя.

– Неужели ты уснешь?

– Еще и как!

– С ума сойти.

– Нет, это, по крайней мере, нечестно.

– О! В мире много подлости, мой юный друг…

– Да, подожди, ты. Мы что провалились в какую-то…

Джереми, наконец-то устроился с комфортом, и изрек:

– Ладно. Вариантов два. Внимай! Первый, мы умерли и все происходящее нам только кажется. Второй, на свете есть места, через которые моментально можно попадать в иные, весьма отдаленные точки пространства. Смекаешь?

– Угу… Значит так. Первый вариант я отметаю сразу, потому что я не чувствую себя мертвецом.

– Глупости. Никто из умерших не чувствует себя мертвецом. Об этом между строк говорят все догматы католической церкви.

– Ой, заладил. А…

Дже пропел неприятным голосом:

– А она ничего… Хорош, трепаться, иди же к ней мой пастушок. Можешь даже нарвать лесных цветов. А лучше отнеси немного сена. Дарю тебе прекрасный предлог для…

Он недоговорил, потому что мой сапог ткнул его куда-то в бок.

– А посему спать, как говорят древние, утро вечера…

И захрапел. Вот ведь подлец!

А я уснуть не мог, лежал и думал, глядя на зажигающиеся звезды. О чем? О нашем странном путешествии в пространстве? Нет. О де Флери? Нет. О… Конечно о Вере.

Я даже вылез из под навеса, прошел к домику. Послушал. Тихо. Хотел позвать, поинтересоваться, как… Но не решился. Надо же! Я и не решился. Да что же это такое?

И тут мои размышления были грубо прерваны, звуком выстрела. Пуля, что называется, просвистела мимо моего многострадального уха и вонзилась в дверной косяк. Я рухнул на землю и пополз в сторону от навеса, где, не смотря на сгустившиеся сумерки, уловил какое-то движение. Очевидно, мой чуткий друг уже проснулся.

«Нас все-таки выследили…» – промелькнула здравая мысль, и у меня появился