Люстра над нашими головами начала издавать громкий звенящий звук, когда вибрация сотрясла фундамент дворца из-за того, что мы остались одни, но мне было плевать. Мне нужно поговорить с ней, и на этот раз звезды не имеют права голоса.

— Нет, я не ненавижу тебя, — согласилась она, и я тяжело сглотнул, когда она придвинулась ближе ко мне, стряхивая следы ботинок моего отца с моей рубашки, прежде чем заправить ее для меня. Я глубоко вдохнул, когда она разгладила складки на моих плечах, затем провела пальцами по моему подбородку, смывая кровь с него, используя свою магию воды. Она критически оглядела меня своим темным взглядом, поднялась на цыпочки, чтобы запустить пальцы в мои волосы, и я зарычал от боли в сердце, когда мои руки скользнули вокруг ее талии, и я попытался притянуть ее ближе к себе. — Ты мне совершенно безразличен.

Я застыл от холодности этих слов, когда она произнесла их, но Рокси ушла прежде, чем я смог полностью осознать, насколько ясно она их произнесла. Это правда. Честная перед звездами реальность того человека, которым она была сейчас. Ей было все равно. На меня, на Дарси, на друзей, на все, кроме этого гребаного животного, укравшего ее трон.

Моя кровь горячо и яростно билась в жилах, когда мое сердце снова и снова разрывалось из-за нее. Но мне не дали и минуты на то, чтобы обдумать эти жестокие слова, так как она обвила мое запястье веревкой воздушной магии и потянула меня за собой за дверь.

Люстра упала, когда я последовал за ней, и мне пришлось постараться, возвращая маску на место, пока она вела меня через дворец и по длинному коридору к западному крылу.

— Куда мы направляемся? — спросил я, когда она не предложила никаких объяснений. В коридорах было много сотрудников, снующих туда-сюда, так что, по крайней мере, звезды оставили нас в покое, пока мы шли.

— Приемный зал, — ровно ответила Рокси, даже не оглянувшись на меня. — Мой король должен сделать объявление для своих подданных.

— А что не так с любым из залов и бальных комнат в этом конце дворца? — пробормотал я, в основном потому, что чувствовал себя так, будто меня ударили, и хотел, чтобы она поговорила со мной.

— С тех пор, как мой король вступил во владение дворцом, некоторые комнаты и крылья заперлись, и пока у него не было возможности придумать заклинания, чтобы снова их отпереть, — ответила она без единого колебания в голосе.

— Подожди — ты хочешь сказать, что дворец заперся перед ним? — спросил я, мое настроение поднялось от этой мысли.

— Отчасти, — ответила она. — На данный момент.

Ухмылка приподняла мои губы от этого маленького кусочка правды, и я спрятал его подальше, размышляя, есть ли способ использовать это против него. Дворец явно заколдован, защищая его от узурпаторов, и поскольку, я уверен, у Дарси не было подобных проблем, пока она жила здесь, я должен надеяться, что здесь есть что-то специально направленное против моего отца

Мы подошли к тяжелой деревянной двери, и Рокси посмотрела в мою сторону, когда открывала ее, прежде чем шагнуть через нее и повести меня за собой.

Я последовал за ней, оглядываясь по сторонам, когда вышел на балкон, где отец стоял над толпой зрителей, аплодирующих ему в огромном зале с белыми колоннами по всей длине.

Магия Рокси тянула меня за собой, когда мы шли, чтобы присоединиться к маме, Стелле и Ксавьеру, которые стояли и смотрели на заднюю часть балкона из белого камня, и я обнаружил, что стою так близко к ней, что наши руки соприкасались.

Я смотрел вниз на девушку, которую звезды выбрали для меня, в то время как ее обожающий взгляд был прикован к отцу, и я медленно выдохнул, так как боль во мне стала невыносимой. Габриэль должен был доставить клетку для Нимф к нам в течение нескольких дней, и я так надеюсь, что мы сможем вернуть Рокси, как только пробудим ее Феникса, но с каждой секундой, пока это продолжается, я ощущаю, как моя душа разрывается на части, а звезды, блядь, насмехаются над нами.

— Сегодня я стою перед вами, чтобы рассказать о серьезном деле, которое недавно дошло до моего сведения, — обратился отец, когда толпа затихла, слушая его. — Вопрос, который, как я знаю, уже давно волнует Фейри по всей стране. Конечно же, я говорю о недостатке аметистовых камней полуночи в нашем великом королевстве.

Я боролся с желанием вскинуть бровь, когда оторвал взгляд от Рокси, чтобы посмотреть на своего отца. О чем, блядь, он говорит? Кого волнует, что в последнее время трудно достать полуночный аметист? Я имею в виду, да, была куча историй о том, как камни, которые были самыми удачливыми предметами в Солярии, уменьшались в количестве за последние десять лет или около того, но я никогда не обращал на эти истории особого внимания.

Менее сильные Фейри полагаются на такие вещи, как счастливые камни, чтобы прожить жизнь, но я предпочитаю самому прокладывать свой путь. Кроме того, мне кажется вполне очевидным, что если достаточное количество людей действительно верит в то, что эти редкие камни могут изменить их жизнь, то они будут пользоваться большим спросом. Фейри, владеющие ими, будут хранить их в тайне и тщательно оберегать. К тому же они сами по себе чертовски редкие.

— До моего сведения дошло, что под самым нашим носом происходит заговор, — прорычал отец, выпуская дым изо рта, демонстрируя своего Дракона толпе и камерам, наблюдающим за ним. — Группа Фейри крала эти драгоценные камни и хранила их, убеждаясь, что их вид — единственные, кто получит выгоду от владения ими. Вся эта группа Фейри принадлежит к одному определенному Ордену. Они кажутся незаметными, невинными, даже безобидными. И все же многие представители их рода, если не все, спокойно крадут камни и используют их для обретения власти и влияния в своих сообществах, лишая трудолюбивых, более могущественных Фейри их законных мест.

Толпа начала орать и требовать ответов, и я посмотрел на Ксавьера, спрашивая, имеет ли он хоть какое-то представление о том, что здесь происходит, потому что у меня появилось ужасное чувство, что я могу просто знать, и я очень не хочу быть правым. Глаза моего