– Вот телефон, звоните, отправляемся через час.

– И мы согласны – о чем-то пошептавшись, сообщили остальные. – Можно, мы позвоним домой?

– Звоните и выезжаем – я связался с секретарем.

– Ирина, машину мне, на два часа.

– Слушаюсь, Александр Петрович, вас тут ожидает представитель из администрации губернатора.

– А вы расскажите ему о звонке президента! Мы сможем встретиться только после моего возвращения из Москвы.

Мы ехали на аэродром. Интересно было смотреть на прохожих: они не просто оглядывались на электромобиль, а останавливались и провожали взглядом бесшумную машину непривычной формы.

Гаишники, предупрежденные об испытаниях нашей разработки, отдавали честь новой машине. Их привело в неописуемый восторг то обстоятельство, что наши машины имели не только радар, практически сводящий на нет все столкновения, но и систему распознавания знаков, светофора и прочих законов правил дорожного движения. Мне рассказывали, что они забавлялись как дети: на полигоне, неожиданно бросали под колеса манекен. И всегда наша автоматика либо успевала затормозить, либо в немыслимом вираже отворачивала, объезжая препятствие.

Реактивный самолет легко оторвался от бетонки аэродрома и взял курс на Горно-Алтайск.

Через три часа меня уже встречал Николай, предупрежденный телефонным звонком.

– Привет брат! – мы обнялись и так, закинув руки на плечи друг друга, пошли к зданию вокзала. Наверное, интересное зрелище представляли мы. Плечистый смуглолицый Николай в простенькой одежде и я – горожанин в безукоризненном костюме, жена, Татьяна, всегда следила за моим гардеробом и не позволяла носить немодные вещи.

– Как дома? Как семья? – засыпал я Николая вопросами.

Отвечал он односложно, видно было по тону его голоса, что он встревожен моими участившимися визитами на Алтай. Наконец, он не выдержал:

– Только не говори, что соскучился по мне или по теще – приехал на Священную Гору?

– Знаешь, братишка, тут в двух словах всего не объяснишь! Коротко скажу: система крутит мной, я – кручу системой! И неизвестно, кто кого! Вот приказ – обучить трех молодых людей, программу обучения она выберет сама.

Лукавил я тут – программа обучения была мне известна. Это будущие конструкторы и программисты нанороботов, технологи и инженеры завода по производству этих малюток. Создадим завод: и одни микроскопические машины будут создавать другие. Триллионы крошечных созданий будут просто собирать нужные нам вещи из руды, пыли, воздуха и воды. Может, пора рассказать Николаю все, что знаю я? Нет, ещё не время… После посещения звездолёта расскажу, тем более, что буду знать содержимое документов, предназначенных для передачи правительству.

– Ладно, не хочешь – не говори! Тем более, я пойду с вами, чувствую – запрета на посещение пещёры нет. Ты как, в поселок сначала заедешь?

– Нет. Времени совсем мало. Завтра, после обеда, меня ждет президент.

– Ого! Да ты, как я погляжу, высоко взлетел! Расскажешь хотя бы, что ели на обеде за его столом? Или тоже тайна?

– Расскажу! – рассмеялся я. – Хотя, думаю, до обеда дело не дойдет! Рассердится он на меня!

– Чем же ты его так достал?

– Если бы только его! А то достал всех и вся… Ты электролинию на свою турбазу на дальних порогах протянул?

– Протянул, будь она неладна! До сих пор кредит банку плачу! Двенадцать миллионов обошлась, да ещё потери электроэнергии на меня повесили. Киловатт час почти вдвое подорожал.

– Так взял бы золото и погасил!

– Это тебе просто – взял! У тебя вишь – рудник! А мне – сразу, где взял? Геологи да искатели набегут, все горы перелопатят. Да не печалься, рассчитаюсь! Дела неплохо идут. А чего тебя электролиния вдруг заинтересовала?

– Так вот с того: изобрели мы прибор, это что – то вроде аккумулятора, только заряжать не надо. Вырабатывает он электроэнергии столько, сколько тебе надо. И не ломается, если сам не будешь ломать.

– Ну ты, братка, меня прямо под дых ударил! Ты где был, когда я такие деньги угрохал?!

– Каюсь и винюсь перед тобой! Только мы недавно сделали этот прибор. Вот и к президенту по этому поводу вызывают.

– А сколько стоит твой прибор? Или ты электроэнергию от него продавать будешь?

– Нет, и прибор и электроэнергия принадлежат покупателю. А стоимость такого прибора, твоей турбазе составит тысяч двадцать, тридцать.

– Долларов? – удивился дешевизне прибора Николай.

– Рублей! Ты же знаешь, как я отношусь к американцам и их деньгам!

– Да – а! Теперь я понимаю, зачем тебя вызывает президент. И сколько таких изделий сможет выпускать ваш завод?

– Да хоть тысячу в сутки. Прибор прост в изготовлении. Там ценности-то всего – посеребренные контакты.

– А ребята с тобой, это с твоего завода?

– Да. Эти инженеры получат новые знания в информационно-обучающем блоке.

– Что-то система в последнее время расщедрилась: обучает многих. Случилось что?

– Давай, едем к горе, время не терпит.

Видавший виды уазик повез нас по знакомой дороге. К горе мы добрались почти с закатом. Солнышко зацепилось за вершины гор, когда мы впятером стали подниматься по тропинке к горе. Мои ребята все шеи отвертели, любуясь и ахая на горные пейзажи. Вот и знакомый поворот. Интересно, пропустит система Николая?

Все в порядке! Вот трое слуг – альдыге, моих, а вот и Николая. Молча протянули нам посохи шаманов и пошли по бокам, сопровождая нас. Мои инженеры, смущенные таким гостеприимством, попытались подойти поближе, но, остановленные сильным и властным движением рук наших помощников, замерли в недоумении.

– Ребята, не пытайтесь ничего изменить и ничему не удивляйтесь. Сегодня у вас впереди ночь чудес, почище, чем сказки Шахерезады! Знайте: вы сейчас столкнетесь с технологиями, которые будут изобретены эдак через три тысячи лет. Ничего не бойтесь.

Лучше бы я этого не говорил. Все, как один, выхватили сотовые телефоны и стали пытаться фотографировать. Николай только фыркнул. Он-то знал, что аккумуляторы у них уже безнадежно разряжены. А вот и знакомые скалы.

– Давай ты, по старшинству и по званию, товарищ первый пилот – кивнул я Николаю.

Тот прикоснулся посохом к скале – и через пару секунд перед нами открылся проход в пещеру.

У моих инженеров от изумления глаза стали по чайному блюдцу.

Вошли. Серый сумрак от затягиваемого силовым полем прохода слабел и уступал место мраку пещеры. Я очертил своим посохом круг. Вверху пещеры вспыхнуло плазменное кольцо, ровный свет залил все вокруг.

– Александр Петрович! Там – мертвецы! – младший из инженеров вцепился мне в рукав пиджака.

– Я знаю, вот это – мой отец Николай Николаевич. Коренной алтаец, с боями дошел до Берлина. А дальше – его отец, дед и так далее!