Уехал бывший четвёртый Драк тихо, попрощавшись только с братом — отцом Марка. Утрата дочери подкосила Тагира. Ада и не думала, что Селена так важна для него. Как и любой Дракон, он плохо переносил разрыв семейных уз.

Ада была рада за подругу: та ведь так хотела вернуться обратно. Прощальное письмо ундины девушка вложила в свой дневник, как ещё одну ниточку памяти, навсегда связавшую её с Кломхольмом и Дольним миром.

Они с Далидой и Рестрикой не раз перечитывали последний привет Селены, сидя рядышком на одной кровати. И все трое плакали, но это была светлая грусть.

“Мои дорогие и любимые подруги! Ада, Далида и Рестрика!

Вы все такие разные, но я полюбила каждую из вас. Ведь именно благодаря дружбе я смогла не только выжить здесь, но и получить важные уроки даже вне стен учебных классов.

Как вы наверное уже поняли, я больше не вернусь в Кломхольм. Мне предстоит дорога домой, туда, откуда родом все ундины. Я пишу эти строки и роняю слёзы, так что простите, но вполне вероятно, часть слов будет размыта.

И всё-таки, это большая радость. В моём мире я буду каждую ночь выплывать из глубин Океана и смотреть на небосвод, усыпанный звёздными точками. У нас принято считать, что каждая из них — другой мир. Возможно, так и есть. Теперь-то я это точно знаю!

Я буду смотреть и посылать вам часть своей водной души, свой привет, который непременно найдёт адресатов и сделает вашу жизнь ещё лучше!

P.S. Не надо сердиться на Эмму за то, что она выполнила моё желание.

Люблю вас и крепко обнимаю.

Прощайте!

Ваша бесхвостая певунья, Селена”.

— Думаю, она найдёт своё счастье, — улыбнулась Далида, вытирая слёзы. Теперь она часто плакала, даже если повод был ничтожным. Беременность шла на пользу бывшей суккуб, сделав её менее резкой в суждениях и движениях. Не говоря уже о застенчивой улыбке, часто украшавшей её некогда хмурое лицо.

Ада жалела о скором переезде соседки и подруги, но старалась этого не показывать, зная, что он неизбежен. Далида тайком от Ады упаковывала вещи, когда думала, что та занята своими делами. Подругу не страшило туманное будущее, и Ада завидовала её силе духа.

Даже Саймон, казалось, смирился с неволей и сдружился с хозяйкой.

— А его можно будет держать в твоём доме? — спросила Ада, решив не откладывать разговор о переезде Далиды.

— Да, мне теперь многое позволено. И потом, кого же я отправлю за помощью, если беда нагрянет?!

Далида весело расхохоталась и обняла Аду.

— Обещай, что не забудешь меня, — продолжила подруга и вмиг посерьёзнела.

— И ты, — ответила Ада. — Я обязательно навещу тебя в новом доме. Должна же я проверить, хорошо ли тебя устроили.

* * *

— Ты знаешь плату, — сказал Витор, как только услышал, зачем приехала Ада на этот раз.

Девушка кивнула:

— Только поскорее. Марк не знает, что я здесь.

— Ох уж это лицемерие Истинных! — всплеснул руками дубовик и рассмеялся. Таким Витор больше походил на весёлого хозяина пивнушки, а не торговца секретами, один из которых так хотелось узнать Аде.

Эту поездку она задумала уже давно. Виной тому был не только памятный случай с Марком, когда он без стука ворвался в заднюю дверь и лишил Аду последнего барьера, но и часто повторяющиеся сны. В них девушка ощущала себя совсем иначе, чем наяву. Она превращалась в фигуристую брюнетку и занималась сексом с мускулистым немолодым мужчиной, от которого несло волком.

Оборотень был грубым и нарочито небрежным по отношению к ней, но Ада каждый раз, отдаваясь ему, испытывала затаённую радость.

Сны тревожили и пугали, но делиться ими было ещё страшней. Она боялась ревности Марка и его обвинений, водной Дракон был нетерпим к подобным вещам. Марк будет считать даже сновидения изменой. А ведь помолвка уже через три недели!

Хотелось разобраться и в себе: почему эти сны преследовали Аду каждую ночь в течение последней декады?

— А можно просто ответить на вопрос, не прибегая к мороку?

— Наверное, — пожал плечами Витор, потягивая из бокала только что сцеженную в чашу кровь Ады. — А впрочем, я не задумываюсь над подобными пустяками. Да и болтать не люблю, а так — всё сама увидишь!

Терпкий запах крови заполнил комнату, в которой принимал зеркальную хозяин лавки. У Ады кружилась голова и к горлу подкатывала тошнота, поэтому предложенный коктейль в высоком бокале, девушка безропотно выпила залпом.

От сладости с нотой горчинки сделалось совсем дурно. Ада испугалась, что её сейчас вывернет наизнанку и, закрыв глаза, сделала несколько размеренных вдохов и выдохов.

— Привет тебе, — сказал голос, принадлежащий, должно быть, молодой женщине.

Ада вздрогнула и открыла глаза. Напротив сидела на застеленной тёмным покрывалом кровати та самая брюнетка из её снов.

— Привет! — осторожно ответила Ада, предоставив право вести разговор незнакомке.

— Что ты хотела от меня?

— А кто ты?

— Я остаточная память. Фантом, призрак, если хочешь.

— Почему я вижу тебя во сне? Почему я становлюсь тобой?

Факелы, освещающие комнату, стали чадить, их пламя затрепетало, словно от дуновения ветра.

— Ты никем не становишься. Я же сказала, что это память. Каждая истинная пара проходит через меня. Ты скоро станешь невестой, и тогда я уйду.

Незнакомка склонила голову набок и продолжила разглядывать лицо Ады.

— Ты Леонтина, первая девушка из истинной пары?

Догадка пришла внезапно и слетела с губ раньше, чем Ада успела её обдумать.

— Я её память, — ответила брюнетка, и мир вокруг Ады стал расплывчатым и неясным, как полотно импрессионистов.

Девушка обнаружила себя свернувшейся калачиком на маленьком диванчике в той же комнате, где она и заснула, обессиленная кровопусканием.

Рядом в кресле сидел, улыбаясь, Хедрик. Сегодня грифон выглядел чуть менее безупречно, чем обычно: клетчатый пиджак был небрежно брошен на соседнее кресло, на голубой рубашке с закатанными по локоть рукавами кое-где бросались в глаза заломы. Ада подумала, что Хедрик чем-то озабочен, чем-то гораздо более важным, чем внешний лоск.

— Что случилось? — машинально спросила Ада в ответ на свои мысли.

— Ты упала в обморок от потери крови. Витору надо руки оторвать за то, что до сих пор не откажется от своих привычек!

— Я хотела знать правду о своих снах.

— Когда раскрывается один секрет, его место тут же занимает другой. В погоне за всеми тайнами Вселенной с её многочисленными мирами, не хватит всей крови жителей Илиодора.

— Почему ты постоянно помогаешь мне?