– Ты в порядке? – спросила Мэй. – Может, тебе лучше отдохнуть. Видок у тебя измученный.

– Не могу. – Скарлетт сделала глубокий вдох и на секунду задержалась с выдохом, надеясь утихомирить бешено бьющийся пульс. – Мэй… Гвен умерла. Я только что нашла ее тело. Похоже, ее прокляли.

Брови сестры взлетели так высоко, что исчезли под прямой, как бритва, челкой. Скарлетт наблюдала, как на ее красивом личике попеременно мелькали сильные эмоции. Отрицание, принятие, какой-кошмар-все-это.

– Вот блин… она была поганка, конечно, но все равно это ужасно. Погоди, тогда выходит, она не могла…

– Похитить Тиффани? Да. Похоже, она ни при чем. – Скарлетт сложила руки на груди. – У меня есть идея, как можно найти Тифф. Нужно, чтобы все мне помогли.

Мэй заколебалась, ее взгляд сместился в сторону входной двери, но всего на миг.

– Далии нет.

– Она согласилась бы со мной, если бы была здесь, я уверена. Буди девчонок. Пусть все ведьмы Каппы придут ко мне в оранжерею. Немедленно.

* * *

– Что тут происходит? – Джулиет сонным взглядом окидывала оранжерею, сжимая руку Джесс.

Горела только половина свечей, и в потемках деревья отбрасывали на невыспавшиеся лица девушек мрачные тени.

Скарлетт никогда раньше не руководила сестрами во время подобного заклинания, и это легло ей на плечи тяжелым грузом, вес которого она ощущала почти физически. «Минни, помоги мне», – подумала она, глядя на подруг и надеясь, что они справятся с задачей.

– Сестры, мне нужна ваша помощь. Тиффани нужна ваша помощь. Но я не могу вам приказывать. Если кто-то не хочет участвовать в ритуале, то может уйти прямо сейчас.

И Скарлетт окинула взглядом ведьм, находящихся в разных стадиях туалета. Ни одна из них не двинулась с места.

– Хорошо. Это колдовство более высокого уровня. Надо, чтобы вы сосредоточились. Мы будем искать Тиффани и попробуем новое заклинание. Риган, можешь посветить? – и она сделала жест в сторону свечи, стоявшей на полу в центре.

Та выступила вперед, коснулась воскового основания, и несколько мгновений спустя на конце фитиля затрепетало пламя. Скарлетт с благодарностью посмотрела на Риган, которая продолжала зажигать свечи, и вернулась на свое место в кругу Вороних.

– Может, лучше дождаться Далию и Виви? – спросила Джесс и потянулась к мобильнику. – Нам ведь понадобятся и их силы тоже?

– У нас нет времени. Далия хочет найти Тиффани не меньше, чем мы. – Скрестив руки на груди, Скарлетт внимательно посмотрела на каждую девушку по очереди. – Для нас в Каппе, – сказала она, – важнее всего наши сестры. А сейчас одна из них в смертельной опасности. Если мы можем помочь, то наш долг – попытаться это сделать. Вы по-прежнему со мной?

На миг эхо подхватило ее голос, отразившийся от стен оранжереи. Потом вперед выступила Мэй, не сводя глаз со Скарлетт.

– Я тебе доверяю, – сказала она.

Потом Этта склонила голову:

– Я тоже.

Стоявшие в кругу выражали согласие по-разному: кто-то просто кивал, кто-то двумя-тремя словами подтверждал, что тоже в деле. Под конец даже Джулиет, быстро покосившись на Джесс, угрюмо кивнула. Та сплела свои пальцы с ее и быстро сжала.

– Я смотрела сегодня в небо, – сказала Скарлетт, – и думала: хотя мы сегодня и не можем увидеть луну, это не значит, что ее там нет. Она по-прежнему существует, просто в тени.

Некоторые девушки закивали. На лице Этты, которая явно поняла, к чему клонит сестра, медленно расцветала улыбка.

