я прямо насмерть стояла, потому что считала, что женщин… в историографии „Битлз“… не уважали. Это была моя позиция». Анализируя письма, которые поклонницы присылали в ежемесячный журнал «„Битлз“ мансли», Брабазон пришла к выводу, что у этих молодых женщин было все в порядке с «вербализацией, […] осознанием себя [и] осознанием своей сексуальности… и [что] „Битлз“ были для них способом лучше понять себя и установить дружеские отношения с другими девушками»[491]. Свою магистерскую работу «Очаровательные малютки элои[492] под прицелом камеры: фотографии „Битлз“ и конструирование имиджа» Тара защитила с отличием, причем «за весь послевоенный период в Университете Западной Австралии» подобной чести удостоились «всего восемь» выпускников. Ее последующая жизнь в академическом сообществе получилась резонансной и масштабной, и она по-прежнему гордится ролью в этой жизни любимой группы.

Историк Джулия Снирингер (США, 1965 г. р.), с трудами которой я познакомилась, наткнувшись в 2013 году на ее статью «Знакомство с „Битлз“: Западная Германия 1960‐х сквозь призму битломании», тоже росла в семье, которую она описывает как «достаточно музыкальную», где кроме нее было несколько старших братьев и сестер. Музыка «Битлз» стала фоном ее детства. На последнем курсе колледжа в 1986 году она получила стипендию для изучения немецкого языка в Гамбургском университете. Хотя выбор университета не был для нее свободным, он оказался удачным и судьбоносным. Джулия приехала как раз вовремя, чтобы стать свидетелем шуточной похоронной процессии по сгоревшему во время пожара в районе Санкт-Паули зданию «Стар-клуба». Здание это, и так предназначенное под снос, славилось тем, что с момента открытия в 1962 году считалось музыкальным сердцем Гамбурга и в том же году стало площадкой последних концертов «Битлз» на пресловутой «Греховной миле».

Хотя в то время в Гамбурге не существовало официального «Битлз»-туризма — и это десять лет спустя также отметит Iтефани Хемпель, — процессия, свидетельницей которой стала Снирингер, демонстрировала стремление широких слоев населения как-то увековечить битловские страницы в истории города. Джулия «…была просто потрясена тем, как много в Гамбурге людей, для которых „Битлз“ — не пустой звук». «…это наблюдение надолго засело у меня в голове; я все пыталась понять, что это для них в контексте их жизни?»[493] — делится Снирингер. Когда девушка поступила в докторантуру, то переключилась с немецкого языка на историю. Как ни хотелось ей поискать ответа на этот «битловско-гамбургский» вопрос через свое диссертационное исследование, она сомневалась, что подобную тему утвердят на историческом факультете университета, так что писать пришлось о женском голосовании в Веймарской Германии — тема вполне увлекательная, — но все пережитое в Гамбурге не выходило у нее из головы. Получив должность постоянного профессора истории, она вернулась к своим первоначальным планам о «Битлз» в Германии, которые вылились в публикацию 2018 года «Социальная история раннего рок-н-ролла в Германии: Гамбург от бурлеска до „Битлз“, 1956–1969 гг.» (A Social History of Early Rock’n’Roll in Germany: Hamburg from Burlesque to the Beatles, 1956–1969). Для Джулии азарт от ретроспективного анализа этого раннего периода рок-музыки и ключевой роли в нем «Битлз», заключался в попытке уловить и передать тот исторический момент, когда «…эта музыка все еще была неведомой и опасной». Хотя она не является специалистом по «битловедению» в чистом виде, ее вклад в эту область культурологических изысканий представляет собой глубокое существенное дополнение ко всему написанному по данной теме.

У ныне живущей в Великобритании американской исследовательницы Холли Тесслер (1970 г. р.) решение узнать о «Битлз» все, что только можно, возникло в 1980 году, после убийства Джона Леннона. До этого момента десятилетняя Холли понятия не имела ни о Ленноне, ни о его месте в истории популярной музыки: «Будучи большой занудой, я, вместо того чтобы пойти в магазин пластинок и купить диск „Битлз“, отнеслась к самостоятельно возложенной на себя миссии по поиску фактов как к исследовательскому проекту и в этом качестве отправилась в местную библиотеку». Ее жажда знаний о «Битлз» никогда не ослабевала, а бесконтрольные детские изыскания в конце концов превратились в докторскую диссертацию в Ливерпульском университете, когда в начале 2000‐х годов она решила рассмотреть «„Битлз“ как культурный бренд». Но вот то, что она в итоге училась в докторантуре в родном городе «Битлз», вышло довольно неожиданно. Как она объяснила:

Это правда был один из тех странных поворотов судьбы, потому что, когда после бакалавриата я задумалась о продолжении образования, единственным местом в мире, предлагавшим в то время магистерскую программу делового администрирования в области музыкальной индустрии, был Ливерпульский университет. Мой первоначальный план состоял в том, чтобы закончить магистратуру за календарный год, а затем вернуться в США и продолжить работу на радио. Но, если в двух словах, в результате я осталась в Ливерпуле, защитила докторскую диссертацию по «Битлз» и вот уже семнадцать лет живу в Великобритании, по-прежнему описывая и исследуя роль группы в современной популярной культуре[494].

В нашей переписке Холли подчеркнула, что «Битлз» продолжают играть важнейшую роль как в ее личной, так и в профессиональной жизни. Как она выразилась, «Битлз» «…сформировали мое мировоззрение», а еще она считает их своей «путеводной Полярной звездой»[495]. На 2019 год профессор Тесслер читала курс по музыкальной индустрии на факультете музыки Ливерпульского университета.

В основе профессиональных траекторий этих исследовательниц лежит слияние личных и интеллектуальных интересов — динамика, продолжающая заявлять о себе множеством способов в работах как уже состоявшихся ученых, так и тех, кто только находится на ранних этапах своей научной деятельности. Например, музыковеда Кэтрин Кокс (США), соредактора книги «„Битлз“, сержант Пеппер и „Лето любви“[496]» (The Beatles, Sgt. Pepper, and the Summer of Love) (2017), подготовленную при участии известного исследователя «Битлз» Кеннета Уомака, отдельно занимает то, «…как в произведениях [„Битлз“] представлены память и эмоции». Что немаловажно, «…этот академический интерес проистекает из моего личного слушательского опыта, когда, слушая „Битлз“ в повседневной жизни, я, как правило, останавливаюсь на песнях, отражающих мои собственные чувства на тот момент, или песни, где поднимаются жизненные вопросы, созвучные тем, что в данный момент приходится решать мне»[497]. Желание профессора Кокс изучать «Битлз» вкупе с ее любовью к истории уходит корнями в детство, когда от матери она узнала о существовании особой науки — музыковедения, — которая позволила бы ей объединить две эти страсти.

Другие исследовательницы, изучающие феномен «Битлз», нередко рассказывают похожие истории о связи между личным и профессиональным. Бет Истон (Великобритания), которая, прежде чем пойти в докторантуру, получила степень магистра искусств в Ливерпульском университете Хоуп[498] с ВКР на