– Это из-за разрыва оболочки мира, – ответил я ему. – Дыра появилась ещё до его рождения, но он заметил её, когда я вернулся с Лирой обратно.

– Заметил-то раньше, – поправил меня Морок, – просто задумался потом. Помнишь, он же просил её заделать.

Я вздохнул:

– Его убили межмировые твари, когда он защищал свой мир.

– Похоже на поведение бога, – хитренько заметил Роркарт. Всегда ищет подтверждение своим теориям.

Но сейчас у меня другая цель. Я пришёл ради медного, а не разгадок тайн мироздания. Удивительная вещь – чем ближе я к ним, чем больше узнаю от того же демиурга или Лиры, тем меньше мне интересно. Точнее, тем меньше волнует, беспокоит. Наверное, потому что наличие информации успокаивает. Неизвестность пугает.

– Любой разумный мужчина станет защищать родной мир от напасти, – заявил я, не желая подыгрывать Роркарту.

– Твоя правда. Те же кристальные волки – яркий пример. Но не думаю, что медный был одним из них.

– Дело не в том, кем он был, важно, кем может стать. Мы должны помочь ему. Приступы не проходят.

Дракон задумался, сощурившись, а я всмотрелся в него. У нас нет таких эмоций, как у людей. Всё дело в мышцах лица – у нас они другие. Да и возраст по морде не прочтёшь… Я одно время думал, что у чешуек есть кольца, как на срубе деревьев. Но мы не растём, а чешуйки выпадают редко. Нет такого естественного процесса смены чешуи. Так что на вид сложно сказать, какого возраста тот или иной дракон. Это угадывается лишь по поведению.

– Есть у меня идея, – выдал вдруг Роркарт обнадёживающее. Мы с Мороком закидали его эмоциями нетерпения. – По пути на южный континент я всегда останавливаюсь на каменных островах. Вообще это один большой континент, расположенный в пещерах под землёй. Но они находятся ниже уровня воды, а над её поверхностью торчат только жерла вулканов, чьи ходы и заняли первоначально драконы, а потом стали достраивать.

– К чему ты про них упомянул? – спросил Морок.

– Жизнь под землёй влияет на сознание. Это замкнутое давящее пространство. Животных там мало, потому драконы развлекаются всем подряд. У них как раз такая ситуация, что обычно нет времени на долгое принятие. Либо смиришься сейчас, либо тебя съедят твои проблемы.

– Ты много знаешь об их привычках, – подивился я и хмыкнул.

– Да, – не стал отрицать Роркарт, – я изучал их долго и внимательно. Они показались мне странными, самыми странными. Но после я встречал много более странных драконов. Подземные только на первый взгляд необычные, а по сути те же драконы, разве что приспособившиеся к каменным реалиям.

– И как они решают свои психологические проблемы? – я нахмурился. Информации мало.

– По разному, – уклонился Роркарт. – Есть среди них специалисты-травники, например, которые знают много больше, чем мы про свои многочисленные растения. Один кустик по разному выращенный, может оказаться полезен в разных областях. Я думаю, что нужно отвести к ним Медного и попросить помочь.

Задумался. О приёмах подземных драконов я тоже слышал. И не раз. Сам испробовал один. Провёл несколько дней в темноте, по сути, ориентируясь только на слух и нюх. Первое время сложно было не применять огонь, но привык быстро. Я даже научился чему-то вроде эхолокации! Мог определять по звуку своего рыка, как близко стены, не тупик ли, не нужно было даже подходить и касаться камня. Очень удобный навык. Когда я после этого вернулся наверх, мир открылся для меня снова. С другого ракурса. Засиял свежими красками. Полезный опыт.

Но Медному этого будет мало. Да и не поможет. А то и наоборот.

– Ему ведь не нужно ничего видеть реально глазами, чтобы ловить глюки, – рассудил вслух. – В темноте подземелья галлюцинации усилятся. Не могу представить, как проведу его по тоннелям хотя бы до ближайшего тракта.

– Ты должен идти один, – решил Морок. – Ты сможешь рассказать драконам о проблеме. Сможешь её описать. Вы с Медным много общались. Уверен, они найдут средство по твоим мысле-образам.

– Есть способ стереть память, – сказал Роркарт. – Причём, точечно. Я слышал о таком и знавал дракона, который так сделал. Медному подойдёт. Память о прошлой жизни одним махом стереть – будет лучше, чем вычленять кусочки из настоящего. Эффективней и безопасней. Так он говорил.

Я не был в этом уверен, если честно.Пока летел над океаном на архипелаг, размышлял о том, что делать и зачем. Я понимаю, что приступы Медного связаны с тем, чего здесь не случается. То есть в нормальной ситуации он не должен был с этим столкнуться. Значит ли это, что он не должен был помнить прошлую жизнь вообще? Тогда стирание памяти – то, что надо.

А может ли быть всё дело в закрытости нашего мира? Что, если здесь в телах драконов собрались не бывшие боги, а те, чьи судьбы или смерти связаны с межмировыми тварями? Или с межмирьем в целом. Не знаю, насколько стоит обобщать. Роркарта убила девушка, но это не значит, что моя теория не верна, связь может лежать глубже. Пока чётких примера в пользу идеи два: мой и Медного. Хотя, Лира тоже подходит…

Тогда наше нахождение в мире драконов может быть не наказанием, а лечением! В таком случае… что делать с Медным? Как стоит поступить? И есть ли вообще другие варианты? Я решил не принимать решений поспешно. Поговорю со специалистами там, на месте. Ниже уровня воды.

Хех, меня всегда поражало, как оказались возможны пещеры под водой, наполненные воздухом. Но по факту это магматические карманы, где раньше была лава, а теперь, когда она вылилась наружу – пусто, причём запаяно и герметично со всех сторон, кроме дырки сверху. Под кипящей здесь ранее лавой образовывались ядовитые газы, что выталкивали её наружу, а потом и драконы помогать стали, чтобы устроить себе жилище. Точнее не “потом”, а “иногда”.

Когда это началось – никто не знает. Наверное, вместе с драконами, ведь у многих есть такие врождённые способности. Даже я мог бы управлять лавой, если бы отозвался на зов этого явления в своей душе однажды. Я живу над вулканом, мне это знакомо. Пазух под поверхностью нет, но если бы я захотел – то мог бы образовать, потому как ест горячая, пусть и не слишком, лава. Хотя, не уверен, что мне на это хватит единения со стихией. Я не развивал в себе эту свою сущность, так что не берусь судить. Почему не развивал? Не знаю даже. Как-то так вот вышло. Увлекло другое?

Закат окрасил правую часть небосвода, когда впереди показались тёмные точки островов, что встречают на полпути до экваториального континента. Я приземлился на ближайшем островке и начал искать вход в пещеру. Молодой релье, так что долго поиски я не стал затягивать. Взлетел и миновал ещё несколько таких же, опустившись теперь на том, что утопал в зелени, а значит появился достаточно давно, чтобы тут был спуск вниз.

Податливый песок пляжа, где я сложил крылья, обволок мои ступни. Захотелось почувствовать это человеком. Но я отогнал мысль обратиться. Лучше вместе с Лирой прогуляемся, когда всё закончится.

– По пляжу? – мурлыкнуло у меня в голове её голосом.