Гарри смотрел на ковер в гостиной, где растеклось рыжее пятно, как на тесте Роршаха.[49]

– Больше метра в поперечнике, – покачал он головой. – Что здесь упало, Рой?

– Здесь истек кровью мистер Боргурт Ф. Зипински. Причем довольно быстро.

– Похоже на удар ножом сзади, – вступил в разговор патологоанатом. – Глубокое ранение, перерезана вена на шее. Рана одна, чистая, никаких дерганий орудием убийства. По крайней мере, на первый взгляд. Похоже на работу профессионала: схватил, ударил и отскочил в сторону от брызг.

– Но ведь такие жертвы в момент падения еще живы, – сказал я. – Им можно заглянуть в глаза.

Эксперт странно на меня посмотрел.

– Ну, в общем, думаю, да.

Я глянул на Трента.

– Есть следы взлома?

– Никаких. Похоже, он сам впустил его. Это был кто-то, кого он знал.

Хембри поднялся на ноги и подошел к нам.

– Картинок нет, Бри? – спросил я. – Ничего такого тут не нашли?

Он покачал головой.

– А также никаких свечей, цветов и дешевой бижутерии. Ты думаешь, это как-то связано с делом Гилбо – Уикки – Честейн?

– Я думаю, что лучше бы я работал в аттракционе «Борьба с аллигатором».

Хембри кивнул на ковер с пятном.

– По крайней мере, тут я могу с уверенностью сказать, что этот парень не был сначала похоронен, а потом эксгумирован.

– Эй, мальчики, зомаполы!

В дверях мы увидели Денбери, которую сдерживал полицейский в форме. Я подошел и провел ее в комнату, не пуская на не осмотренные пока участки. Гарри пошел с Хембри на второй этаж. Денбери оглядывалась по сторонам и казалась сбитой с толку.

– Что такое? – спросил я.

– Это не квартира, а какие-то показательные выступления. По крайней мере, для Борга.

– Он обычно не был таким аккуратным?

Она наморщила нос.

– На полу – одежда, на одежде – посуда, на посуде – засохшие остатки еды, на еде – тараканы…

– Он прибрался, потому что ждал компанию, – сказал Трент. – И не просто компанию. Я сам холостяк, я знаю этот ритуал.

Гарри позвал меня наверх. Они с Хембри стояли возле старого письменного стола с убирающейся крышкой, и Гарри перебирал в руках какие-то бумаги и бланки. Под его усами пряталась улыбка.

– Что бы ты сделал в первую очередь, Карсон, если бы на тебя свалилась большая куча денег? Если бы нашел деньги, например?

– Заплатил бы долги по кредитам. Внес бы немного в пенсионный фонд. Вложил бы пару баксов в обустройство дома.

Гарри непонимающе уставился на меня.

– Купил бы что-то крутейшее, что мне на самом деле не нужно, – признался я.

– Что-то вроде этого? – спросил он, протягивая мне брошюру о продаже «корветов», к первой странице которой скрепкой была прикреплена визитная карточка продавца.

– …кабриолет, цвет – желтый «миллениум», подвеска – избирательная, с электромагнитным контролем, перформанс-пакет, литые алюминиевые диски на пять спиц, спутниковое радио, автоматическая трансмиссия…

Делберт Дженнингс, представитель компании «Перформанс Моторс», занимающийся продажей автомобилей, зачитывал нам все это с распечатки, которую держал в руках. Нам с Гарри и Денбери было тесно в небольшом офисе Делберта, все стены которого были увешаны всевозможными наградами и знаками отличия. Меня все время подмывало сказать ему, что он сам находится сейчас в компании лучших офицеров года, но я не хотел ущемлять его честолюбие.

– Автомат? На «корвете»? – переспросил я. – Разврат.

– Одной рукой рулишь, второй сигналишь окружающим женщинам, – сказала Денбери. – Именно так Борг и представлял себе верх процветания.

– Сколько же стоит этот конкретный автомобиль? – спросил Гарри. – Тысяч сорок, где-то так?

– Почти пятьдесят пять, – заявил Делберт. – И это не цена за кусочек настоящей американской мечты.

– У меня двадцатилетний универсал «вольво», – сказал Гарри. – По каталогу стоит сейчас тысячи четыре. И вот это действительно не цена за кусочек настоящей Скандинавии.

– Конечно, – согласился Делберт, не зная, улыбаться ему или не стоит.

– Он оставил какой-то задаток? – спросил я.

Делберт сверился со своими записями.

– Две недели назад он оставил залог в десять тысяч долларов. Машина уже подготовлена и стоит на стоянке.

– А когда мистер Зипински собирался забрать свою новую игрушку?

– Сегодня. Я все пытался связаться с ним…

– Он должен был привезти чек? – спросил Гарри.

– Нет, наличные. Как и при передаче задатка. – В глазах Делберта появился страх. – Вы хотите сказать, что эта сделка сорвалась?

После Делберта мы поехали ко мне домой. Сидя на террасе и наблюдая мерцание солнца на воде, я пытался разложить действия Зипински по времени.

– Борг отдал деньги за свой «девковоз» через два дня после того, как нашли Мари Гилбо.

– Ты так и будешь теперь это называть? – спросил Денбери.

– Это практически официальный автомобильный термин, – запротестовал я.

– Есть какие-то мысли по поводу того, откуда Борг взял деньги? – спросил Гарри у Денбери.

– Борг был свободным художником. Он был профи по части всяких тайных дел, например по заказам частных агентств он делал скрытую съемку и вел себя при этом очень естественно.

– Снимал парочки flagrante delicto?[50]– спросил я.

– Если у копов так называются развлечения супругов на стороне, то да.

– Ты хочешь сказать, что он работал на частных сыщиков?

– На частных сыщиков, юридические фирмы и вообще на любого, кто в состоянии заплатить ему пятьдесят баксов в час плюс накладные расходы.

– А тут пятьдесят штук за десять дней, – сказал Гарри. – Не думаю, что он успел отработать свою тысячу часов; такие гонорары скорее из области адвокатских расценок.

– Я все думаю о событиях, шедших параллельно с покупкой «девковоза» – простите, «корвета», хотел сказать я. Через два дня, после того как Мари была найдена в «Уютных хижинах», Борга для чего-то наняли, и он смог внести задаток в сумме десяти тысяч. Сегодня для него был решающий день по этой покупке. Только вот порешили самого Борга.

Гарри посмотрел на Денбери.