Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я устало качаю головой:
— Нет, ничего не надо. — Хмурюсь. — Вы куда-нибудь собираетесь? Едете домой?
Я выпрямляюсь, пораженная пришедшей мне в голову мыслью.
— Нет-нет, дорогая. Мы останемся здесь, с тобой. Я позвоню своему режиссеру и скажу, что мне нужна неделя отпуска для того, чтобы ухаживать за тобой. Нам нет смысла возвращаться домой, ведь в субботу мы приглашены на свадьбу. Ты не против, чтобы мы остались?
— Нет. Я рада, что вы остаетесь.
Услышав эти слова, она облегченно вздыхает и садится напротив меня.
— Где папа? — спрашиваю я, когда она закуривает сигарету.
— Пошел в магазин. В твоем холодильнике хоть шаром покати.
Лиззи выходит из кухни с большим подносом в руках.
— Чай! — радостно сообщает она.
Мы молчим, а Лиззи медленно и осторожно разливает чай в чашки. Молчание продолжается. Кажется, что сам воздух наполнен недосказанностью и заряжен эмоциями.
— Ну, хорошо! Я сдаюсь! — кричу я.
Мама смотрит на меня.
— Ты признаешься? — с придыханием говорит она.
— Да, признаюсь.
— Мы знали, что ты признаешься! Правда, Лиззи? Мы знали!
— Он не любит меня, в этом вся проблема, — тихо говорю я.
— Откуда ты знаешь?
— Он женится на другой женщине.
Они соглашаются с этим и кивают головами.
— Но это было до того, как он встретил тебя, — замечает Лиззи.
— Но Джеймс собирается жениться.
С минуту мы молчим. Каждая из нас занята своими мыслями. Я тереблю уши Моргана:
— У него роман с одной женщиной на работе.
— Этот роман тоже начался до твоего появления?
Я киваю.
— И он до сих пор продолжается?
— He уверена.
— А какая она из себя, эта Флер? — спрашивает мама.
Я смотрю на нее.
— Она красивая, добрая, работает в Доме милосердия.
Мама вздрагивает от удивления. Наверное, она думала, что я скажу: «Она прыщавая, жалкая и подрабатывает на скотобойне». Я рассказываю им о гибели брата Джеймса и о том, как Джеймс познакомился с Флер:
— Однажды он сказал, что она спасла его. Так что, видите, ситуация безнадежная. Абсолютно безнадежная. А кто ее отец?
— Майлз? О, такой, как все театральные меценаты. Обожает, когда его сравнивают с кем-нибудь из великих. Постоянно забывает, как кого зовут. Все они актеры в душе; радуются успеху каждой новой премьеры и тому подобным вещам. Он подсматривал за мной в раздевалке, и вообще он старый и ужасный. Всегда поднимает шум, если режиссер хоть на пенни превышает отпущенный ему бюджет.
Мама пожимает плечами.
— Но, с другой стороны, это его работа и, главное, его деньги. Короче говоря, нельзя сказать, что мы с ним хорошие друзья.
— Холли, а ты уверена, что Джеймс не испытывает никаких чувств по отношению к тебе? — с беспокойством спрашивает Лиззи. — Я хочу сказать, что то, о чем ты пишешь в «Дневнике», — это о вас двоих.
— В том-то и дело, Лиз. Я писала «Дневник» и, хоть я и не осознавала этого, я писала о нем. Конечно, у нас с ним наладились отношения, но это не значит, что он любит меня. А я его люблю. В «Дневнике» я фактически признаюсь в своей страсти. Господи, я чувствую себя идиоткой. Неужели в том, что я пишу, читается моя любовь?
— Нет! — протестующе восклицает Лиззи, видя мое выражение лица. — Взять, к примеру, работников моего офиса. Нам всем нравится «Дневник», мы читаем его каждый день. По-настоящему интересно стало, когда он стал сопровождаться фотографиями. На этих фотографиях Джеймс просто великолепен, и ты тоже. Ну и после некоторых опубликованных подробностей, касающихся Джеймса, после того случая с подбитым глазом, читатели стали делать соответствующие выводы. Уверена, что всему виной фотографии. Глядя на них, читатели думают, что у вас роман. На прошлой неделе была опубликована фотография, на которой вы с Джеймсом смеетесь, и всем сразу стало все понятно…
Увидев мое выражение лица, она замолкает.
— Ты, конечно, не знаешь, но весь наш офис только об этом и говорит. Твой «Дневник» уже разобрали по косточкам. То же самое было, когда по телику показывали «Гордость и предубеждение», помнишь? Господи! Всех так взволновал этот фильм! Вы с Джеймсом так похожи на Элизабет и Дарси!
— Дарси и Элизабет поженились — этим они отличаются от нас, — замечаю я.
— А, ну да. Может быть.
— Нет, Лиззи, все не так, как в кино, разве ты не видишь? — говорю я срывающимся голосом. — Что-то я не припомню, чтобы Элизабет наблюдала за тем, как Дарси женится на мисс Хэвишем. Или я не права? Не права?
— Но это же Диккенс, дорогая, — говорит мама.
— Люди любят хеппи-энд! — ору я.
— Нет, я имею в виду, та героиня, мисс Хэвишем, она из «Больших надежд» Диккенса.
— К черту мисс Хэвишем!
Я сгоняю Моргана с колен и встаю.
— Куда ты?
— Я пойду, — говорю я, желая добавить: «Может, когда-нибудь вернусь».
У мамы и Лиззи такой вид, будто они охвачены паникой.
— Что ты намерена делать?
— Брошусь с Клифтонского подвесного моста. Прыгну без страховки.
Они в ужасе ахают.
— Да нет. Собираюсь порвать с Беном.
— Слава Богу! — говорит мама, когда я подхожу к двери. Всегда знала, что он ей не нравится.
Я отправляюсь к Бену. Моя кровь кипит, я дрожу, словно безумная. Не могу даже сказать почему. Но я знаю, что сейчас самое время для того, чтобы порвать с ним, пока мной не овладело безразличие, которое заставит меня остаться с ним еще на десять лет. Я не собираюсь выходить за него, нет, так же как и он никогда не женится на мне. Я знаю. Вообще-то, я уверена, что, окажись на моем месте другая высокая блондинка, которая смеялась бы над его шутками и в нужные моменты принимала горизонтальное положение, он бы даже не заметил моего исчезновения.
Неожиданно понимаю, почему я так взволнована. Раньше я не позволяла себе подобных мыслей о Бене, а теперь эти мысли буквально затопили мой разум. Когда он последний раз что-то делал для меня? Хоть что-нибудь? Ведь я никогда не рассказывала ему о том, что меня тревожит, из-за страха показаться беспомощным и слабым человеком. Когда мы последний раз шутили вместе, когда он последний раз рассказывал мне что-нибудь смешное? Мы не расставались так долго лишь из-за того, что я так пассивна. Хотя «пассивна» — не слишком уместное слово. На меня ведь никто не давил; все, что я делала, я делала по собственной воле.
«Я веду ловкую игру, очевидно поэтому у нас и завязались отношения», — так я думала раньше. Но на самом деле игра была никудышная, я совершенно не вписывалась в его жизнь. Я нашла для себя место среди его занятий спортом, работой и развлечениями. Представьте себе девушку, которая никогда не жалуется на то, что парень слишком много времени тратит на тренировки и на игру в регби, девушку, которую устраивает подобное положение вещей. «Господи, какая же я все-таки дура», — раздраженно говорю самой себе. Из-за того, что он так красив и очарователен, так великолепен, я думала, что он как раз тот мужчина, который мне нужен. Я думала, что мы просто созданы друг для друга.