– Когда что-нибудь пропадает, оно не исчезает полностью с лица земли. У всего есть своя история. Все оставляет после себя след. Тень.

Когда Скарлетт была младше, Минни часто говорила о древней магии, о том, как ворожили во времена, когда колдовство еще не было систематизировано, втиснуто в рамки гримуаров, ковенов и рукописных заклинаний. Заклинания помогали направлять магию, но более узкая направленность означала, что что-то теряется – какие-то ощущения и стремления, которые стоят за словами, но которые невозможно ими выразить. Все в этом мире обладает энергией, неотъемлемой сущностью, и люди оставляют мельчайшие частицы себя на всем, к чему прикасаются. Похитительница Тиффани, кем бы она ни была, заблокировала все заклинания, которые могли бы отследить ее физическое тело, но, может быть, не подумала обезвредить те, что способны отыскать ее энергию – ту метафизическую, не имеющую названия сущность, которая делает Тиффани самой собой. На это и ставила Скарлетт.

Она открыла сумку, которую держала в руке, и стала раскладывать по полу разные вещи: пару кожаных ботильонов, кремовую шелковую блузку, твидовую юбку. И рубиновый кулон изумрудной огранки, который Скарлетт взяла на тумбочке у подруги. Это было одно из ее любимых украшений. «Это по-прежнему одно из ее любимых украшений», – поправила себя девушка.

Она разложила все это на полу в виде человека (когда она была ребенком, Минни так раскладывала ее одежду) и насыпала по периметру дымчатую черную соль для защиты и укрепления.

– Сегодня мы ищем нашу пропавшую сестру, – сказала она, повысив голос. По рукам побежали мурашки, в оранжерее зашептал ветер, хотя все окна и двери были закрыты. – Ее призывают Чаши. – Ведьмы Чаш подхватили возглас Скарлетт. – Ее призывают Жезлы. – Ведьмы Жезлов тоже вторили ей, новенькие смотрели на старших девушек, чтобы ориентироваться на их действия. – Их призывают Пентакли. – И вот осталась лишь масть самой Тиффани. – Ее призывают Мечи.

Скарлетт почувствовала, как вокруг всколыхнулась магия, когда все сестры воззвали к своим колдовским силам.

– Воронихи, дайте мне свою мощь, – скомандовала она.

И волшебство хлынуло на нее со всех сторон, от всех колод, ударив, будто молния. Магия струилась по ней, и ей пришлось сжать зубы, просто чтобы устоять на ногах. Потом она снова заговорила нараспев:

– Яви нам тень, нам путь яви, ту, что пропала, покажи.

Остальные девушки подхватили заклинание. Во всяком случае, ей так показалось. Из-за колдовской силы, которая бушевала сейчас в ее венах, Скарлетт едва могла сосредоточиться на чем-то, кроме ощущения рук Джулиет и Этты, сжимавших ее ладони. Она велела магии показать ей путь. Велела отвести ее к Тиффани.

– Яви нам тень, нам путь яви, ту, что пропала, покажи.

Одежда на полу зашуршала и зашевелилась, словно под порывами все того же жуткого ветра. Она стала покачиваться туда-сюда, раздуваться, будто для того, чтобы в них могло поместиться тело. Оранжерея начала наполняться подобием черного дыма, его пряди просачивались через трещины в полу, в окна, вились среди растений. Дым клубился вокруг сестер, лизал их лодыжки, кружил у ног.

– Яви нам тень, нам путь яви, – прошептала Скарлетт, – ту, что пропала, покажи.

Кулон на полу дрогнул. Дым сгустился, завибрировал и вдруг обрел такую плотность, что Скарлетт уже не видела ни лежащей на полу одежды, ни лиц сестер, стоящих в кругу напротив нее. Он стал едким, он душил ее, точь-в-точь как дома у Гвен. И тут магия будто загорелась в ее жилах. Помимо своей воли, она почувствовала другую, чужую, противостоящую. Что-то (или кто-то) не желал, чтобы они довели это колдовство до конца.