— Это вовсе не идиотизм. Это просто органическое или ведомственное неприятие свободомыслия.

— Такие люди есть. Мне приходится с ними сталкиваться.

— Вы стараетесь избавиться от них?

— Ни от кого я не пытаюсь избавиться. Можно было бы всех разогнать, как в семнадцатом, а потом опять набирать профессионалов. Мы пошли по другому пути: поставили перед теми же людьми новые задачи…

Иногда происходили утечки информации. Однажды Савостьянов проводил совещание с одним из подразделений. А на следующий день информация появилась в «Правде».

Он собрал подразделение:

— Кто это сделал, выяснять не стану. Но если подобное повторится, подразделение будет ликвидировано…

Разговор с начальником столичной госбезопасности закончился.

Дежурный адъютант глянул на меня и снял трубку телефона внутренней связи:

— Уведите арестованного…

Атмосфера в органах была тяжелая, рухнула вся система ценностей. Новые ценности многие отвергали. Сейчас забыли уже, а тогда экономическое положение было крайне тяжелым…

Отток кадров из госбезопасности был значительным. Создавались охранные структуры, инфляционные деньги стали пряником, за которыми потянулись толковые работники. Ветераны старались доработать до пенсии, молодежь на что-то надеялась. А зрелые, опытные сотрудники уходили, чтобы хорошо зарабатывать, решать и свои проблемы, и проблемы детей. А кто-то и не хотел служить новой власти.

18 декабря 1991 года Савостьянов рассказал журналистам:

— Положение в городе очень непростое, продовольствия от пяти до двадцати процентов нормы. Продовольствие не везут. И без свободных цен не привезут вовсе…

Кадровое предложение мэра Попова оказалось удачным. Человек науки, поначалу чужак для КГБ, Евгений Вадимович Савостьянов успешно трудился в органах госбезопасности. Его снимут с должности в результате интриг — по требованию генерала Коржакова, а после увольнения Коржакова возьмут в администрацию президента Ельцина заниматься силовыми структурами. Сам Гавриил Попов, напротив, быстро ушел из политики. Впрочем, многим москвичам и сегодня есть за что его благодарить: мэр Попов разрешил московским пенсионерам ездить на общественном транспорте бесплатно.

Кадровые перемены с большими для страны последствиями прошли и в Питере.

Начальником ленинградского областного управления госбезопасности с апреля 1989 года служил генерал-лейтенант Анатолий Алексеевич Курков.

После провала августовского путча он написал рапорт:

«В период с 19 по 21 августа, когда была совершена попытка антигосударственного переворота, сотрудники Управления КГБ по городу Ленинграду и Ленинградской области выполняли свои профессиональные обязанности… Каких-либо противоправных действий и акций допущено не было… В то же время, как член Коллегии КГБ СССР, хотя и не имевший абсолютно никакого отношения к замыслам и участию ее бывшего председателя и, возможно, других членов Коллегии в антиконституционном преступлении, я испытываю чувство моральной ответственности за происшедшее.

Прошу вывести меня из состава Коллегии КГБ СССР и рассмотреть вопрос о моей отставке из органов государственной безопасности».

И председатель КГБ России Иваненко, и мэр города Собчак полагали, что Куркова оставлять в КГБ нельзя.

Один из самых заметных депутатов союзного парламента Анатолий Александрович Собчак к тому времени вернулся в родной город. 23 мая 1990 года его избрали председателем Ленсовета.

Помощником по международным вопросам Собчак взял подполковника госбезопасности Владимира Владимировича Путина, которого после командировки в ГДР перевели в действующий резерв КГБ — это офицеры, которые служат в других ведомствах, но представляют там интересы комитета.

Во время августовского путча Путин вернулся из отпуска (отдыхал с семьей в чудесном месте — на Куршской косе) и 20 августа был рядом с питерским мэром Анатолием Собчаком. Не стал выжидать и смотреть, чья возьмет. Продемонстрировал готовность разделить его судьбу. А в случае победы ГКЧП Собчака точно не ждало ничего хорошего.

20 августа подполковник действующего резерва Путин демонстративно написал рапорт начальнику ленинградского управления КГБ генералу Куркову с просьбой уволить его из органов госбезопасности. При неблагоприятном развитии событий рапорт трактовался бы как обстоятельство, отягчающее вину.

«Я знал, — говорил потом Владимир Владимирович, — если путчисты победят, то мне уже нигде не работать. Меня бы уволили и не дали бы никуда устроиться. Единственная моя забота была — как с детьми, как обеспечить их будущее… Думал — в такси буду работать, благо «Волгу» из Германии привез».

Под руководством Путина сняли красный флаг с Дома политпросвещения — символическое событие для Ленинграда. Так что отметим: если у Владимира Владимировича есть позиция, он от нее не откажется. Если он в чем-то убежден, то пойдет до конца. Если что-то твердо решил для себя, то добьется своего. Тем, кто строит прогнозы относительно политического будущего Путина, следует учитывать его характер и принципиальные представления о жизни и людях…

В августе 1991 года Путин демонстративно перешел на сторону новой власти, расстался с партийным билетом и красной книжечкой офицера комитета госбезопасности.

Конечно, недовольных властью было много. Скажем, губернатор Санкт-Петербурга Георгий Сергеевич Полтавченко, в ту пору начальник Выборгского городского отдела управления КГБ по Ленинграду и Ленинградской области, сказал о КПСС:

— Как-то не хотелось быть в этой партии.

Смену генералу Куркову подбирали аж три месяца. Никак не могли найти генерала, который бы всех устраивал.

Иваненко помнит, как ему позвонил помощник Собчака:

— Подполковник Путин. У нас с Анатолием Александровичем есть кандидатура на должность начальника управления.

— Кто именно?

— Александр Григорьев.

Иваненко в Инспекторском управлении КГБ СССР курировал Ленинград. Он знал подполковника Григорьева, прикомандированного к будущему патриарху Алексию II.

Ответил дипломатично:

— Я должен посоветоваться с президентом Ельциным.

Это было вежливой формой отказа…

Нового начальника управления нашел сам Собчак:

— Думаю, Степашин больше всех подходит. Энергичен. Демократичен. Молод.

Сергей Степашин:

— Приезжает Анатолий Александрович ко мне в гостиницу. Мы с ним еще по Ленинграду были знакомы. Чаю попили и он вдруг говорит: Сергей Вадимович, а я вас приглашаю в Ленинград возглавить управление.

Удивленный неожиданным предложением Степашин обещал подумать.

А тут еще пришли и коллеги по парламенту, известные в ту пору люди — Бэлла Алексеевна Куркова, которая руководила Ленинградской дирекцией ВГТРК, и Виктор Алексеевич Югин, председатель Комитета Верховного Совета России по средствам массовой информации. Югина только что назначили председателем Лентелерадио.