— Думаю, мне следует уйти. Только не поубивайте друг друга, ладно?

Молчание, наступившее после ухода Лоренсо, было непереносимым.

Она посмотрела по сторонам.

— Эта комната, — сказала она хрипло, — едва ли похожа на ту, какой была раньше.

— Другая мебель изменила ее. Саманта не смогла по голосу понять его настроение.

— Скорее всего, — торопливо согласилась она. — Наверное, весь дом изменился.

— Не хочешь осмотреть его?

— Нет. Может быть, позже. — Почему они говорят об этих пустяках, спросила она себя.

— Саманта, зачем ты приехала сюда? — неожиданно выпалил он.

Наконец-то у нее появилась возможность объясниться, но она не могла заставить себя произнести заранее заготовленные слова. Видя перед собой живого, а не воображаемого Хэнка, Саманта мучительно боролась с собой.

— Я случайно оказалась в этой местности, — быстро ответила она, в душе обругав себя за глупое объяснение.

— Решила навестить Рамона?

В его вопросе слышался гнев, и она напряглась.

— Я не была у Рамона, — резко ответила она. — И, к твоему сведению, я не нуждаюсь в объяснении цели приезда. Или ты забыл, что я твоя жена? Если бы я решила жить здесь, ты ничего бы не смог сделать.

— Ты смеешься надо мной! Изумление Хэнка привело ее в ярость.

— Да, я думаю, что останусь здесь. Хотела бы я видеть, как ты мне помешаешь!

Хэнк в замешательстве посмотрел на Саманту, затем покачал головой.

— Я не понимаю тебя. Сэм. Ты напомнила, что ты моя жена, но если мне не изменяет память, при нашей последней встрече ты отрицала это.

— Тогда меня устраивала такая позиция.

— Неужели? А теперь тебя устраивает другая? Ты используешь свое семейное положение, чтобы вломиться в мой дом.

— В наш дом.

Хэнк вышел из-за стола и встал перед ней.

— О, наш дом. Ты же говорила, что мы не сможем жить под одной крышей. Помнишь, ты так говорила? Собираешься выгнать меня?

Саманта не могла винить его за то, что он пришел в ярость. Все пошло наперекосяк.

— Нет, я…

— И что ты? — Глаза Хэнка потемнели от гнева. — Думаешь, мы сможем жить здесь вместе? Может быть, тебя и устроит постоянная война, а меня — нет.

— Мне она нравится не больше твоего! — выкрикнула Саманта.

— Тогда зачем ты приехала? Почему не развелась со мной? Почему не положила конец моим надеждам?

— Потому, что я люблю тебя, черт тебя возьми! Хэнк был ошеломлен, но быстро пришел в себя и рассмеялся.

— Ах, Самина, как я долго ждал этих слов. Он шагнул к ней, но она отступила назад.

— Не прикасайся ко мне, Хэнк. Он не обратил внимание на предупреждение и подошел совсем близко к ней.

— Нет, Хэнк. Вначале надо решить кое-какие проблемы.

— Очень хорошо. — И он отступил, улыбаясь от счастья.

Саманта собралась с силами. Она обязана сказать ему необходимые слова.

— Ты хочешь, чтобы мы попытались начать нашу семейную жизнь?

— Как ты могла сомневаться?

— Что же, значит, у нас будет такая возможность. Но, предупреждаю тебя, Хэнк, я не потерплю неверности.

— Так же, как и я.

Она кивнула, потом шагнула вперед, готовая сказать самые трудные слова, боясь ответа на них.

— Я не хочу, чтобы ты притворялся, что любишь меня. Я буду жить с тобой… но не хочу притворства.

— Что за идиотские мысли! — выругался он.

— Они не идиотские. Ты ненавидел меня раньше, Хэнк, и ты знаешь, что ненавидишь теперь.

— Ты так думала, малышка, — мягко сказал он. — Но в действительности я никогда не ненавидел тебя. Да, были и гнев и обила. На самом деле это ты ненавидела меня.

— Да.

— Теперь ты говоришь, что любишь. Должен ли я сомневаться в твоих словах?

— Нет.

— Тогда почему ты сомневаешься во мне?

— Ты не хотел жениться на мне, — настаивала Саманта. — У тебя это вызывало ярость.

— Да. Я не хотел жениться на тебе — ради корысти, — мягко ответил он. — Я хотел быть с тобой и любить тебя. Но ты не пожелала.

У Саманты еще оставались сомнения.

— Ты никогда не предлагал мне выйти за тебя. Ни разу. Тогда, в Колорадо, ты предложил мне стать твоей женщиной, но отнюдь не женой.

— Ты никогда не даешь мне закончить.

— Ты говорил, что у тебя нет намерения жениться, — напомнила она.

— Ах, Самина, во мне говорила только гордость. Я любил тебя тогда — и люблю сейчас.

— А как же Энджел — твоя Анджелина?

— Я говорил, что она прекрасная женщина и что я хотел ее. Встретив тебя, я забыл о ней.

— В самом деле? Он вздохнул.

— В самом деле. Теперь ты довольна? — Она подумала и кивнула. Хэнк усмехнулся. — Тогда почему бы тебе не подойти ко мне и не поцеловать?

Она бросилась в его объятия.

— О, Хэнк! Прости меня. Но я должна была быть уверена. Неужели ты не понимаешь?

Она покрывала его поцелуями, не давая ответить. В конце концов, он схватил ладонями ее голову и крепко поцеловал.

— Да, я понимаю. После того, что случилось, у нас есть основания для сомнений. Но больше их не будет. Никогда. Ты приехала ко мне, и я не отпущу тебя. До конца нашей жизни ты никогда не будешь сомневаться в моей любви.

Она крепче обняла Хэнка. На лице у нее появилась мечтательная улыбка.

— До конца нашей жизни. Как прекрасно это звучит. Надеюсь, ты знаешь, что я умею держать слово. И если мы поссоримся опять — или, вернее, когда мы опять поссоримся, — я думаю, ты знаешь, как поступить. Уверена, уже знаешь.

— Да, — прошептал он, его серые глаза смеялись. — Как сейчас, — сказал он и еще раз поцеловал Саманту.

Саманта, одетая в кожаный костюм для верховой езды, наклонилась к передней луке седла и оперлась о нее руками, устраиваясь поудобнее. Они приехали на северное ранчо, чтобы осмотреть стадо скота, которое было почти в два раза больше, чем при отце. Она глянула сбоку на Хэнка, но он не замечал ее. Он гордо смотрел на свою землю, их землю.

Саманта разглядывала мужа.

Ей следует привыкнуть так думать о нем. До сих пор она так не считала. Столько времени быть дурой. Теперь Саманта знала, что все время обманывала себя.

Как мог Хэнк все еще любить ее после таких испытаний, через которые она заставила его пройти? Но он любит. Больше Саманта не сомневалась. Щеки у нее зарделись, когда вспомнила минувшую ночь.